Семь кругов адского рая
Шрифт:
– Угадай кто? – пропищала она, закрывая изящными руками глаза Никите.
– Ангел ночи, внезапно похитивший меня, и теперь я точно пропал.
– А вот и не угадал!
Софья Соколова крепко сцепила руки на шее Ника и прижалась к его гладкой щеке.
– Не представляешь, как я скучала, братишка!
– Ты как всегда опоздала! Я начал подумывать, что тебе по пути встретился привлекательный чебуречник, и ты выскочила замуж.
Притворное недовольство Ника сменилась хитрой улыбкой, обнажая привлекательные ямочки на щеках.
– Значит, вот какого ты обо мне мнения?!
Соня изобразила обиду, а оттопыренная нижняя губа плавно подалась вперёд.
– Ну-ну, не дуйся! Кстати, тебе идет каре!
Софья действительно выглядела отлично: пепельный оттенок волос подчеркивал фарфоровый оттенок кожи без видимых дефектов. Стрижка в стиле удлинённого каре делала её моложе своих лет. За счёт высоких каблуков и юбки чуть выше колен, её ноги, казалось, росли от ушей, а небесного цвета блузка добавляла глубины её ясно-голубым глазам.
– Я сгораю от любопытства и жажды, но если хорошенько подумать, то больше от жажды! Что пьешь?
Она повесила пальто на вешалку и обвела взглядом зал в поисках официанта.
– Двойной экспрессо.
– Фу, жизнь итак сплошная горечь, а тебе, вероятно, мало. Ручаюсь, без сахара!?
Ник засмеялся.
– Ты что будешь?
Софья устроилась на скамейке и небрежно махнула рукой.
– Минимум капучино!
– А максимум?
– А максимум: дом на берегу моря, во дворе – мокрого полуголого спортсмена, который принёс бы много-много вкусных водянистых коктейлей. Потому что напоминаю: я просто умира-а-аю от засухи!
– Пожалуй, обойдемся минимумом. – улыбался Ник.
В радиусе занятного ими столика по-прежнему не наблюдалось персонала.
– К сожаленью, от жажды тебя спасёт не мокрый спортсмен.
– Мокрый полуголый – прошу обратить внимание!
– Извини! На спортсмена я, вообщем-то, не тяну, но сестру из лап коварной засухи вырвать сумею.
Ник проследовал к барной стойке и спустя пару минут вернулся с чашкой ароматного кофе и маленькой плиткой горького шоколада на блюдце.
– Позволь угадаю, – ехидно произнесла Софья, – что ты нашёл в забегаловке, где даже официанты прячутся от клиентов!?
– Я и сам не догадываюсь. Открой мне глаза!
–… бесплатную шоколадку! Та-да-а-ам!
Ник обворожительно улыбнулся, и на смуглом лице вновь обнажились скрытые ямочки.
– И давно это у тебя!? – спросил он.
– Что именно?
– Большие способности в дедукции?
– Чуть раньше, чем Конан Дойл прославился Шерлоком Холмсом!
Аромат вкусного напитка заставил Софью на секунду забыться, прикрыв глаза от удовольствия. Она сделала два аккуратных глотка и спросила:
– Как твоя картинная галерея?
– Превосходно, готовлюсь к открытию.
– Что будешь в ней представлять?
– Есть пара весьма необычных идей… Но их нужно хорошенько продумать.
Соня вопросительно посмотрела на брата. Однако, спрашивать не стала, зная его привычку отмалчиваться, если тот не готов раскрыть карты.
– Неужели муза Элеонора так вдохновляет моего неугомонного братика творить поистине шедевры?
Ник выдавил снисходительную полуулыбку, но ни словом не обмолвился.
– Кстати о вдохновителях. – продолжила Софья. – В среду звонила Эля и спрашивала совета, где отметить день рождения. Я предложила кафе, куда устроилась на работу. Оно откроется как раз весной. Всё-таки место новое, не то что эти заезженные ресторанчики в стиле её манерного амплуа. К моему удивлению, она заинтересовалась. Ты знаешь, Женька – хозяйка кафе, так здорово все придумала: меню, интерьер, место! Мы так подружились, что я вызвалась помогать ей в обустройстве кафе. Ведь у меня куча времени, пока не началась сессия. Да и хорошая прибавка к зарплате мне обеспечена. Она великолепная девушка, и вас непременно надо познакомить!
– Помню: звонок среди ночи… Ты хотела выплеснуть бурю эмоции от знакомства с ней. И, похоже, я ничего не пропустил! – Ник вкрадчиво осмотрел сестру, сгорающую от преисполненного энтузиазма.
– Глупый, мне просто хотелось поделиться с тобой! А в первую очередь услышать твой голос…
Она осторожно подводила к теме, которую давно собиралась обсудить с ним. На фарфоровом лице неистовая радость сменилась невольной грустью.
– Я так скучаю по вечерам, когда мы садились за стол все вместе: ты, я, мама и папа…Ники, в последнее время он ходит такой хмурый и подавленный… И ты не хуже меня знаешь причину. Позвони ему!
Софья положила горячую ладонь на руку брата, стараясь найти в миндальных глазах оправдание последней надежде на мир и спокойствие.
– Нет, нет и ещё раз нет! – отрезал он. – Я не стану обсуждать эту тему!
Грубоватый тон сменился на более лояльный, и он потрепал сестру за аккуратный носик.
– Достаточно того, что ты суешь эту маленькую сливку в мою личную жизнь.
– Интересно, кто кроме меня скажет правду? Твоя Эля – грымза! Ты, кстати, не передумал на ней жениться?
– Ты узнаешь первая о моем решении. Но когда придет время!
– Знаешь, кто ты?
– Скажи!
– Выпущенный на землю рак!
– Это ещё почему?
– Да ты вечно упираешься, а потом ползешь назад. Уж поверь мне, твоя Эля – тот ещё сотейник. Она пожарит тебя без добавления масла до хрустящей корочки, и тогда сочность твоя будет безвозвратно загублена. Но ты же слишком умный, чтоб пользоваться чьим-то добрым советом, и поэтому я «умываю руки»! – она сделала глоток кофе. – А подарок ты ей подготовил?