Секториум
Шрифт:
Алене я позвонила прямо с работы, не утерпела. Каждый час тянулся бесконечно долго. Голова могла треснуть от обилия гипотез. Я поднялась к чердачной лестнице, дождалась, пока уйдут курильщицы и достала телефон.
— Что я говорила! — ответила Алена. — Это тебе не книжки читать. Живая психология. Заметила? Руки сами тянутся к тому, что может уколоть. Без привкуса страданий жизнь русскому человеку не кажется полноценной. Прочти Библию! Это комплекс неразумного дитя божьего, кинутого на произвол судьбы. Инфантилизм
Я представила себе выражение лица медсестры, которая могла случайно оказаться под дверью палаты. Я испугалась, что Алену привяжут к кровати в смирительной рубашке, что отберут компьютер и кипятильник, что запретят подходить к окну. По-моему, она кричала на всю больницу, словно только и желала причинить себе неприятность. Что поделать, русский человек, которого поздно смешивать с негром. Да и стоит ли портить черную расу? Жизнь без привкуса идиотизма для Алены Зайцевой ценности не имела никогда.
Мне надо было еще спуститься в подсобку за Библией, занести в хранилище книги, взятые мною под честное слово для домашнего чтения, поблагодарить вахтершу за то, что нашла мой пропуск и не понесла к начальству с докладной. Сегодня у меня была запланирована масса дел, о которых я начисто забыла. День кончился. Дверь внизу громыхала. Спускаясь по лестнице, я по привычке обернулась. На верхней площадке стоял Птицелов. Он не стоял, а висел, не касаясь ногами холодного пола. Его взгляд был спокоен и безразличен. Складки плаща шевелились, обдуваемые несуществующим ветром…
Сначала я сделала шаг к нему. Желтые глаза под капюшоном остались неподвижны. Я поняла, что он не видит меня, и напугалась до смерти. Ворвавшись в кабинет, я схватила сумку, выскочила в вестибюль, кинулась вниз по лестнице, но вовремя одумалась и с той же скоростью взбежала наверх. У чердачной лестницы не было ни души, в коридоре не было ни души, и в верхнем вестибюле… Только двери хлопали внизу за убегающими библиотекарями, утомленными рабочим днем и галлюциногенным запахом клея.
Глава 13. КАЖДЫЙ ОХОТНИК ЖЕЛАЕТ ЗНАТЬ…
Поздно ночью, измучившись бессонницей, я пришла в Мишин модуль и застала хозяина спящим.
— Миша, — шепнула я. — Можно, я побуду у тебя до утра?
Миша вскочил.
— Птицелов? — воскликнул он, не проснувшись, и уставился на меня, как на привидение.
— Не знаю. Индер сказал, что проникновения в систему не было, но мне как-то не по себе. Ты уверен, что они ничего не пропустят?
— Там сиговы радары, автоматика.
— Это хорошо или плохо?
Он протер глаза и почесал взъерошенный затылок.
— Ты чего, Ирка? Что случилось-то?
— Я чувствую, что он рядом.
— Черт бы побрал твои предчувствия, — Миша встал с кровати и в одних подштанниках устремился к компьютеру. Я последовала за ним. — Сядь, — сказал он, и включил график контроля системных радаров. — Елки зеленые, зря ты всполошилась. Не вижу экспансионных помех. Наши радары секут даже мелкие метеориты… видишь, два спутника с Земли ушло, а какое возмущение фона!
— Ты уверен, что эта автоматика надежна?
— Суперброня! Я, конечно, могу запросить данные с ретрансляторов, — сказал он, озираясь в поисках брюк, — только объясни толком, Птицелов с тобой связывался или это новые глюки?
— Не знаю.
— А кто знает?
— Ты хочешь уйти?
Миша кивнул, натягивая рубаху:
— Сниму данные с лунных радаров, — объяснил он. — Если у них на транспортных развязках чужаки, надо, по крайней мере, знать.
— Транспортными радарами занимаются «белые». Они тебе не позволят.
— Разве я буду спрашивать разрешение? — удивился Миша. — Сиди и не спускай глаз с монитора.
— Я пойду с тобой.
— Сядь, сказал!
— Одна я здесь не останусь.
— Цыц! Я скоро вернусь. Ни шагу от компьютера.
— Когда ты вернешься?
— Как только смогу, — пообещал он. — И не трясись. Мы не для того строили бункеры, чтобы по ним спокойно гуляли пришельцы.
Миша вернулся под утро, когда я успокоилась без его помощи и готова была заснуть в кресле у монитора.
— Ты ехал до Луны на самокате? — спросила я.
— Нет, по канату лез, — ответил и сел рядом.
— Чего ж так быстро слазал?
— Спешил тебя разочаровать. Похоже, старуха, ты не пользуешься спросом у вояжеров вольного космоса. На «белых» радарах те же пустые метеориты. Больше скажу, со времени твоего возвращения, в Галактику не заходило ничего подозрительного.
— Значит, мои предчувствия тебе не аргумент?
— В отпуск нам с тобой пора, — постановил Миша. — Сегодня же напишешь заявление «за свой счет», а я договорюсь с Петром. Возьмем яхту, выйдем море. Твой Птицелов умеет плавать?
— Он умеет летать.
— Прекрасно, захватим ружье.
— Короче говоря, ты над моей проблемой голову ломать не желаешь, — я поднялась к выходу, но Миша схватил меня за руку и потащил к себе.
— Твои проблемы, красотка, решаются не так…
— Ну, хватит! — рассердилась я, вырвалась и вызвала лифт.
— Да ладно, я пошутил! — закричал он вслед. — Оставайся, я буду спать в другой комнате.
Лифт приехал, Мишина взлохмаченная голова высунулась в коридор, чтобы посмотреть, как я хлопну дверью.