Семь диадем Власти
Шрифт:
"Вот тебе и путеводная звезда!
– пронеслось у него в голове.
– Вот тебе и незабываемый вечер!"
Бежать в доспехах со снаряжением было чертовски неудобно. Парень задыхался и жадно глотал воздух ртом, прекрасно понимая, что ему никогда не удастся догнать пронырливую зверушку, однако удача в конце концов сама пришла к нему в руки. Словно сжалившись над измучившимся преследователем, зайчиха неожиданно застыла на месте как вкопанная, а юноша, изловчившись, ухватил ее за хвостик и поднял высоко над землей. Зайчиха неистово задергалась в руках, умоляя отпустить ее, и королевич тут же послушался.
Раздалась яркая вспышка,
Королевич взглянул в ее чистые голубые глаза, ощутил ее страстное дыхание на своем лице и моментально вспомнил красивую, как белый лебедь, невесту. С запоздалым сожалением подумал он о том, что оставил ее одну, одинокую и подавленную, в обреченном королевстве, и сердце его болезненно сжалось. Слова давались с трудом, но он через силу выдавил из себя: "Укоры твои справедливы, а речь твоя дышит истиной. Где-то там, далеко-далеко, за лесами, за долами, за лугами, за холмами несмотря ни на что меня все еще ждет горячо любимая невеста. Я обязательно вернусь к ней, и мы вновь воссоединимся, как того желает Господь... Но она никак не может оказаться здесь, в этом лесу! Ты пытаешься выдать себя за нее. Кто же ты на самом деле, прекрасная незнакомка?"
По нежной, словно лепесток, щеке девушки медленно потекла горючая слеза. Она в последний раз печально улыбнулась юноше и начала растворяться в воздухе, великодушно произнеся напоследок: "Ты знаешь меня. Я живу в тебе так же, как живу в других людях. Я направляю тебя на путь истинный, когда ты блуждаешь в потемках неизвестности. Я - твой ближайший друг и советник, прошу - не забывай об этом! Многие люди не желают считаться с моей ролью в их жизни, и тогда они совершают ужасные, непростительные поступки, в которых никогда не раскаиваются. Даже на минуту, даже на секунду... И тогда я покидаю их бесчувственные души, улетая в небеса и орошая землю горькими безудержными слезами...
Но на свете есть и другие люди! Они ведут праведный образ жизни, они каждый день побеждают порождения зла в своем сердце, и они всегда с теплотой и отзывчивостью прислушиваются ко мне, потому что они способны чувствовать! Ты - один из таких людей, ты способен погасить в себе тьму и зажечь факел надежды! Куда бы ты ни отправился, знай, что я всегда последую за тобой! Вместе мы преодолеем все препятствия, переживем все невзгоды, только не забывай обращаться ко мне в трудный час, и я буду рада помочь тебе добрым советом. Храни огонь веры в своем сердце и не позволяй тьме окутать тебя!"
Голос стих, словно пронесшийся порыв пронизывающего ветра, и королевич обнаружил, что снова остался один. Но зато теперь он знал, что может всегда положиться на совет своего мудрого друга и любезного наставника.
Главное - не давать тьме окутать тебя...
В лесу стемнело.
Бледный силуэт луны медленно и неторопливо, как будто нехотя, выплыл из-за туч, озарив чащу мягким серебристым светом. Причудливые тени деревьев угрожающе протянулись вдаль. Туман казался еще более зловещим и внушал панический трепет, а где-то в вышине снова и снова раздавалось хлопанье крыльев. "Ночные птицы",- успокаивающе подумал королевич, однако на сердце стало неспокойно, и он на всякий случай вытащил меч из ножен. Лезвие ослепительно сверкало в лучах полуночного солнца, и королевич невольно зажмурился.
В это мгновение тишину прорезал громкий неприятный крик, похожий на гневное верещание озлобленной птицы, но с ясно уловимым отзвуком женского голоса. Юноша мгновенно принял боевую стойку, выставив вперед меч и готовясь отразить любой удар. Крик исходил откуда-то сверху, из мрачного, черного, как уголь, неба. Вновь послышалось хлопанье крыльев, но на этот раз оно было сильнее и ближе, чем раньше. В воздухе пронеслось нечто тяжелое и длинное, явно большее размерами, чем любая существующая лесная птица, да и человек тоже.
Королевич перекрестился и принялся терпеливо ждать. На протяжении нескольких напряженных минут не было слышно ничего, кроме то удаляющегося, то приближающегося хлопанья крыльев. Загадочное существо парило кругами над верхушками деревьев, так и не решаясь приблизиться к жертве, но это не могло продолжаться вечно.
Раздался еще один яростный клич, и таинственное создание со свистом рассекло воздух, камнем нырнув вниз. Две мощные когтистые лапы мертвой хваткой вцепились в меч с явным намерением вырвать его из рук героя, но не тут-то было! Королевич что есть силы ухватился за рукоять оружия, не собираясь отдавать его врагу.
Меч переливался в лунном свете, освещая чащу вокруг себя, и юноше удалось воочию разглядеть нападавшего. Помимо уже упомянутых лап с когтями, огромного роста и пары гигантских крыльев за спиной в нем больше не было ничего, что напоминало бы животное происхождение. Грубый человеческий торс, длинные уродливые руки и грозный взгляд из-под густых, черных, как смоль, бровей, принадлежали молодой и некрасивой женщине. Это была гарпия. Удерживаясь в воздухе, она упрямо тянула приглянувшуюся вещь к себе и истерично верещала тонким срывающимся голосом. Внезапно королевич услышал сзади новый воинственный клич, а вслед за этим почувствовал сильный толчок в спину и, не устояв на ногах, полетел на землю, выпустив меч. От неожиданности гарпия отпрянула назад, наскочила на ближайшее дерево и тоже выпустила из рук меч, который рухнул на траву перед самым носом королевича. Юноша вцепился в рукоять, но в тот же миг земля ушла у него из-под ног, и он стал возноситься. Королевич попытался вырваться, но когтистые лапы, которыми он был крепко-накрепко схвачен, не позволили ему этого сделать.
Внизу проплывали леса и поля, таинственные и непостижимые в загадочном лунном свете, а чудище неслось все дальше и дальше, размахивая широкими крыльями, пока впереди не показался скалистый берег бушующего океана - черного, как ночь, и глубокого, как бездна Вселенной. На высоком утесе, глыбой нависшем над кипящей водой, возвышался огромный развесистый дуб, вокруг которого парили все те же человекоподобные создания. В ветвях дуба виднелось нечто большое, прикованное четырьмя позеленевшими цепями, плотно обвившими толстые сучья.