Семинарист
Шрифт:
За эти минуты я успел перебрать в памяти всё, что случилось в ресторане.
Бенедиктов огласил стандартные условия вхождения в Род, а затем мы стали обсуждать дополнительные требования сторон. И вот здесь Варя показала себя с наилучшей стороны. Жёсткая, хорошо разбирающаяся в законах, умеющая постоять за свои права. Где сядешь, там и слезешь. В итоге мы остановились на схеме, при которой наши Рода обладают полной автономией, но при этом Варя обязуется вести мои финансовые дела, управлять землями и активами, выплачивать жалованье и прочие вознаграждения, контактировать со строителями и другими временными работниками. Юридические вопросы по-прежнему решаются через Бенедиктова. Гвардии Фурсовых и Володкевичей тоже будут автономными. При этом набор гвардейцев и СБ целиком ложится на мои плечи. Последний пункт я включил специально — не хватало ещё, чтобы чужой Род подбирал людей, отвечающих за мою жизнь!
Да, это нельзя было считать отношениями вассалитета.
Полноценным принятием в Род тоже считать было нельзя.
Договор предусматривал расторжение по обоюдному согласию сторон либо в одностороннем порядке, но с уведомлением минимум за три месяца. Кроме того, Фурсова обязывалась держать в тайне всё, что она узнает в ходе сотрудничества и не использовать полученную информацию против меня даже после аннулирования документа. Кольцо, естественно, возвращалось и утилизировалось — носить его повторно было нельзя.
Договор относился к числу бессрочных.
И да, мы могли вносить изменения в документ при необходимости.
Варя просто расписалась, я скрепил всё это родовой печатью, которую носил с собой в рюкзаке. После этого вскрыл конверт, усеянный вязью Знаков, достал кольцо, подержал его в руке, напитывая энергией, и передал Варе. Девушка тут же надела кольцо на безымянный палец. Я увидел, как артефакт поплыл, подгоняя размерность. Одновременно с этим вокруг нас поднялись едва уловимые эфирные возмущения — психотипы соприкоснулись, их слепок оказался запечатанным в кольце. Интересная технология.
И вот мы сидим в фойе Туровской консистории, наблюдая за тем, как по Пятиугольной площади ездят машины. Время растягивается густой патокой.
А потом раздаётся звонок.
Дежурный снимает трубку:
— Да? Ещё здесь. Факт подтверждён? Очень хорошо. Значит, предоставляю. Угу, оформлю как надо. Среднесрочно. Да, конечно. Принял. Всего доброго, брат Артемий.
Трубка легла на рычажок.
— Ну что? — я приблизился к стойке, за которой работал инквизитор.
— Факт подтвердился, — сообщил дежурный. — На усадьбу Фурсовых действительно совершено нападение. Мы навели справки. В живых никого не осталось. Примите мои соболезнования, госпожа Фурсова.
Варя сдержанно кивнула.
Я видел, что ей больно, но аристократка держалась. Потерять всех, кого любишь, в один день… это тяжело. К счастью, в этой реальности плевать я хотел на родственные узы.
— Вещи можно оставить в камере хранения, — зачем-то сказал дежурный.
— Да у меня и нету ничего, — грустно улыбнулась блондинка.
— Тогда я оформляю пропуск, — инквизитор скрылся внизу, щёлкнул выдвижным ящиком и достал плоский жетон. Смахивает на пропуск, который я получил в Никополе, чтобы встретиться с дознатчиком Анатолием. — Вам предоставляется убежище сроком на два месяца. Если угроза сохранится, вы можете ходатайствовать о продлении. В противном случае, мы выдаём артефактную печать, которой можно укрепить дверь вашего жилища. Это знак инквизиции, он предупреждает всех о нашем покровительстве.
— Я поняла.
— Напоминаю, — продолжил инквизитор, — что после набора вашим Родом собственной гвардии печать перестаёт работать, убежище не предоставляется.
— И где я буду жить? — поинтересовалась Варя.
— В одном из служебных корпусов, — ответил инквизитор. — Вас проводят.
Утро выдалось неожиданно приятным.
Да, я проснулся в пять. Принял душ, привёл себя в порядок, помедитировал и отправился в консисторию, где меня ждал Бронислав. На улице царила кромешная темень. Даже фонари в такую рань горели не везде. Лёгкая осенняя прохлада придавала моей прогулке бодрость.
Сегодня я шёл без ножа.
Взял с собой комплект спортивной одежды, и не зря.
Бронислав сразу повёл меня в додзё, там хорошенько погонял по разным тренажёрам, организовал рукопашный спарринг и бой на шестах. И если с оружием в руках я держался достойно, то в кулачном поединке осознал, насколько ничтожен в сравнении с инквизиторами. Эти ребята освоили множество стилей восточных единоборств, выработали убийственный гибрид и попросту не оставляли шансов обычным бойцам.
Пока меня истязал демон в чёрном, забрезжил рассвет.
Мы сделали небольшой перерыв.
— Слышал, у тебя проблемы, — заявил Бронислав, извлекая из тактического рюкзака флягу с водой. — Ты попросил убежище для Фурсовой.
Дознатчики консистории работают, как швейцарский механизм.
Поэтому я решил ничего не утаивать.
— Кто-то охотится на её Род. А мне нужен управляющий. Так что я решил воспользоваться привилегиями и защитить своего управляющего.
Бронислав хмыкнул:
— Сложно управлять, если не имеешь доступа к усадьбе.
— Я планирую разобраться с этим вопросом.
— Найдёшь заказчиков?
— В будущем.
Инквизитор присел на краешек здоровенного камня. Только что мы избивали рёбрами ладоней мешки с крупой, причём я делал это без усиления. Если есть возможность улучшить себя — грех этим не воспользоваться.
— Ростислав, насколько я понял, ты хочешь восстановить родовое имение, эффективно управлять им, получать доход. И это каким-то образом придётся увязывать с долгом перед инквизицией.
— Придётся, — осторожно ответил я.
— Есть вещи, которые я не могу тебе открыть на данном этапе посвящения, — продолжил Бронислав. — Но могу намекнуть… что смена ступеней напрямую влияет на уровень… хм… твоей личной свободы. Чем полезнее ты для Супремы, тем больше дверей перед тобой открывается. Улавливаешь суть?
— Улавливаю.
— Надеюсь. И если у тебя есть нерешённые дела в светском обществе… их надо решить. Потому что вопросы, которыми будем заниматься мы с тобой… более глобальны. И они не терпят наплевательского к себе отношения.