Семейный бизнес
Шрифт:
Только Сабрина, нянчившая Оскара, посмотрела ей в глаза.
— Джорджия, мне так жаль, что он оказался подлецом. Тебе плохо, да? Если я могу что-нибудь для тебя сделать…
— Спасибо! — Несмотря ни на что, Джорджию тронули эти слова. — Как у тебя дела?
— Наверное, ты еще не виделась с Аланом?
Джорджия покачала головой. Если бы она с ним вчера увиделась, то ничего не произошло бы.
Мари, Джед и Барни толпой вышли из офиса, одарив ее скупыми улыбками. Одному Богу известно, какими подробностями Сесилия приукрасила их с Рори ссору. У Джорджии возникло подозрение, что в ее рассказе присутствовали и смертельная болезнь, и убийство, и куча других
— Скажи хоть что-нибудь, — шепнула она Триш, плюхнувшись в свое кресло и пытаясь сконцентрироваться на бумагах, лежащих перед ней на столе. — Скажи что угодно, только не молчи.
— Даже не знаю, что и сказать? — Триш стучала по клавиатуре. — Я думала, у вас это навсегда. Думала, что окажусь самой давней подругой невесты в Кристендоме. Я просто ушам своим не поверила, когда он сказал, что уходит. Слушай, а может, еще не все потеряно?
— Все.
Джорджия гадала: сможет ли она когда-нибудь привыкнуть к этому странному чувству — будто она тонет в море отчаяния?
«Господи, что же мне теперь делать?»
Глава двадцать вторая
Прошло три недели. Стоял серый, пасмурный день. Сесилия проводила бухгалтера «Диадемы», который приезжал исполнить свой ежемесячный ритуал проверок гроссбухов и накладных, а затем вернулась в офис и закрыла за собой дверь. Джорджия, которая машинально рисовала что-то в блокноте во время беседы Сесилии с бухгалтером, даже не подняла глаз.
— Что ж, результаты проверки говорят в нашу пользу. — Сесилия сняла мокасины и потерла усталые ноги. — Я знала, что дела пойдут в гору после того, как «Ионио» перестанет понижать цены. Потеря «Леннардз» могла оказаться для нас фатальной. Теперь, когда мы регулярно обслуживаем «Диарлавз» и вернувшихся к нам клиентов, я думаю, нам понадобится еще один водитель.
— Нет! — Джорджия перечеркнула все свои рисунки. — Даже и не думай!
— Милая моя, — взгляд Сесилии смягчился, — я вовсе не имела в виду Рори…
Джорджия закусила губу. Одно только упоминание его имени отзывалось в сердце болезненными уколами.
— Прости, я подумала…
Сеселия любовно посмотрела на внучку.
— Я понимаю. А как ты относишься к тому, что мы возьмем гнусавого на постоянную работу? На замену Рори, если ты не против. Теперь, когда Джед окончательно поправился, мы можем поставить его на дальние рейсы.
— Мне все равно, — устало сказала Джорджия. — Я оставлю записку Триш, чтобы она подготовила контракт.
Она опять взяла ручку и принялась рисовать. Душевная боль не покидала ее. С каждым днем Джорджия все больше думала о Рори, и постоянная апатия начинала пугать ее саму. Три недели тянулись, словно три года. Джорджия даже стала жалеть, что Рори не изменил ей с другой женщиной. По крайней мере, в этом случае симпатии публики оказались бы на ее стороне. А сейчас ей приходилось страдать в одиночестве.
Надо было отдать Рори должное: он сказал Сесилии, что их расставание «происходит по обоюдному желанию и обусловлено непреодолимыми различиями». Недоумевающая Сесилия решила, что все дело в том, что из-за гигантских пропорций Рори у них возникли проблемы в интимной жизни, и расстроилась, что Джорджия не желает с этим мириться.
Джорджия протерла руками уставшие глаза, и пририсовала еще несколько звездочек в своем блокноте. Ее мысли блуждали по замкнутому кругу. «Когда она влюбилась в него, то понимала, что риск неизбежен, но в глубине души все-таки верила, что их любовь продлится всю жизнь. Как ни печально, но тогда она была просто романтически настроенной дурочкой. И очень хорошо, что истина раскрылась почти сразу, — думала Джорджия. — Рори, очевидно, никогда и не планировал оставаться с ней дольше, чем это было нужно для его целей, а теперь его и след простыл. Наверняка он сейчас прокладывает путь к сердцу еще одной маленькой компании, даже и не вспоминая о Джорджии».
С тех пор как он их покинул, все клиенты, за исключением «Леннардз», вернулись. У них по-прежнему случались поломки и мелкие накладки, но слухи, похоже, прекратились. Водители «Ионио» изредка подшучивали над ними, но больше угрожали. Разве нужны были иные доказательства причастности Рори к «Вивиенде».
Джорджия покачала головой. А ведь заверял в своих чувствах и рассказывал, как ему нравится в «Диадеме». Небось сразу же побежал в свою гнусную семейку, и рассказал им, что «Диадема» — совсем крошечная конторка, не представлявшая никакой угрозы для «Вивиенды», и совершенно неинтересная для поглощения. Джорджия представила себе самодовольное выражение лица красавчика Руфуса, который, как ей казалось в эти мучительные бессонные ночи, должен был выглядеть точно так же, как и Рори, только без его толики душевного тепла. Интересно, какие гримасы скорчили Стефани, которую он когда-то любил, и его мама-председательница, о которой он просто «забыл» ей рассказать?
— Почему бы тебе не привести себя в порядок и не сходить куда-нибудь вечером? — спросила Сесилия и взяла сумочку и кейс. — Ты не выходила из дома… уже целую вечность. Могла бы позвонить своим друзьям или поехать на встречу театрального клуба. Мы уже готовимся к новому спектаклю: летом будем ставить комедию. — Чувствуя, что внучка от этого не в восторге, бабушка пустила в ход козырную карту: — Между прочим, пора уже начинать готовиться к балу у Бримстоунов.
— Господи, — пробормотала Джорджия. — Неужели пора? Ничего хуже я и представить себе не могу. Мне так не хочется ничего делать и уж меньше всего — проторчать, зевая, целый вечер с Бет, Спенсером и кучей нахлебников, которые зайдут туда только, чтобы бесплатно поесть.
Сесилия протянула к ней руки.
— Любовь моя, я знаю, что ты чувствуешь. Ты, наверное, была слишком маленькой, чтобы понять это, но когда Гордон умер, мне тоже не хотелось жить. Я продолжила свой путь только потому, что нужно было заботиться о тебе. Если бы тебя не было рядом, я уверена, что в один прекрасный день меня нашли бы мертвой с бутылкой виски в руках и горстью таблеток. Не смотри на меня с таким удивлением! Я несколько раз помышляла о самоубийстве. Но сейчас я рада, что не сделала этого. — Она улыбнулась. — Гордон наверняка разозлился бы на меня!
— У меня все по-другому. — Глаза Джорджии наполнились слезами. — Я вовсе не помышляю о самоубийстве, да и Рори не умер. Все совершенно иначе.
— Но ты почти ничего не ешь и, я уверена, не спишь. И не способна ни на чем сосредоточиться. Печаль и переживания, могут вылиться в глубокую депрессию. Нужно взять себя в руки. На балу у Бримстоунов обычно собирается веселая компания. Но если тебе уж так не хочется идти к ним, то почему бы не устроить самой себе маленький праздник…
— Не нужны мне никакие праздники! — Джорджия резко встала и поспешила к двери, чтобы не слышать хорошо знакомые ей фразы Сесилии «Найди кого-нибудь еще» и «В озере плавает еще много рыбок». — У меня нет желания вышибать клин клином или танцевать эти дурацкие танцы со Спенсером. Я хочу только одного — чтобы все оставили меня в покое! Я сама во всем виновата, и теперь придется с этим жить.