Семь миров: Импульс
Шрифт:
— Понимаю, — согласился Марсий.
— Идет, — произнесла Атла.
Атла взяла в руки обруч и протянула его пацифу.
— Надень на голову так, как сделали это мы.
Человек из сферы надевал устройство очень осторожно. Он прислушивался к новым ощущениям. Как только обруч коснулся его лба, мысленный импульс от него передался сразу Марсию и Атле. Они не могли слышать его мыслей, но очень остро ощущали его присутствие.
— С вашего позволения капитаном буду я, — распорядилась Атла.
Ни тулонцу, ни пацифу это не понравилось, но, учитывая, что корабль принадлежал крамам
— Главное — проложить маршрут, потом будет легче, — решила она.
Пациф включался в работу постепенно. Он стал чувствовать кристалл, все его системы, видеть окружавшее их пространство. Это ощущение было особенным, словно собственное тело увеличивается до размеров звездолета. В голове одновременно удерживается много различных схем и данных, которых прежде не было. Получается делать то, чему заранее не обучался, и это впечатляет. Обруч усиливал работу мозга и тонизировал все тело. Им втроем удавалось понимать друг друга без слов.
Атла проложила маршрут, который они успели разработать еще на большом звездолете. Путь тот был самым эффективным.
— Сколько у нас осталось воды? — задала вопрос Атла, видя, что некоторые контейнеры пробиты.
— Семьсот литров, — ответил Марсий.
— Насколько этого хватит? — спросила она.
— На троих — на две трети пути в одну сторону, — ответил пациф. — Из расчета, что мы будем выпивать не более пятисот миллилитров в день.
— Что с провиантом? — продолжала проверку она.
— Его хватает на весь путь туда и обратно с запасом, — ответил Марсий, осмотрев склад.
— Доведем запасы воды до ста процентов и выдвинемся в путь, — решила жрица. — Выведи схему окрестных метеоритов и астероидов, — обратилась она к Марсию, предлагая добывать воду оттуда.
Тулонец обследовал пространство.
— Ближайший в трех световых днях, — ответил он.
— Туда! — приказала крамовка.
Пациф рассчитал направление. Звездолет лег на курс.
Глава 6. Нора Ольмеко
Атла выбрала астероид в очень удаленном и безлюдном месте, на периферии Семи миров. Они приземлились, и мужчины стали высаживаться, Атла осталась внутри, чтобы страховать их.
— Свяжемся веревками, — предложил Марсий.
— Страховки и так достаточно, — не согласился пациф.
Марсий настойчиво протянул ему третий трос.
— Я привык работать один, — упрямо произнес пациф.
— А я нет, — ответил Марсий. — Я всегда работал в паре с другом. Прошу!
Пацифу не нравилась идея быть связанным веревкой с тулонцем, но, не желая тратить время на спор, он взял из рук Марсия второй конец и зацепил его на своем поясе. Они вышли из корабля и сразу встретились с невесомостью.
С одной стороны была белая искристая поверхность астероида, с другой — золотая гладь кристалла. Перебирая руками по поверхности кристалла, цепляясь за неглубокие щербинки, предусмотренные специально для работы астронавтов снаружи, они спустились к сверлам, вкрученным в тело астероида. Сойдя по ним на поверхность камня, Марсий сразу закрепил на астероиде трос, вонзив в его тело наконечник. Пациф высаживался на астероиде, используя другое сверло, и, дойдя до низа, поступил так же. Активировав клешню, Атла подала им аппараты для собирания льда, один для Марсия, второй для пацифа.
Приборы эти напоминали полые металлические коробки, только без дна. К верхней крышке была прикручена ручка с кнопкой наверху и еще рычаг. Поверхность аппарата раскалялась до красна при нажатии кнопки. Стоило поставить короб на лед, он уходил вглубь, плавно разрезая лед на кубы. При нажатии рычага вдоль нижних ребер коробки проходила раскаленная струна, подсекая ледяной куб, как гриб, трудность была лишь в том, чтобы вытащить его наружу.
Напрягая все мышцы спины, рук и ног, Марсий вытягивал кубы один за одним, передавая их клешне. Клешня, периодически наполняясь, загружала лед на корабль. Пациф, хотя и был намного меньше Марсия в размерах, нисколько не уступал ему ни в скорости, ни в качестве работы.
Марсий насквозь промок от собственного пота, заполнявшего скафандр. Подкладка не успевала все сразу впитывать и фильтровать. Кроме того, скафандр был ему мал. Даже самый большой крамовский размер не был ему в пору и жал в плечах. Они работали двенадцать часов. Периодически Марсий посматривал на пацифа: с течением времени темп его замедлился — усталость брала свое.
— Предлагаю вернуться на корабль. Восстановим силы, затем продолжим, — передал он пацифу.
Пациф услышал голос Марсия внутри своего шлема. Но резко возразил:
— Нам осталось погрузить двадцать процентов того, что мы уже сделали, наших ресурсов хватит. Кислорода есть еще на пять часов.
Марсий спорить не стал, он чувствовал в себе запас сил, потому как был натренирован, но подобной выносливости от пацифа не ожидал. Они проработали без остановки еще один час. План пацифа пополнить весь запас за один выход в невесомость мог сработать, если бы не случайность, сбившая их с ритма.
Пациф вытянул очередной ледяной куб, поднял его над собой и передал клешне. Металлическая лапа сжала куб в тисках и понесла его на корабль. Пациф приступил к бурению следующего куба. Марсий было обернулся к клешне, чтобы передать ей новый улов, как в тот же момент замер, сраженный увиденным. Либо Атла, управлявшая клешней, сжала куб в тисках слишком сильно и раздавила его, либо структура конкретно этого ледяного куба была пористой, и он раскололся сам. Разлетелся на куски. Один из осколков ледяной глыбы угодил пацифу в поясницу, сбив с его пояса трос, которым он был привязан к короблю.
Пациф закричал от боли и неожиданности. Он потерял равновесие, полетел всем телом на астероид, сильно ударился о ледяную поверхность и рикошетом отскочил, улетая в противоположную сторону в невесомость. Скорость, с которой он удалялся от астероида, была высокой. Трос, соединявший пацифа с астероидом, вытянулся в струну и оторвался. Это позволило затормозить тело пацифа, и уже следующий трос — последний, соединявший его с Марсием, не получил такой сильной нагрузки. Марсий догадался, что как только трос, соединяющий его с пацифом, вытянется во всю длину, пациф понесет его за собой в космическую бездну. Сердце его истошно колотилось. Он слышал тяжёлое дыхание пацифа по прямой связи.