Семеро с планеты Коламба (сборник)
Шрифт:
Золушка-прачка слушала сказку очень внимательно, кивая время от времени головой. Когда Зина рассказывала про башмачок, Золушка задумчиво повертела тяжелой металлической ступней на толстенной резиновой подошве.
Только и всего. Сказала «спасибо» за сказку и взялась пересчитывать белье.
Слово «потускнел» сначала относилось к металлу. Потом его стали применять и по отношению к человеку, который отчего-то сник или заметно опечалился. И вот оно подошло нашему роботу. И не только к его металло-пластиковой поверхности, но и к голосу даже, который потерял заданную ему на заводе звучность и доброжелательность. Даже движения Золушки стали вдруг замедленными и неуверенными, словно в ее механизме что-то разладилось.
Это было замечено, и в прачечной появился инженер с завода, выпускающего роботов.
— В чем дело, Золушка? — спросил он. — Ну-ка давай проверим, где у тебя греет?
— У меня нигде не греет. Можете мне поверить — нигде. Дело, кажется, в другом.
— Говори.
— Меня неправильно назвали Золушкой.
Тут инженер вылупил глаза. Такого в его практике, не говоря уж о теории, еще не было.
— Что такое?!
— Я робот-прачка. На знаке у меня выбито: РП-14. Так меня и зовите — Эрпе. Можно Прачкой.
— Но почему, Зо… то есть Эрпе?!
— Я не похожа на Золушку, — упрямилась прачка. — Я робот. Эрпе-четырнадцать.
— Святой электрон! Что произошло?
— Мне рассказали сказку о настоящей Золушке, — угрюмым ровным голосом докладывала прачка. — Я не похожа на Золушку, а дети зовут меня Золушкой. Многие уже не знают той Золушки, из сказки. Они думают, что Золушка — это робот. Только робот! Они ничего не знают о принце и о карете из тыквы, о волшебной палочке феи… Я боюсь, — извините меня за это слово, — я боюсь, что дети скоро совсем ничего не будут знать о чудесах. А без чудес нельзя. Ведь даже я…
— А ты-то здесь при чем? — удивился инженер.
— Ведь даже я иногда мечтаю…
— Ты — мечтаешь?! О чем, Зо… прости, Эрпе? О чем? Это для меня новость!
— У меня слишком крупная нога… — Прачка при этом, как сказал бы чувствительный человек, зарделась, опустила голову и стала теребить передник. — Слишком… А я достаточно устойчива и без вашей ужасной подошвы. Я думаю, это можно исправить…
— Вот те на! — воскликнул инженер. — Да ты, кажется, на самом деле метишь в Золушки!
— Вовсе нет, — твердо ответил робот. — Пусть Золушка остается Золушкой из сказки. А меня назовите как-нибудь иначе. Можно Эрпея, Эрпина, Эрпета…
— А не хочешь ли ты стать Джульеттой? — коварно поинтересовался инженер. — Джульеттой?
— Красивое имя, — ответил робот-прачка. — А оно не из сказки? Я обязательно спрошу у Зины…
ЗНАЙКА
В школах тоже появились роботы. Те, без которых нельзя было обойтись.
Ученые подсчитали: один ребенок может задать взрослому 432 вопроса в день. И попробуй-ка ответить на все 432, если половина из них таковы: из чего состоит тень? Почему деревья растут вверх, а не вниз? Можно ли есть песок, если он не сахарный? Почему кошки ходят лежа? Сколько на свете толстых и сколько худых?
Школьный робот Знайка… Знайкой, кстати, его назвали сами ученики. Отвечая на вопрос, как назвать робота-энциклопедиста РШЭ-3, часть из них предложила имя Всезнайка, но большинство — Знайка; ученые выбрали второе, короткое и знакомое… Школьный робот Знайка знал все и мог ответить на самый мудреный вопрос, какой только способен задать первоклашка. На вопрос, например, из чего состоит тень, он отвечал: «Из вечера…»
К обеду ребята так уставали от собственных вопросов, что не могли больше вымолвить ни слова. Зато учителя и родители были спасены.
Как-то раз один настырный второклашка, Вова Ушастиков, не в силах придумать еще хоть один вопрос, спросил у робота:
— А… о чем тебя еще можно спросить?
Знайка на это ответил не сразу. Он что-то обдумывал.
— Спроси, — сказал он наконец, — не устал ли я.
— Знайка, — обрадовался Вова, — a ты не устал?
— Большое спасибо, Вова, — раздельно сказал робот. — Я не устал, но знаешь, как приятно, когда и к роботу относятся по-человечески!
ПОМОЩНИК
Школьный робот Помощник был придуман для оказания всяческого рода помощи. Он пришивал оторванные пуговицы, прикреплял ручки к портфелям, разнимал драчунов, помогал сгружать и нагружать металлолом и макулатуру, на спортивных соревнованиях болел за самых слабых. Он бы и деньги одалживал тем, кому не хватает на булочку, если б они у него водились.
Зная его добродушный характер, ребята над ним подшучивали.
— Помощник! Там Леньке Дроботу ухо отогнули, никак не выпрямить, — говорит кто-либо.
Робот — к Леньке. Но, по дороге сообразив, что над ним подшутили, останавливается.
— Ухо нельзя отогнуть, — гудит укоризненно, — ведь Леонид Дробот не робот. Ухо у него не железное!
— Помощник! Смотри — окна горят! — бросает ему на бегу шутник.
Окна на закате в самом деле пылают — будто докрасна раскалились. Робот обеспокоенно смотрит на них. Надо спасать — а как, если их вон сколько! Внутри робота усиливается гудение, а в голове начинает потрескивать, — это Помощник размышляет. Потом принимает решение. Взбирается по пожарной лестнице на высоту третьего этажа и трогает специальным пальцем-градусником стекло. Стекло холодное.
— Это обман зрения, — сообщает он, спустившись вниз. И успокаивает ребят: — Они не горят. Это только так кажется.
Самое удивительное, что во всяком человекоподобном роботе обнаруживался какой-то сюрприз. У нашего Помощника он тоже таился до поры до времени.
ЗАКАВЫКА
Школа собирала металлолом, и Помощник был, конечно, в первых рядах. Он мог взять на спину сто килограммов, а тащить на железной тележке — полтонны.
Помощник как раз волок тележку, когда столкнулся с повозкой на резиновых шинах, груженной бидонами с краской. Увидев лошадь, Помощник «остолбенел»— ведь он видел ее впервые. Он и лошадь одинаково тащили повозки! Он, робот, и она, существо из плоти и крови!