Семейная реликвия
Шрифт:
– Он не пьет! – из последних сил сопротивлялась Аделаида.
– Ну и пусть! Все равно других кандидатур нету! Сева это, и больше никто! – неистовствовала Котя.
– Да Богоматерью клянусь: не мог он! Не такой человек!
– Все у вас не такие, одна я такая! Но я тоже не на помойке себя нашла и огульно обвинять в воровстве не позволю! Я сейчас же пойду в полицию и напишу заявление!
Котя так разошлась, что ей самой казалось, будто из ее глаз сыплются искры.
И тут припертая к стене Аделаида Петровна пришла в себя:
– А ты чего в моем доме
Старушка отлипла от стены и двинулась на Котю. Родные стены придали ей сил.
– Ишь ты, малявка выискалась! Заявилась лисой, а потом на меня, старого человека, орать взялась!
Схватив со стола полотенце, она замахнулась на обидчицу. Котя отпрыгнула и мгновенно пришла в себя.
– Аделаида Петровна, да что вы! Я на вас не нападаю! Просто справедливости хочу! Это же вы первые меня обвинили! А я, честно, вообще ни при чем!
– Ни при чем? А кто при чем? Я, что ли?
– И вы ни при чем! Мы обе не виноваты, а ругаемся! Нам надо не ссориться, а думать, как кокошник отыскать. Я ведь тоже его найти хочу!
– А чего ж ты на меня орать стала?
– Это от обиды и от волнения. Простите меня, пожалуйста.
Котя молитвенно сложила руки. Аделаида отступила и перевела дух.
– Знаешь что, девонька, иди-ка ты к себе. После поговорим.
Она добрела до дивана и тяжело опустилась на него. Котя покраснела от стыда. Господи, ну разве так можно? Напустилась на бедную старушку, а ведь она в самом деле не виновата. Берегла кокошник как зеницу ока, и на тебе! Украли!
– Аделаида Петровна, – покаянно начала Котя и подошла к дивану, на котором, громко дыша, сидела хозяйка.
– Ой, что-то плохо мне, – шепотом сказала та и прижала руку к сердцу.
Котя засуетилась:
– «Скорую» вызвать или врача?
– Неотложку. Неотложку вызывай, – поникнув головой, прошептала Аделаида.
Котя выхватила из кармана телефон и дрожащей рукой набрала номер.
Не хватало еще, чтобы ее сочли виновной в смерти Аделаиды!
Через полчаса приехала «Скорая» и забрала старуху в больницу.
– Что с ней? – спросила Котя, провожая носилки.
– Сердце, – равнодушно кинул молодой розовощекий врач. – В таком возрасте немудрено. Хорошо еще, что быстро вызвали.
– Она жить будет?
– Вечером позвоните, все узнаете.
Вечером явился Сева и сообщил Ларику, который ошивался в кухне, что у матери был приступ, но его вовремя купировали. Молодцы врачи, быстро прикатили. Спасли старушку.
Котя стояла за углом и слушала, опустив голову. Заходить не стала. Не хватало еще, чтобы Сева прибил ее на месте за то, что довела Аделаиду до приступа!
Ей было ужасно стыдно. Утешительной, впрочем, стала надежда, что кокошник обязательно отыщется.
Странно было на это рассчитывать, но она почему-то так думала. Впрочем, недолго.
Вернувшись в комнату, Котя уселась на кровать и стала представлять картину своего триумфа. Вот она незаметно входит в кухню, зовет Аделаиду, которая топчется у плиты
Видение возникло и тут же растаяло под грубым напором реальности.
Куда делся этот проклятый кокошник? Кто его украл? Где искать?
На эти вопросы ответа не было и, главное, не предвиделось.
На что же тогда она надеялась? На свой ум и сообразительность? Но ведь этого катастрофически мало! Искать украденную вещь в городе, где из знакомых одна Светка, да и той нету, все равно что пойти туда, не знаю куда, и принести то, не знаю что!
Обругав себя последними словами за глупое решение искать пропажу, Котя загрустила.
От нечего делать она стала перебирать книги на Светкиной полке. Может, почитать чего-нибудь? Успокоиться, прийти в себя. А то мозги уже плавиться начинают.
Она не была любительницей чтения и считала, что прочитанных по школьной программе книг вполне хватит на жизнь. А что? Минимальный список освоен: Чехов, Толстой, Достоевский. Так сказать, джентльменский набор. Во всяком случае, она знала, кто написал «Анну Каренину» и ни за что не перепутала бы его с автором «Муму». В их семье оголтелых книголюбов не водилось. Но скорее родителям было просто некогда. Врачам «Скорой» вообще не до книг. Сутками на работе. Мотались даже в область. И погибли, добираясь в дальний поселок на вертолете. Он упал так далеко, что, когда спасатели добрались, от тел почти ничего не осталось.
Вот бабушка, та читать любила. После нее много книг осталось. Когда вернется домой, обязательно вытащит их из коробок, поставит в шкаф и постепенно прочитает все до одной. А начать образовываться можно и с того, что есть у Светки.
Котя взяла с полки несколько книг. Ни названия, ни имена авторов ей ничего не говорили. Она лениво перебирала томики и вдруг увидела среди художественной литературы книгу по истории русского искусства.
Ничего себе! Так Светка искусством интересовалась? А с другой стороны, чему удивляться? Жить в Питере и не интересоваться искусством невозможно. Они тут все образованные. Даже усилий для этого прикладывать не надо. Просто ходи по улицам – и сам не заметишь, как пропитаешься знаниями.
Котя раскрыла пухлый том, и вдруг из него выпали и спланировали на пол несколько листочков. Она подняла их, да так и осталась стоять, держа листочки в руках.
Это были распечатанные фотографии того самого кокошника, который таинственно исчез из комода Аделаиды Петровны.
Не веря глазам, она посмотрела внимательнее. Точно. Тот самый головной убор, сфотографированный с разных ракурсов.
И что эти фотографии делают в Светкиной книге?
Котя залезла на подоконник с ногами, стала смотреть в окно и думать. Первый вывод, который напрашивался сам собой: Светка знала о кокошнике. Каким образом, пока непонятно, но узнала. А второй вывод прямо указывал на то, что Светкин интерес не был бескорыстным. Иначе зачем этот самый кокошник фоткать?