Семь цитаделей
Шрифт:
Она попала в широкий коридор, освещенный висящими на стенах факелами. Плач стал громче. Понимая, что находится на верном пути, девушка быстро побежала по коридору к источнику услышанных ею чувств. Сострадание к неизвестному, мучимому горем, заглушило ее собственный страх и заставило не думать о демонах, которые могут встретиться на пути. Ей повезло: демоны не попадались, лишь изредка по коридору скользили бесплотные призраки, которые не обращали на Аню никакого внимания. Они постанывали, трепетали под светом факела, и исчезали, видимо, торопясь по каким-то своим призрачным делам. Плач
– Ты Алан?
– ласково спросила она.
При звуке теплого девичьего голоса мальчик немного приободрился и робко кивнул.
– Здравствуй, Алан. Я Аня. Я знаю твоих маму и папу. Скоро они придут и заберут тебя отсюда.
Теперь Аня услышала, как в чувствах ребенка промелькнул проблеск надежды. Стараясь успокоить его, она проговорила:
– Не бойся, маленький. Иди сюда.
Алан спрыгнул с кровати и нерешительно приблизился к разделяющей их решетке. Аня протянула руку между прутьями.
– Ты не должен меня бояться. Я хочу помочь. Вот, прикоснись к моей руке.
Малыш кончиками пальцев дотронулся до Аниной ладони, немного постоял, потом отчаянно вцепился в ее пальцы обеими ручонками.
– Где мама?
– Мама идет к тебе. Ты немного потерпи, и все будет хорошо.
Из глаз Алана брызнули крупные слезы.
– Не плачь, - прошептала Аня, готовая сама разрыдаться, глядя на измученное детское личико и сдерживаясь из последних сил, чтобы не расстроить мальчика еще больше.
– Ты же мужчина, ты должен быть сильным.
Алан сквозь душащие его слезы что-то невнятно проговорил.
– Что-что?
– не поняла девушка.
– Успокойся, мой хороший, расскажи мне, тебя тут обижают, да?
Ребенок, с удивительным для его возраста мужеством подавив рыдания, принялся рассказывать ей о том, как сначала к нему приходили страшные чудовища и пугали его, а теперь никто не приходит, но ему снятся страшные сны. Аня была потрясена.
– Ты говоришь, что чудовищ приводил к тебе дяденька с белыми волосами?
– Да, - всхлипнул Алан, кулачком вытирая мокрые щеки.
"Рамир. А я-то, дура, рассиропилась. Решила, что он изменился. Подружилась с ним, ну надо же! Идиотка!" - корила она себя, слушая сбивчивую речь малыша.
– И теперь тебе снятся плохие сны? Что с мамой и папой случается что-нибудь нехорошее?
– мягко заговорила она.
– Но ведь это твои сны, Алан. Ты можешь сделать так, чтобы они снова становились добрыми. Я научу тебя.
Ребенок совершенно успокоился и уставился на девушку вишенками темных глаз, впервые за все время пребывания во дворце ощутив поддержку и сочувствие.
– Слушай внимательно, - говорила Аня.
– Как только тебе приснится что-нибудь страшное, вспомни, что в твоем сне главный - ты. И скажи себе: сейчас будет все хорошо. Возьми, например, мамин меч и прогони чудовище. Или преврати своих врагов в лягушку.
– А у меня получится?
– спросил Алан.
– Обязательно получится!
– заверила его Аня.
– Это ведь твой сон! Скажи всем чудовищам: "Уходите прочь! Я вас не боюсь!" А потом перевернись на другой бочок и вспомни что-нибудь веселое. И сон снова станет хорошим.
– Они страшные, - протянул мальчик.
– Кто страшные? Чудовища?
– весело рассмеялась девушка, внутренне понимая, что ей совсем не до веселья и чувствуя просто невыносимую, разрывающую сердце жалость к ребенку.
– Ничего они не страшные! Ты же не испугался даже настоящих демонов, а снов тем более бояться не надо.
– Хорошо, - доверчиво улыбнулся малыш.
– Я не буду бояться. И всех плохих прогоню! Правда?
– Конечно!
– горячо воскликнула Аня.
– Молодец! Ты настоящий мужчина!
– Как папа?
– Как папа!
– подтвердила девушка, гладя кудрявые волосы Алана.
Она провела еще некоторое время у клетки, рассказывала мальчику веселые сказки и пела детские песенки. Наконец спохватилась:
– Малыш, мне надо идти.
Глаза ребенка немедленно заблестели от слез.
– Нет-нет! Не плачь! Я не бросаю тебя. Просто…понимаешь, я ведь тоже здесь в плену. И если меня заметят, то нам обоим придется плохо. Но я обязательно приду к тебе еще.
– Завтра?
– требовательно спросил Алан.
– Да. Я приду к тебе завтра. А ты не плачь больше и ничего не бойся. Помнишь, что я тебе сказала про сны?
– Всех прогнать, превратить в лягушек, не бояться, вспомнить хорошее, - по-военному четко отрапортовал мальчик.
– Умница! Ты просто храбрый солдат! Все, милый, я побегу.
Напоследок ласково похлопав малыша по плечу, Аня заспешила обратно. Пробегая по жуткому коридору и взглядом выискивая дверь библиотеки, она думала: "Ну, Рамир! Этого я тебе не забуду!" Она ворвалась в библиотеку, вихрем пролетела через лабораторию и бесстрашно зашагала по темному потайному ходу. Проникнув в комнату, Аня убедилась, что ее безумная эскапада осталась незамеченной: никто не бегал в поисках беглянки, не заглядывал в проем за зеркалом и не кричал: "Держи ее!" Аня быстро задвинула зеркало на место и прилегла на кровать, на всякий случай притворившись спящей. И вовремя, как оказалось: в замочной скважине повернулся ключ, и на пороге воздвигся демон с подносом. "Обед! Надо же, как долго я гуляла!" - удивилась девушка.
Она воздала должное искусству повара. Теперь Ане и в голову не приходило отказываться от еды. Ей нужны были силы для борьбы. Прошло время, когда она боялась, плакала и ощущала себя беззащитной. Нет уж, теперь она всем им покажет! Она защитит Алана, чего бы ей это не стоило! И выберется отсюда. Предаваясь отчаянию, она чуть не забыла, что не одинока в этом жутком мире. У нее есть друзья, которые придут и помогут ей. У нее есть Макс. Он не бросит и не предаст. Все будет хорошо.