Семь грехов радуги
Шрифт:
– Нам – нет, – ответила Маришка. – Мы же не герои известнейшего детективного романа.
– Ах, не скромничайте, душечка! – тепло улыбнулась мисс Марпл. – Мисс циничная Мэри и ее супруг Алекс, если не ошибаюсь? Перри! – Она обернулась к Мейсону, ища поддержки.
– Кто же не знает Мэри и Алекса! – охотно подтвердил тот, и даже неповоротливый Ниро Вульф приподнял подбородок на одну восьмую дюйма, чтобы взглянуть на нас из-под прищуренных век.
– Героев последнего детективного романа? – презрительно фыркнув, спросил он.
– В каком это смысле
– Не в плане качества, – сверкнул зубами Мейсон. – Просто после событий, описанных в романе о вас, писать новые детективы стало как-то…
– Бессмысленно, – подсказала мисс Марпл.
– А-а… И кто автор? – спросила Маришка.
– Некто Валерьев. То ли Айван, то ли Игнат… – Последнее имя мисс Марпл также удалось исказить, сделав ударение на первом слоге. – Ах, эти загадочные русские имена!
«Ай да Игнат! Быстро подсуетился, – восхитился я. – Однако, как медленно тащится лифт. Едем почти минуту, а до второго этажа так и не добрались».
От нечего делать я стал глазеть по сторонам и вскоре уткнулся взглядом в надпись на стене. Прокарябанная в полированной обшивке кабины гвоздиком либо ключом она не вязалась с общей опрятностью лифта и не соответствовала ситуации в целом.
«Ну что, задохлик, дождался?» – с удивлением прочел я.
Ниже, под надписью мелкими скачущими буквами была процарапана подпись.
«Суперби…» – успел разобрать я, прежде чем погас свет.
– Ну вот, началось! – с нервным возбуждением воскликнул Мейсон.
Однако, вопреки высказанным опасениям, трос выдержал. Лифт дернулся с коротким крякающим звуком и остановился.
Когда несколько секунд спустя восстановилось освещение, лифт так и остался стоять, вернее сказать, висеть между первым и вторым этажом, а вот меня в нем уже, как сказала бы какая-нибудь стареющая леди в очереди за просроченными йогуртами, «не стояло».
Я испытал непривычное двойственное чувство, проще сказать, раздвоился. Мое скрюченное тело осталось лежать на полу, в то время как остальная моя часть, с которой я в тот момент себя отождествлял, каким-то образом начала воспарять над ним.
Пользуясь фрейдистской терминологией, если тот, кто лежал внизу, был я, в таком случае то, что смотрело на лежащего сверху вниз, представляло собой не что иное как пресловутое «сверх-я». Примерить к себе ярлык «оно» у сверх-меня не повернулся язык… которого, кстати, и не было.
Как выяснилось вскоре, моя новая сущность отнюдь не являла собой всепроникающую бестелесную субстанцию, каковой принято считать человеческую душу. Достигнув потолка кабины, сверх-я пребольно ударился об него затылком, и сверх-мое вознесение на этом оборвалось.
Зависнув под потолком, беспомощный и неподвижный, не имеющий возможности даже почесать ушибленное место, сверх-я стал наблюдать за происходящим внизу.
Итак, тело мое в нелепой позе лежало на полу, Маришка стояла на коленях и обеими руками прижимала к груди мою голову, а Перри Мейсон сочувственно поглаживал ее по плечу.
– Позвольте мне, мисс, – сказал он и склонился надо мной, пытаясь нащупать пульс на запястье.
– Я… миссис, – дрожащим голосом произнесла Маришка.
– Теперь уже мисс, – констатировал Мейсон. – Я сожалею. – Он выпустил мою руку, которая стукнулась об пол и вытянулась вдоль тела пресытившимся удавом. – Вы не поможете мне перевернуть его на спину?
Когда меня перевернули, из уст Маришки вырвался крик. Сверх-я тоже закричал бы, если бы имел, чем.
Я был мертв. Окончательно и необратимо. В тусклом свете лампочки, беспрепятственно проникающем сквозь сверх-меня, сверкнули драгоценной инкрустацией рукоятки трех кинжалов, торчащих из моей груди. Крови из ран натекло на удивление мало, но и без нее мой диагноз не вызывал сомнений, поскольку лезвия как минимум двух кинжалов вонзились мне точно в сердце.
Мейсон вскочил на ноги и рванул на шее узел галстука.
– Идеальное убийство! – воскликнул он. – Нужно немедленно вызвать…
– Кого? – усмехнулась мисс Марпл.
– Не знаю. Полицию. Хотя бы лифтера. – Адвокат несколько раз дернул за цепочку серебряного колокольчика с надписью «Вызов».
– Бесполезно. Лифтеру сейчас не до вас. Он на праздненстве, вместе с остальными. Прислушайтесь.
– Веселятся! – зло обронил Мейсон, глядя куда-то вверх, откуда в кабину лифта проникали звуки заунывной скрипичной мелодии. – Но что же делать нам?
Не можем же мы провести целую ночь в одном помещении с… – Он посмотрел на мое распростертое тело.
– С кем? – уточнила невозмутимая мисс Марпл. – С убитым или с убийцей?
– С обоими!
– Стало быть, версию о самоубийстве вы не рассматриваете… – Старушка скользнула задумчивым взглядом по кинжалам в моей груди.
– Не любите застревать в лифте – ходите по лестнице! – заметил Ниро Вульф со знанием дела – Самоубийство – бред. При должной сноровке можно нанести себе смертельный удар кинжалом в сердце, но не три раза подряд! Мы имеем дело с убийством, господа. Идеальным, как верно заметил Перри. Убийство в запертом лифте! – Он пошевелил губами, смакуя последнюю фразу. – Этот случай так и просится на страницы учебника по криминалистике. Предлагаю, покуда не явится полиция или кто-нибудь, кто вытащит нас отсюда, не тратить время попусту, а заняться тем, что мы лучше всего умеем делать – расследованием преступления. Но сначала нужно решить, кто из нас его возглавит.
«Естественно, я» – заявила мисс Марпл и мотивировала правильность такого решения тем, что во-первых, из всех присутствующих она обладает наибольшим опытом по части расследования «убийств в замкнутом пространстве», а во-вторых, в силу своего пола и возраста никак не может быть причислена к списку подозреваемых.
«Отчего же?» – возразил Мейсон и ткнул обвиняющим пальцем в рукоятку кинжала, который, по его мнению, и не кинжал вовсе, а дамский стилет, которым легко могла бы воспользоваться даже такая немощная ископаемая старушенция, как… овых, разумеется, среди присутствующих нет, милая леди.