Семья волшебников. Том 2
Шрифт:
— Заходите, заходите к нам обязательно, — раскланялась Грымза, поправляя шляпу на самом маленьком гоблиненке.
Разве он приходил в шляпе?..
Впрочем, у новых соседей нашлись и положительные стороны. Например, Астрид быстро договорилась с гоблинятами, что они будут забирать весь мусор. Таким образом она избавилась от обязанности таскать его на помойку, а гоблины каждый день получали бесплатные объедки, которые сами они считали не объедками, а едой.
Гоблины вообще ничего не выбрасывали и всему находили применение.
Муж Грымзы, Хмырь, оказался на все руки мастером. Вполне приличный образец гоблина, он целыми днями бродил по поместью Гальвени, что-то ремонтировал, подстригал кусты и выпалывал сорняки, которых разрослось немеряно. Его жена стряпала на всю эту ораву и время от времени убирала дом, в который только она и заходила, поскольку старшая дочь взяла с нее торжественное слово.
Брат Грымзы, Карапуз, быстро начал разъезжать по дорогам на своей подводе, везде забирая ненужный хлам. Оказалось, что раньше он был старьевщиком и занимался вполне легальным бизнесом, пусть и не самым престижным. Ему помогали два старших племянника — Слюнявый и Натоптыш.
Они все равно оставались гоблинами. Вороватыми, назойливыми, не слишком чистоплотными и постоянно что-то выпрашивающими или просто тайком утаскивающими. Но это и все. Могло быть хуже.
Майно, обдумав все как следует, рассудил, что Гальвени вряд ли позволил бы поселиться в фамильном поместье действительно криминальным элементам. Тем более, если он женился на… на… впервые Майно стал понимать, как на него глядят другие волшебники.
Ну ладно, он и раньше понимал. И вообще это другое. Одно дело — высшая демоница, которую многие путают с суккубом, и другое… зеленая гоблинша.
— Это любовь, — сказала Лахджа, нарезая грибы. — Ты женился на мне, Вератор на Сидзуке, а Гальвени вот на Чудиле.
— В Мистерии такие браки сейчас не редкость, — согласился Майно, помешивая мясо. — Хотя все еще носят скандальный оттенок. Вератор-то ладно, он и сам по себе ходячий эпатаж. А вот мы с Гальвени из старых семей, из самых прославленных фамилий… И ладно я, у меня племянников полно, а в крайнем случае потомки дяди Жробиса знамя подхватят. А вот умри Гальвени — кому поместье достанется? Полугоблинам. Полугоблинам по фамилии Гальвени.
— Рокуалли и Инкадатти хватит удар, — хмыкнула Лахджа, высыпая грибы в сковороду. — А полугоблины ведь стерильны?
— Да, и это еще одна проблема, — достал из холодильного сундука сметану Майно. — Получается, что родственники у них будут только по линии жены… и поместье отойдет им. Если только Гальвени не завещает все… кому-нибудь. Не знаю, остались ли там еще родственники, это угасающая фамилия.
— Жаль, жаль, — равнодушно сказала Лахджа, пробуя на соль. — По-моему, в самый раз.
— Недосол, — возразил Майно, ощутив вкус через жену-фамиллиара. — Еще щепотку.
— А мне кажется, хватит.
— Ты постоянно недосаливаешь.
— У меня более чувствительные сосочки.
— Что?..
— Ну, вкусовые рецепторы.
— А.
— А ты о чем подумал?.. что за мысли, Майно?..
Лахджа смотрела на мужа проникновенным ясным взором. Невинным и чистым, как утренняя заря.
— Я в основном думал, какая же ты красивая, — притянул к себе жену волшебник.
— Я тоже об этом часто думаю, — потупила взор Лахджа.
Им нравилось иногда готовить в четыре руки. Они освобождали Ихалайнена от его обычных обязанностей и стряпали что-нибудь вместе, беседуя и перешучиваясь. И пусть бефстроганов все-таки получился недосоленный…
Он досоленный!
…дети все равно ели его с удовольствием.
Дети. Целая орава детей. Астрид, Вероника, маленький темный эльф и два гоблиненка. Зубрила, пришедший сегодня из школы вместе с Астрид, и самый маленький детеныш Грымзы, пока что безымянный. Он в последнее время подружился с Вероникой и ее плюшевым мишкой, повсюду с ними бегая.
— Копченый, а ты мясо ешь, что ли? — изумилась Астрид.
— И грибы ем, — сунул в рот ложку эльфенок. — Только бате не говори. Про мясо.
— Интер-ресный факт! — тут же встрепенулся попугай. — Темные эльфы способны в небольших количествах употр-реблять мясо! Обитая в подземных областях, они пр-риспособились к мясной пище! Однако они часто скр-рывают этот факт, поскольку культур-ра тир-р кр-райне неодобр-рительно относится к употр-реблению мясных продуктов!
— Я и в столовке мясо ем, — спокойно добавил Копченый. — Просто не показываю.
— А почему это надо скрывать? — заинтересовалась Астрид.
— Папа будет ругать. Может, даже выгонит.
— Выгонит?..
— Не знаю. У нас с этим все серьезно.
— Зачем тогда ешь?
— Так, а можно еще? — протянул миску Копченый.
— Да, конечно, — положила ему Лахджа. — Если у тебя несварения не будет.
— Не будет. Очень вкусно. Я ем, чтобы вырасти повыше… чтобы сильнее быть… не хочу быть тощим, как все эльфы. Хочу как сид.
Астрид отставила тарелку и подумала, что Копченый по меркам эльфов какой-то конченый. И она каждый день узнает о нем что-то новое.
А Лахджа подумала, что надо как-нибудь пригласить в гости отца этого эльфенка. А то он у них столуется чуть не каждый день, а она с его родителями… родителем даже не знакома.
Может, у них проблемы в семье какие?
Гоблинята, как обычно, забрали домой все объедки. Ихалайнен уже специально для них выставлял перед входом пакет с мусором. А Майно, которого обуяло любопытство естествоиспытателя, тайком всучил Зубриле одну из баночек сюрстрёмминга.
— Только открывайте осторожно, воняет, — шепнул он.