Семья волшебников. Том 2
Шрифт:
— Мы знаем, как обращаться с квашеной рыбой, — важно ответил Зубрила. — Ой, какое удобное колечко…
— Не дергай! — предупредил Майно, косясь на отвернувшуюся жену. — И уноси быстрее, пока не заметили.
Постепенно стало привычным, что в усадьбе то и дело появляются гоблинята, а порой и взрослые гоблины. Соседи привыкли к демонам, а демоны привыкли к гоблинам. Это оказалось не таким уж сложным, тем более, что воровать всерьез и пакостить по-крупному гоблинята опасались, прекрасно осознавая шаткость своего положения и опасность соседства с магами
К тому же в других поместьях к гоблинам относились не так снисходительно. Мэтресс Рокуалли мириться с ними не собиралась, наложила охранные чары и неожиданно для всех заключила союз с Инкадатти. Оказалось, что на свете таки существует вещь, способная примирить этих непримиримых врагов.
И это поселившиеся по соседству гоблины.
В этот шаткий союз вступил и бессмертный Олиал. Он сразу заявил, что гоблинов тут не потерпит. Орки — пусть. Тролли — скрепя сердце. Но гоблины — худшие из хосог.
Поскольку во время этой беседы Лахджа стояла неподалеку, о демонах Олиал ничего не сказал. Ну и правильно.
Вот Пордалли сохранил нейтралитет. Он сказал, что Гальвени имеет право творить у себя что хочет. Вы хоть лопните от злости, а приказывать другому магу не можете, пока он держится в рамках закона.
Ничего против гоблинов не имел и Кацуари. Хотя его мнение толком узнать и не удалось, потому что он в целом редко общался с соседями. Когда Рокуалли и Инкадатти спросили его впрямую — поддакивал, бормотал, что они, безусловно, абсолютно правы, и это не дело… но потом попросил оставить его в покое и скрылся в своем огромном, но обветшалом особняке.
Ну а на территории Дегатти детки Грымзы постепенно стали чувствовать себя как дома. Трое из них пошли в школу, где прилежно учились, а маленький Зубрила вообще быстро стал первым учеником в классе, чем вызвал симпатию мэтресс классной наставницы и глубокую ненависть Астрид.
— Чтобы хорошо учиться, надо учиться, — важно говорил Зубрила на большой перемене. — Даже если поначалу все идет плохо.
— А у тебя все шло плохо? — скептически спросила Астрид.
— Да, поэтому я Зубрила, а не Умник. Вот у Чудилы все с самого начала было хорошо, но она, знаешь, такая была… с причудами.
— Для колдунов это, говорят, даже хорошо, — вздохнул Копченый. — Вот у меня причуд нет…
— У тебя-то?! — аж хохотнула Астрид. — Ты эльф, который жрет мясо и умеет ругаться!
— Тихо ты! — зажал ей рот Копченый.
— Но у Чудилы все равно не очень много таланта, поэтому она осталась специалистом, — продолжал Зубрила, поправляя очки. — И замуж вышла.
— А как они вообще?.. — подал голос Копченый. — Я просто… без обид, но я прямо не верю..
— Да они на чемпионате сошлись. По Цветным Фиалам… ну знаете, игра Фармакополиума? Были в одной команде, оба вышли в финал, родственными душами оказались. Ну а там, слово за слово… мой зять — индивид незашоренный.
На остановку големического омнибуса они в этот день шли вместе. Астрид уже давно просто летала в школу и из школы, но остальным преодолеть десять вспашек на своих двоих было непросто, так что она их провожала. Особенно Зубрилу, а то жирный Огус приметил его в качестве новой груши для битья, и Астрид пришлось ему объяснить, что это ее груша для битья.
Когда подъехал омнибус, из него вышел сосед, бессмертный Олиал. Астрид сделала ему книксен, как хорошая девочка, и прощебетала:
— Мир вам, дядя Сребролук!
— Мир тебе, Астрид, — ответил эльф, с недоверием глядя на стоящих рядом Копченого и Зубрилу.
Он хотел пройти мимо, но это оказалось выше его сил. Эльф, пусть и темный, в компании демона и гоблина. Олиал несколько секунд собирался с мыслями, а потом все же тихо спросил:
— Совсем не стыдно тебе, юный Мантредиарс?
Копченый растянул улыбку до ушей и сказал:
— На кир иди, флейтист.
— Что?.. — превратился в соляной столп Олиал.
Зубрила тоже резко повернулся и заглянул за Копченого, чтобы убедиться, что там не притаился другой гоблин.
— Я говорю: мир вам, бессмертный Бомениарс, — улыбнулся еще шире Копченый. — А чего я должен стыдиться?
У него было невинное лицо культурного эльфенка. Маленького представителя народа тир, который даже представления не имеет о грязных словах и поступках.
— Омнибус ща уйдет! — завопила Астрид, заталкивая Копченого и Зубрилу внутрь и сама садясь к ним.
Сегодня она решила прокатиться домой на колесах.
— Надо поговорить с его отцом, — произнес Олиал, глядя вслед омнибусу. — Я на слух никогда не жаловался. Ребенок водится с демонами и… гоблинами. Они учат его неупотребимым словесам и непочтительности к преждерожденным. Это должно пресечь.
На следующий день Копченый в школе не появился. Мэтресс классная наставница сказала, что он приболел.
Всего он отсутствовал четыре дня, а когда наконец пришел, то выглядел грустным и каким-то отстраненным. Ругаться тоже перестал, а Астрид и Зубрилу начал подчеркнуто игнорировать.
— Слышь, Копченый! — позвала его Астрид, вися на дереве вниз головой. — Ты чо?.. Идем к нам!
Копченый проигнорировал.
— Друлион! — припомнила его настоящее имя Астрид.
— Что тебе, Дегатти? — бесстрастно спросил эльфенок.
— Ты где пропадал-то?
— Нигде. Дома. Нам не стоит общаться.
— Это почему?!
— Потому что ты демон, — фыркнул Зубрила.
— Я демоническая принцесса! — ударила пяткой о ствол дерева Астрид. — Демоническая принцесса из старой волшебной семьи! Я Дегатти!
— Ты котомка, которой из жалости дали фамилию, — сухо произнес Копченый. — Не говори со мной.
— За котомку я тебе мзды дам, — беззлобно пообещала Астрид, спрыгивая с дерева.
Но Копченый посмотрел таким убитым взглядом, что она его не тронула. Смекнула, что он оскорбляет Астрид Несравненную не из-за врожденной гнусности, а потому что ему запретили с ней водиться, так что несчастный дуралей пытается убедить самого себя, что не очень-то ему и хочется, что ничего он и не потеряет.