Семья для Феликса

Роуз Михаил

Мне срочно нужно было на работу. Муженьку, впавшему в ступор после моего заявления, требовалось время прийти в себя. От его злобного взгляда причина наших разногласий моментально оказалась в противоположном краю комнаты, вооружившись каминной кочергой. Оставлять Феликса один на один со взбешенным Северусом - убийство. И еще неизвестно, кто кого. Стихийная магия моего новоиспеченного подопечного - вещь весьма... Ну, вы уже в курсе.

Я отобрала кочергу, объявила, что беру воспитанника с собой, провела инструктаж по выживанию в Хогвартсе. Он был краток: держаться возле меня, если спросят, именоваться Феликсом, а еще лучше - молчать.

Через пару минут одетый в свои высохшие вещи пацан уже стоял на крыльце, крепко стискивая мою руку. Слава Мерлину, что Дамблдор, после долгих дебатов и препирательств, согласился на беспрецедентный шаг - все педагоги получили допуск аппарации в Хогвартс. С собой можно было взять одного гостя, чем я и воспользовалась. Зря.

Едва мы оказались на специальной площадке перед потайным входом в школу, как железная хватка тезки Железного ослабела. Я едва успела перехватить подмышки явно вознамерившегося сползти в обморок мальчугана. Упс... Ой, мамочки... Твою дивизию!

Коня на скаку остановит... Мне бы сейчас того коня, и можно без седла и узды... Через весь замок галопом. Феликс перестал казаться пушинкой уже минут через пять бешеного бега по коридорам, лестницам и проходам.

Я перебрала весь арсенал убойных ругательств, пока не оказалась взмыленная перед дверьми в больничное крыло. Руки у меня затряслись, и я едва не выронила так и не пришедшего в себя Феликса, увидев вспыхнувшую на двери надпись: "Буду завтра утром. Обращаться к директору. Пароль "малиновый сироп"".

Я от души пнула дверь и выругалась. Громко. Помогло! В пустынном до сего момента коридоре материализовалась парочка эльфов. Вытаращились на мою бледнючую, еле дышащую ношу, переглянулись, через секунду возле них появилась еще парочка. Объединенными силами они подхватили меня под белы рученьки, и вот мы уже...

Естественно, где же еще.

Конечно, в теплице у профессора Спраут.

Бардак!

Слава богу, Помона оказалась на месте, не стала охать-ахать и задавать вопросов. Скинула перемазанные землёй перчатки, сдвинула на затылок шляпу и замахала палочкой, шепча заклинания. Я замерла, готовая услышать приговор, но вскоре расслабилась: вместо объявления о скорых похоронах раздалось:

– Да у него просто обморок! Пусть немного полежит, - Помона подхватила едва не выпавшего из моих трясущихся рук казавшегося игрушкой-кукленышем Феликса.

– Я и сама вижу, что обморок!
– рявкнула я, понемногу обретая способность не только материться.
– От чего?

Помона уложила мальчишку на скамейку, приподняла его ноги и кивнула мне:

– Сядь здесь, держи так.

Я послушно села, сняла с Феликса нечто непотребное, заменявшее ему обувь, и автоматически принялась греть своими горячими руками его озябшие бледные ножки.

– Успокойтесь, миссис Снейп, сами смотрите, - повелительница мандрагор взмахнула палочкой.

Взглянув на возникшее возле личика ребенка свечение, я действительно немного успокоилась. Каждый педагог Хогвартса владел сигнально-диагностическими чарами. Высший уровень опасности запрещал прикасаться к пострадавшему и автоматически посылал сигнал мадам Помфри. Средний показывал, что вполне есть время доставить не колдомедика к больному, а наоборот, для чего частенько использовались силы нескольких дежурных эльфов. Одному эльфу было не под силу пробить антиаппарационный барьер, имея на руках живой груз. Сейчас сияние было зеленым: "срочно

требуется консультация у специалиста", как деликатно именовались различные временные неприятности, большей частью связанные с тепловым ударом или мандражом перед экзаменами. Хотя бывали и исключения.

Исключение вскоре открыло растерянные глазенки. Я едва успела поймать его за пятку, чтобы новоявленный Ахиллес не дал деру по далеко не всегда доброжелательно настроенным к чужакам джунглям Помоны. Феликс пнул меня свободной ногой и попытался вывернуться, дико оглядываясь по сторонам и явно не соображая, что происходит.

– Лежать!
– приказала я в один голос с Помоной, спешившей к скамейке со стаканом в руках.

Помогло. Мальчишка затих и уставился на меня. В его глазах наконец-то проснулось узнавание, и на мордашке появилось виновато-испуганное выражение.

– Дайте ему укрепляющее, Северус варил, - профессор Спраут протянула стакан мне, отмахиваясь от любопытного цветка какой-то лианы, заинтересовавшейся приятным запахом зелья.

Феликс безумными глазами посмотрел на разобидевшийся цветок, плюнувший в сторону Помоны облачком пыльцы, потихоньку сел и ближе подвинулся ко мне - одинокий странник в полном неведомых опасностей мире. Я протянула ему напиток:

– Пей. Сейчас почувствуешь себя лучше, мне хорошо помогает. Сев - мастер. Да пей же ты быстрее, а то отберут! Профессор Спраут, а она опять лезет, - наябедничала я на жадную лиану, которая вновь подкрадывалась к заветному стакану.

Вид угрожающе поднятой волшебной палочки Помоны заставил-таки вредное растение на время отступиться от своих планов.

Феликс без возражений выпил предложенное и отдал мне стакан. Я уже было хотела представить участников инцидента друг другу, но не тут-то было. Ребенок сел по-турецки, закрыл глаза и принялся раскачиваться. Знакомая картина. Сейчас начнет читать свои заклинания. Точно. Он забормотал что-то еле слышно себе под нос, а я потихоньку поднялась, выхватила стакан у лианы, стянувшей его таки из рук растерявшейся Помоны, огромными глазами смотревшей на ребенка.

– О, это надолго. Я точно еще не знаю, но, по-моему, это он сам себя так лечит.

Мы отошли на несколько шагов. Я не отрывала глаз от малыша, кратко сообщая положение дел. В самых общих чертах, не раскрывая сенсационной тайны. Да, решились, оформляем опеку, шесть лет, зовут Феликс.

– Сегодня прибыл, - добавила я, увидев, как мадам в недоумении рассматривает истертые до дыр кроссовки моего подопечного.

Карие глаза Помоны наполнились слезами. Никогда не замечала за ней особой сентиментальности, но тут она вдруг схватила меня за руку и затрясла так, что растения в ужасе шарахнулись в стороны:

– Милочка, миссис Снейп, душечка моя, это такое доброе дело! Вот увидите, Мерлином клянусь, за приёмышем у вас с Северусом и собственный не замедлит последовать. Так часто бывает.

Я машинально кивнула, стало грустно: ее слова бы да богу в уши.

Тем временем, к уже знакомым мне странностям добавились следующие. К продолжавшему свои шаманские песнопения мальчишке потянулись растения и принялись раскачиваться вместе с ним и шуршать листьями в такт. Мы с Помоной замерли. На наших глазах свершалось чудо-чудное, диво-дивное: листья, цветы и плоды растений становились ярче, а сам Феликс выглядел все лучше. Постепенно исчезала бледность, наливались здоровеньким розовым цветом щечки, исчезали тени под глазами.