Семитысячелетняя молитва
Шрифт:
И в следующее мгновение обвивавшая шею Харуюки рука прижала его к ней ещё сильнее. Послышался до невозможного тихий голос:
— Харуюки, ты — мой. И я никогда не сдамся. Я никогда не смирюсь с тем, что могу потерять тебя. Клянусь.
Она произносила эти слова медленно, словно выжигая их как в своём сердце, так и в груди Харуюки. Закончив, она медленно подняла голову.
На её щеках всё ещё текли слезы Харуюки, но не только они — там были и две серебристые дорожки, которые оставили её собственные слёзы. Из её губ, почти касавшихся лица Харуюки, вновь скатились слова:
— Даже Утай, сильнейший экзорцист Ускоренного
И действительно… Пятый Дизастер, он же Черри Рук, схлестнулся с Чёрной Королевой Блэк Лотос в ближнем бою на мечах. И в ходе этой битвы что-то изменилось. Ведь в противном случае этот берсерк не попытался бы сбежать от Харуюки, едва достигшего четвёртого уровня и ещё даже не знавшего о существовании Инкарнации.
И… это касалось не только Пятого Дизастера. Сам Харуюки, Шестой Дизастер, тоже начал подозревать нечто подобное. Харуюки с шумом вдохнул, быстро закивал и сказал:
— Семпай… кажется, я всё ещё не попал под его власть именно по этой причине…
— О?..
— Когда мы были дома, я не вдавался в подробности... но помнишь, я говорил, что на вершине башни Роппонги Хилз на неограниченном поле я сразился с аватарами из другого Легиона? — Харуюки прервался, сглотнул, а затем сказал, — Моим первым противником стал офицер Грейт Волла... как он сказал, один из Шести Бастионов, бёрст линкер седьмого уровня Айрон Паунд, а ещё...
— Погоди... Паунд из Грево?! «Железный Кулак»?!
— А... т-ты его знаешь?.. — спросил Харуюки.
Ответ Черноснежки начался с того, что она убрала руку с его шеи и начала оттягивать ей его ухо.
— Ничего себе «знаешь»... это старый соперник «Железной Длани» Рейкер. Многие в Ускоренном Мире знают легенду о том, как он изучил дальнобойную технику, идущую вразрез с его принципами, только и исключительно для того, чтобы ему было чем сбивать Фуко.
— А-а... так вот для чего ему Реактивный Кулак...
«Теперь понятно», — пронеслось в голове Харуюки, а затем он задумался. Ему уже приходилось слышать, что главный офицер Проминенса, Блад Леопард, была вечным соперником Скай Рейкер. Но и ей дело не ограничивалось, её вечными противниками считались и главные офицеры Леонидов, Кобальт Блейд и Манган Блейд, которых она однажды подвесила на вершине столичной администрации. А если вспомнить то, каким тоном она разговаривала с главным офицером Овала Авроры, Астрой Вайн, то количество её «вечных соперников» начинало быстро выходить из-под
Харуюки вздрогнул и попытался отбросить отвлечённые мысли. Он встретился взглядом с Черноснежкой, и та сдержанно улыбнулась, прошептав:
— Это, конечно, встреча так встреча. Значит, ты сразился с Железным Кулаком...
— А, э-э... там был не только Паунд...
— Что, там были и другие Бастионы? Кто-то ещё выше него? Первый? Второй?
— Как сказать, пожалуй, и правда выше... — боязливо говорил Харуюки, которого продолжала тянуть за ухо Черноснежка. — Т-там был Зелёный Король... Грин Гранде... и так получилось, что...
— ...Ты шутишь? — напряжённо отозвалась Черноснежка, резко дёрнув его. — Т... ты сразился с ним? С щитовиком?
— Не скажу, что сразился... мы просто от души скрестили щит и меч...
— ...
Королева протяжно вздохнула и, наконец, отпустила ухо, которое звучно вернулось на место. Затем она вновь обвила рукой его шею и погладила Харуюки по затылку.
— Я каждый раз обещаю себе, что больше не буду изумляться ничему, что ты творишь, но... если ты говоришь, что попал по его щиту, значит, по тебе попал эффект Конфликта? Я удивлена, что ты ещё жив...
— Э-эффект? Что он делает?
— Если полностью заблокировать удар щитом, то можно нанести ответный удар двойной силы. Против этого щита есть лишь две тактики — нужно либо выбить его из рук сильнейшим ударом, либо нападать с такой частотой, которая позволила бы создать уязвимость и атаковать тело аватара. На моей памяти ещё не было случаев, чтобы хоть одна из этих тактик срабатывала.
— Ответный удар... кажется, он действительно был, — с точки зрения Харуюки, меч с щитом, Инкарнация с Инкарнацией схлестнулись в далёком прошлом, но эти воспоминания всё равно заставили его вздрогнуть. — Но... большая часть этого удара рассеялась в воздухе... и именно благодаря этому разорвало половину башни Роппонги Хилз...
— Ага-а... так вот что это был за взрыв? Который мы видели от моста, ведущего в Замок?.. — спросила Черноснежка.
Харуюки на мгновение задумался, а затем покачал головой.
— Нет... скорее всего, это не он. После битвы с Паундом и Зелёным Королём случилось ещё кое-что... но об этом я расскажу как-нибудь в другой раз, а пока вернёмся к теме. Как ты только что сказала, Броня Бедствия временно теряет значительную часть своей силы после яростной битвы с сильным врагом. Мне кажется, что я сейчас нахожусь именно в этом состоянии. Живущий в броне зверь дремлет именно потому, что в ходе битвы против линкеров Грево я выжал из себя всю Инкарнацию до последней капли. Поэтому я смог поговорить с Р... с Аш Роллером, и поэтому могу без проблем говорить с тобой. Но... однажды он снова... нет, я уверен, что завтра он уже вновь пробудится. И вновь направит меня в бой. И я... если честно... не уверен, что смогу сопротивляться...
Такая длинная речь, да ещё и в объятиях его любимого человека, была для Харуюки значительным подвигом. Но ему удалось успешно закончить её, и внимательно слушавшая Черноснежка слегка улыбнулась.
— Хм... очень грамотный и логичный анализ. Я тоже считаю именно так. А значит... есть кое-что, что мы должны попытаться сделать именно сейчас, если хотим, чтобы твоё завтрашнее «очищение» прошло успешно.
— Э... к-к-к-к-кое-что?.. Ч-ч-ч-что именно? — вновь начал заикаться Харуюки, словно не было той длинной речи.