Семья волшебников. Том 2
Шрифт:
Астрид сегодня в школу не пошла и тоже дрыхла у себя в комнате. День после фестиваля Бриара — это такой «немного выходной», когда вообще-то обычный день, но многие прогуливают, и на это смотрят сквозь пальцы. Слишком уж бурна предшествующая ночь, особенно если фестиваль продленный и мир только что обрел нового серебряного лауреата.
А вот Лахджу по беременности от пьянки освободили, хотя она протестовала и пыталась объяснять, что она демон, она кислоту может пить и ничего с ребенком не будет. Но все эти волшебники смотрели на ее восьмой месяц и делали такие лица, что напитки комом
Ну и ладно. Зато теперь Лахджа наслаждалась тишиной в доме. Спали все, кроме Ихалайнена, который приготовил и подал вкуснейший завтрак. Лахджа валялась на диване, ела яичные конвертики с сыром и читала книжку с длиннющим названием: «Альковные тайны Клеверного Ансамбля: как распутный ректор-вампир юную драконицу совращал».
Фу, какая пошлятина. Лахджа облизнула палец и перевернула страницу. Жуткая пошлятина, но почему-то затягивает. Почему она раньше не замечала эту книжку?
Он страстно погрузился в ее пылающее естество… о боже, какая безвкусица. Роса скатывалась по нежным лепесткам… фу, даже читать противно.
Она перелистнула еще страницу. Батюшки, какой накал страстей… и сюжет такой закрученный…
Тупой, но закрученный.
— Вульгарщина, — в очередной раз вынесла вердикт она. — Банальная вульгарщина.
— Вульганьщина, — согласилась подкравшаяся Вероника. — Мам, я тозе читать хочу. Вы обисяли.
— Сейчас, ежевичка, мама дочитает эту пакость и тебя тоже поучит, — пообещала Лахджа. — Только по другой книге. Хорошей.
Вероника оценила количество оставшихся страниц и насупилась. Она помнила, что ей обещали. Они говорили, что сразу после фестиваля. Весь фестиваль она терпеливо ждала, хотя тот был ужасно долгим и шумным.
Ладно, если ее не хотят учить, она будет учиться сама. Вероника поднялась в библиотеку и принялась с пыхтением стаскивать в кучу самые подходящие книги. Она не могла дотянуться до верхних полок, и у нее не получалось вскарабкаться по лесенке, но куча все равно получилась приличная.
Здесь были и «Старые сказки» с цветными картинками, и толстенный бестиарий со всеми зверями Парифата, и «Хрестоматия для юных волшебников», из которой папа читал Веронике вслух, и книга про летучую обезьяну с шестом, и многотомная «Озирская энциклопедия», и целых три «Обучателя», и еще всякие книжки. Одни из них Вероника уже хорошо знала, другие просто понравились ей на вид. Она выстроила себе из этого учебного материала настоящую крепость, сидела в самой середке и думала, что теперь со всем этим делать.
Раскрыв несколько, Вероника стала пытаться читать. Она знала почти все цифры и даже несколько букв. Возможно, если долго смотреть на страницы, то и остальные раскроют свой смысл.
— Давайте! — попросила девочка. — Читайтесь!
— Ты их так в объекталей превратишь и ничего не добьешься, — сказала Астрид, входя в библиотеку и отнимая у сестры книжку, которая уже начала шевелиться. — Я тебя сама научу, потому что я воистину Астрид Многомудрая.
Она сама устроилась посреди крепости из книг, а Вероника уселась рядом и преданно уставилась на Астрид Многомудрую. Та немного порылась в стопках и нашла цветную, немного потрепанную и совсем чуть-чуть пожеванную азбуку, по которой в глубокой древности училась читать сама.
— Держи, — сказала Астрид. — Это великая реликвия. Она научит тебя… магии чтения. Ты сможешь читать, и буквы будут складываться в слова, а слова будут делать в голове картинки. Как мультики в собственной башке.
— Ага… — аж засветилась от восторга Вероника. — Окиренно…
— Тихо, — зажала рот сестре Астрид. — Ты не должна знать таких слов. Тебе не положено. Пока что. Открывай книжку… переверни, ты ее вверх ногами держишь.
— А я знала! — ответила Вероника. — Я спетяльно! Это экспер-р-римент!
— Мы начнем с самой главной буквы, — сказала Астрид. — Буква «А». Она первая и самая главная, потому что с нее начинается алфавит и мое имя. Да и сам мир. Когда Кто-То-Там увидел, что все вокруг пустота, и мира почему-то до сих пор нет, он спросил: «А почему, собственно, все еще ничего нет?» И с этого все и началось. С буквы «А». Начало великого вопроса. Мир начался с вопроса.
Астрид так учила читать мама, и она до сих пор это помнила, хотя с тех пор прошли, возможно, миллионы лет. Теперь мудрая опытная девочка великодушно передавала знания своей маленькой глупой сестренке. Вероника вела пальцем по раскрашенной в красный цвет букве и тихонько повторяла:
— А-а-а-а…
— Да, это буква «А», — кивнула Астрид. — Какие слова ты знаешь на букву «А»?
— Арбуз! — воскликнула Вероника. — Ананас! Апельсин! Авокадо! Абрикос!
— Молодец, — сказала Астрид. — А еще?
— А еще… а еще я кусять хочу…
Астрид вспомнила, что ничего не ела со вчерашнего дня, и согласилась, что для учебы нужны силы.
— Ты запомнила букву «А»? — спросила она.
— Дя.
— Тогда мы заслужили перерыв.
Набравшись сил за завтраком, девочки вернулись в библиотеку. И на этот раз Вероника сразу цапнула другую книжку — черную, с пентаграммой. Застенчиво глядя на Астрид, она сказала:
— Мозя лучше эту почитать?
Астрид полистала книжку. Это оказалась папина Книга Тайных Имен, с именами и Словами Вызова разных демонов. На последней странице Астрид нашла маму, себя и Компота — их папа добавил сам… фу, Компот-то тут зачем? Кому он нужен?
И вообще-то эта книга должна быть в запертом стеллаже. Ей нельзя попадать в руки всяких Вероник.
Как она вообще к ней попала?
— Нет, — отказала Астрид. — Тебе это рано. Сначала научись понимать буквы.
— Лядна, потом сама прочту, — согласилась Вероника. — И эту книжку, и твой дневник… все прочту.
У Астрид забегали глаза. Откуда малявка знает о ее дневнике?! Никто о нем не знает! Там слишком личное!
Надо его перепрятать.
Хотя нет. Если Вероника знает, она может в любой момент его призвать.
Тля!..
Надо переписать. Зашифровав. А оригинал уничтожить. И шифр только в памяти оставить.
Поняв, какой опасности подвергает сама себя, Астрид немного расхотела учить Веронику читать. Но было уже поздно, Хиард открылся. С прогулки вернулся Матти, уселся на свою жердочку и стал вразнобой выкрикивать парифатский алфавит, так что стало очевидно — от Астрид уже ничего не зависит.