Семь чудес и затерянные в Вавилоне
Шрифт:
И закрутило с чудовищной скоростью, казалось, голова была в десяти местах одновременно. Затем меня с такой силой запустило вперед, что я испугался, как бы мои руки и ноги не оторвались и не отлетели в разные стороны.
Но этого не случилось. Меня продолжало куда-то нести, но скорость постепенно падала. Как и температура воды, кроме того, поток тоже изменился. В один момент вода стала прозрачной и холодной, а я вновь стал самим собой. Вернулась плотность. Но пережитое сбило все биологические функции организма. Мозг праздновал возвращение тела, но легкие
Эли… Марко… Касс… Боковым зрением я увидел, как они всплывают. Ноги Касса безвольно болтались, отвечая на каждый мощный гребок Марко. Эти двое явно первыми достигнут поверхности. Я поднажал из последних сил, хватаясь за ускользающие крупицы сознания. Устремившись к мутноватому серому свечению над головой.
Руки гребли все медленнее… А затем совсем перестали.
Меня начало уносить в мир снов, где сияло солнце и дул прохладный ветерок. Он качал стебли травы на поле, над которым я парил, а у круга в земле стояла какая-то женщина в белых одеждах.
Она обернулась, и я увидел все семь локули, они сверкали и вращались и словно слились воедино, образовав сияющее кольцеобразное облако.
«Сон… Нет. Только не сейчас. Я ведь не сплю! Если я вижу этот сон сейчас, значит ли это, что я умер?»
– Я знала, что ты придешь.
Голос был незнаком, и все же я каким-то образом знал: он был частью меня. Я тут же понял, кем была эта женщина. Она медленно повернулась. Ее глаза были цвета спокойного тропического океана, на лице, обрамленном пышной гривой сверкающих рыжих волос, застыло мягкое и доброе выражение.
Ее звали Калани.
До этого момента я всегда видел ее лишь в сценах катастрофы, этаких загадочных вспышках чужих воспоминаний о разрушении Атлантиды. В тех своих снах я всегда оказывался на краю гибели, но мне все же удавалось проснуться.
Но вот она пришла сама, чтобы встретиться со мной. Как и всегда, ее лицо казалось знакомым. Она напоминала мне мою маму, Энн Маккинли. А теперь, в глубинах Евфрата, просто сходство стало чем-то большим. Эта женщина взывала ко мне, приветствовала меня здесь.
– Привет, мам, – сказал я.
– Я ждала тебя, – на ее губах заиграла знакомая улыбка. – Добро пожаловать домой с возвращением.
Я не мог не улыбнуться в ответ. Наше семейное приветствие! Как-то раз я выдал ее отцу, когда он вернулся из командировки в Манилу. И с тех пор эта фраза стала шуткой, понятной лишь нам троим.
Когда она потянулась ко мне, я почувствовал себя удивительно спокойно. Все будет хорошо. Я наконец вновь увижусь с ней, в лучшем месте.
Она сжала мое плечо, и темнота тотчас поглотила меня.
Глава 7. Как огурчик
– Гха! – мое лицо оказалось над водой. Воздух реактивным снарядом ворвался в рот. Я принялся вдыхать его огромными глотками.
Женщина исчезла.
– Ма-а-ам! – крикнул я.
– Нет! Марко! – послышался чей-то голос.
Я сморгнул попавшую в глаза воду и увидел Марко, болтающегося вверх-вниз в борьбе с мощным течением. Он отпустил меня и, подплыв к Эли, потащил ее к берегу. Я заметил, как она пытается встать, крепко ухватившись за руку Касса.
Я же был почти на середине реки, в самой глубине. Все остатки сил уходили на удержание головы над поверхностью, чтобы не терять возможности дышать. Но стоило окунуться, как сознание вновь начинало меня покидать.
– Держись, брат! – крикнул Марко.
Его пальцы сомкнулись на моей руке. Он поплыл рядом, направляя нас обоих к берегу. Его руки мощными гребками разрезали бурные потоки воды. Эли и Касс уже бултыхались на мелководье, обеспокоенно поглядывая на меня через плечо.
Нас с Марко все дальше сносило вниз по течению, все наше продвижение напоминало неровный зигзаг. Когда навстречу нам вылетел скалистый пик, Марко пришлось отпустить меня, чтобы мы смогли его обогнуть. И тут на нашем пути оказалось упавшее в реку, но все еще удерживаемое корнями в земле на берегу дерево. Меня с силой врезало в него, я поспешил развести руки, хотя это и привело к тому, что основной удар пришелся мне прямо по груди. Ноги занесло по инерции под ствол, но я держался.
– Марко! – закричал я.
– Сюда! – Марко прижался к стволу где-то в футах трех дальше от меня, ближе к берегу. Мы какое-то время повисели так, восстанавливая дыхание. – Ты как, брат Джек? Держишься?
Я кивнул.
– Кажется… Думаю, я смогу сам добраться до берега.
– Отлично, тогда до встречи там! – Марко подтянулся, осторожно встал на стволе и понесся по нему с ловкостью олимпийского гимнаста. Спрыгнув на песок, он принялся звать Эли и Касса.
Я кое-как взобрался на дерево и остался лежать, прислушиваясь к ударам сердца о скользкую кору. Я даже не попытался встать. Медленно я пополз по стволу, хватаясь за ветки. Так, «змейкой», я и добрался до берега и рухнул в грязь.
Выше по берегу Эли тоже уже выбралась из воды. Марко помогал Кассу, которого все еще не отпускало течение. Я кое-как поднялся на ноги. Ноги болели, по лицу били капли дождя, но я, оскальзываясь на влажной почве, поспешил к ним со всей возможной скоростью.
И откуда взялся этот бешеный ливень? Еще секунду назад стояла жара, а теперь – поливает как из ведра. В пустыне всегда так?
– Джек! – Эли, стоило мне подойти, тут же бросилась мне на шею. Я почувствовал тепло, когда она прижалась лицом мне в шею. Мне показалось, она плачет.
– Эй, ребята, ведите себя прилично, – фыркнул Марко.
Я отшатнулся, почувствовав, как краска заливает мне лицо.
– Что это было? – спросил я.
Касс уставился на реку, на его лице застыло недоуменное выражение.
– Так, мы прыгнули в воду. Попали в какой-то жуткий водоворот. Нас выплюнуло с другого конца. По идее… мы должны стоять где-то напротив того места, где мы нырнули, так?
– Нырнули, – кивнул Марко. – Ага.
– Но где все? – спросил Касс. – Где Торквин, Бегад, Нирвана? Они уже должны были спуститься к берегу.