Семь колодцев
Шрифт:
— А почему ты решил все это мне рассказать?
— Ну, мы с вами вместе столько лет работали! И потом, я-то знаю, что вы ничего никому не продавали… Я хотел… я хочу, чтобы вы во всем разобрались и… и восстановили меня на работе. Мне нужно… мне нужно обязательно закончить свой проект! Я почти нашел решение!
— Эх, Славик, Славик, — тяжело вздохнул я. — Что же ты раньше молчал?..
— Ну я… я боялся…
Я поблагодарил парня, обещал сделать все возможное, чтобы восстановить справедливость, и мы расстались — он ушел, а я остался сидеть за столиком.
Я опять попытался поговорить с Валентином Федоровичем, потом соединиться с Верой. Оба телефона были отключены.
— Еще кофе можно? — попросил я официантку.
— Конечно!
Я набрал телефонный номер своей приемной, где должна была отвечать на звонки секретарша Вика. У нее в сейфе лежали самые главные мои документы, особенно по заводу в Рязанской области, который производил весь Никробрил-продукт. Если с ними что-то случится, мне действительно хана.
Вика ответила, но, узнав мой голос, тут же отсоединилась.
Я повторил вызов.
— Вика! Милая моя! Только не бросай трубку! Я тебя умоляю! Ответь мне только на несколько вопросов…
Долгое тягостное молчание. Наверное, она боролась со своим страхом.
— Говори со мной, как разговариваешь с подругой, — посоветовал я.
Опять молчание, опять я висел на волоске.
Хотя бы что-нибудь узнать! Ну, отвечай, Вика, отвечай! Пожалуйста! Ведь я столько для тебя сделал! Институт, жилье, операцию на сердце твоей матери! Отвечай, ангелочек мой!
— Да, Лена, я тебя слушаю! — услышал я взволнованный и сдавленный почти до шепота голос девушки.
— Молодец, солнышко! Они близко? Отвечай мне только «да» или «нет».
— Да.
— Рядом?
— Да.
— Они слушают то, что ты сейчас говоришь?
— Да, Лена. В этом магазине все так дорого! — Голос Вики приобрел некоторую уверенность — моя смышленая секретарша на ходу обучалась правилам конспирации.
— Там всем заправляет Валентин Федорович?
— Да. Да-да!
— Хорошо. В сейфе, который у тебя за спиной, мои документы еще на месте?
— Нет! Нет! Этот фильм мне тоже не понравился. Лучше бы мы с тобой сходили на «Сонную лощину» с Джонни Деппом.
— Понятно. Сейф вскрыли, а документы изъяли.
— Да.
— Шифр сказала им ты?
Вика немного помедлила, прежде чем сознаться:
— Да.
— Они тебе угрожали?
— Да! Еще как!
«Вика, заканчивай трепаться!» — послышался на том конце незнакомый мне, довольно властный мужской голос.
— Ну все, Ленусь, мне пора. Работа. Увидимся. — Вика мгновенно отключилась.
80
Прошло уже несколько месяцев с тех пор, как было напечатано в газете Вовочкино брачное объявление, но его телефон по-прежнему не умолкал, словно Вовочка был не нищим толстым ублюдком с отваливающимися почками, а каким-нибудь нефтяным шейхом или заморским принцем, предлагающим своей будущей избраннице самые роскошные блага, какие только существуют, и еще полкоролевства в придачу. До него по-прежнему было сложно дозвониться, особенно по вечерам, — мой друг то совсем отключал аппарат, если был не в настроении, то, если было желание, часами беседовал с очередной «претенденткой». А надо вам сказать, что во всем этом деле он сильно поднаторел: знал, что нужно говорить, чего говорить не следует, поднабрал соответствующий словарный запас, выработал интонацию и шпарил в трубку, как из станкового пулемета.
Скажу больше: если Вовочка хотел прогуляться, то мог в любую секунду договориться с какой-нибудь женщиной о встрече — стоило лишь ответить на очередной звонок, и сейчас же можно было отправляться на свидание. Чуть позже он обнаглел до такой степени, что под предлогом травмы ноги встречался только с теми конкур-сантками, которые соглашались сразу приехать к нему домой. И таких, по моим наблюдениям, было очень много. Некоторые из них оставались у него на ночь. Это был высший пилотаж. Учитесь, студенты!
Я недоумевал. Я даже ревновал к его успехам, потому что сам был холост, обеспечен, во всех отношениях интересен слабому полу, но мне и не снилось такое обилие женщин, такое внимание с их стороны. Вот что делает хорошая реклама!
Казанова, блин! Как ему это удается? Чем он их подкупает? Почему они, сломя голову, пускаются в столь сомнительные авантюры? Да, у него есть некоторые достоинства: наличие квартиры, отсутствие штампа в паспорте, его подкупающая прямота, этакая детская наивность, которую можно перепутать с душевной чистотой, покорность, искреннее желание действительно «стать надежной опорой» какой-нибудь матери-одиночке — видимо, все это привлекает, но…
Господи, сколько же у нас несчастных неустроенных женщин, до какого отчаяния они дошли, как мало им нужно от жизни, если они рады знакомству с таким, мягко говоря, «непрезентабельным» человеком, если они готовы соединить с ним судьбу! Бедные заблудшие овечки!
Итак, после выхода в свет моего знаменитого объявления в жизни Вовочки произошли самые удивительные метаморфозы. Его жизнь категорически изменилась. Дремучий онанист, на которого женщины ранее вовсе не обращали внимания, вдруг превратился в великого Каза-нову-серцееда, неутомимого пахаря женских таинств, которому только и оставалось, что перестилать постель и покупать презервативы. Слава шла впереди него, он легко побеждал, даже слишком легко. Правда, он был совершенно неразборчив. Утром он провожал на автобус двадцатидвухлетнюю девушку с Украины, мечтающую обосноваться в Москве, днем угощал гамбургерами безработную сорокатрехлетнюю мать двоих детей, а вечером ласкал на своей кровати продавщицу-ровесницу из ближайшей палатки с крючковатым носом, и так повторялось изо дня в день.
Конечно, не все шло так гладко, были и неудачи, о некоторых из которых я уже рассказывал. Да и многие женщины после первого общения или первой встречи пропадали раз и навсегда. Но телефон с неизменным постоянством продолжал выплевывать все новые и новые «варианты».
— Свято место пусто не бывает! — нахально ухмылялся Вовочка, намекая не то чтобы на свое в очередной раз освободившееся сердце, а больше на свою постель.
— Ты жениться-то собираешься? — спрашивал я его.
Строгости в моем голосе было мало, больше заигрывания, поскольку Вовочка давно отбился от рук и не желал слушать чьи-либо указания.