Сень
Шрифт:
— Так, про недостатки… скажем, недостатки капиталистической системы мы услышали. А что насчет коммунизма?
— С коммунизмом мы спешить не будем. Для нас… для вас сейчас важнее разобраться с текущим воплощением социализма. Который — по расчетам Решателя — является единственной по-настоящему устойчивой моделью развития человечества. И которую мы… вы старательно ломаете.
— Я же уже отстранил Василия от командования ВВС МВО, — недовольно прокомментировал Танину реплику Сталин.
— Я знаю. Но нужно сделать так, чтобы подобное вообще исключить в обозримом будущем. Полностью исключить, а почему — я вам расскажу в следующий раз.
— Через восемнадцать
— Уж точно не раньше. Но если у вас появятся вопросы по тому, что я рассказала сегодня, задавайте их в любое время. Просто внутренних мозговых фильтров для адекватного запоминания всего этого может не хватить.
— А где тебя искать? — спросил Струмилин. — Тебя же никогда на месте нет.
— Я теперь сижу в Коврове в госпитале, готовлю нашу олимпийскую сборную. Не знаю уж кто ему подсказал, но Андрианов очень настойчиво меня попросил за их здоровьем проследить.
И Лаврентий Павлович очень успешно сделал вид, что об этом вообще впервые слышит…
Глава 20
В Коврове имелось аж три стадиона. То есть того, что стадионом было назвать не стыдно, было пять, но два на полноценные стадионы «не тянули», а были «спортивными площадками при школе». С нормальными футбольными полями, с гаревыми беговыми дорожками, с площадками для волейбола и баскетбола, даже с тенистыми кортами — но по мнению горожан это все равно не могло носить гордое звание «стадион». Потому что трибун на несколько тысяч зрителей нет, осветительных мачт, заливавших площадки ярким светом в темное время, тоже нет. И нет плавательного бассейна. А на трех — бассейны были, причем именно «олимпийские». И, что тоже считалось важным, при «стадионах» имелись и гостиницы для иногородних спортсменов. Очень даже приличные гостиницы…
Спорт в Коврове любили, в городе только футбольных команд было два десятка, причем четыре только на одном лишь «пулеметном заводе». Но чемпионом города была сборная команда городских медиков (в которой играл вратарем Байрамали Эльшанович Алекперов, несмотря на свои пятьдесят лет). Но «показательной» городской команды не было, так что ковровцы ни в каких чемпионатах не участвовали — просто потому, что спортом занимались «для души». И футболом, и волейболом с баскетболом, и разнообразным плаваньем, и даже штангу тягали исключительно для удовольствия. На волне этого энтузиазма (в значительной степени инспирированного Таней) ковровцы сами выстроили два «дворца спорта» и сами же (на заводах, но с разрешения заводского начальства) изготовили все необходимые спортивные снаряды.А какие являются необходимыми — это опять Таня в основном решала, правда периодически после ее «решений» заводские технологи становились на уши и вспоминали всё богатство русского языка. Но вспоминали недолго, а затем сами радовались тому, что в результате у них получалось…
После небольшого скандала с Андриановым (Константин Александрович «сдался» лишь после того, как его вызвал к себе Лаврентий Павлович и посоветовал «больше с товарищем Серовой не спорить») в Ковров большинство советских олимпийцев прибыло «на предолимпийскую подготовку» без тренеров. Кроме гимнастов: Таня сказала, что с этим видом спорта она не справится потому что вообще не понимает, о чем этот спорт.
— А остальных кто готовить будет? — возмутился тогда Константин Александрович.
— Остальных я и подготовлю. Потому что я знаю, что именно нужно дать спортсменам, чтобы они победили, а тренеры этого не знают. И я смогу дать стране полсотни золотых медалей, а они — нет.
— Да что вы понимаете в спорте?!
— Я — врач, и понимаю, как в нужный момент обеспечить человеку необходимую для победы силу. Не вообще, а именно в нужный момент. И должна заметить: в МОК готовы принять замены в командах вплоть до пятнадцатого июля, так что возможно, я кое-кого из команды и выкину. У каждого человека есть определенный предел, выше которого он никогда в жизни не прыгнет, и если я точно буду знать, что шансов на победу у человека нет, то зачем ему вообще ехать в Хельсинки?
— Мы отобрали лучших спортсменов, их попросту не на кого заменять.
— Это вы так думаете. А чтобы убедиться в ошибочности вашего неверного мнения, приезжайте в Ковров, скажем, восьмого июня. Будет очень интересно… для вас интересно. Я вам это гарантирую…
Всем приехавшим олимпийцам были вручены комплекты «общей формы»: шерстяные спортивные брюки к куртки на молнии (на пластмассовой молнии, которые начали производить в артели «Советская молния») красного цвета с большими буквами «СССР» на груди и на спине. И было «рекомендовано» на стадионы именно в этой форме и ходить. Ну а для начала Таня всех (почти триста человек) собрала в большом зале дворца спорта «Металлист» и выступила с небольшой «мотивирующей речью».
— Уважаемые товарищи спортсмены, страна доверила вам защищать спортивную честь нашей страны на Олимпийских играх. Первых, между прочим, играх, в которых СССР принимает участие, а потому ударить в грязь лицом недопустимо. И я лично прослежу за тем, чтобы вы своими лицами никуда не ударили. Сразу скажу: наш олимпийский комитет выбрал вас, но я пока согласие на этот выбор не дала — так что если кто-то мне покажется недостойным, ну или просто неспособным нашу советскую спортивную честь отстоять, то я таких товарищей из команды вычеркну. Потому что я пообещала товарищу Сталину пятьдесят золотых медалей, но сама принесу лишь пять, а остальные сорок пять — это минимум — в копилку команды должны притащить вы.
Таня внимательно посмотрела на сидящих в зале людей и увидела довольно много скептических ухмылок.
— Вам смешно, но это вы еще со мной работать не начали. А потом вам точно не до смеха будет. Сейчас вам раздадут специально для каждого разработанные методики дальнейших тренировок, и вы будете выполнять то, что в них написано. Причем выполнять именно то, что написано и ничего, что там не написано, делать не будете. Будете есть, что указано, упражнения делать, которые там перечислены, спасть по расписанию… Если кого-то замечу за распитием спиртного, любого причем, включая пиво, то на это спортивная карьера товарища будет закончена. Навсегда закончена. Да, гимнасты обеих полов будут еще тренироваться по своим программам, но опять-таки строго в указанное в расписаниях время.
— И вы думаете, что это нам поможет? — раздался мужской голос из зала. — Тут же написана полная чушь, так к соревнованиям не готовятся!
— Это кто решил повозражать? А, Яков Григорьевич… я бы на вашем месте предпочла скромно промолчать. В вашем возрасте шансы получить хоть какую-то медаль и так крайне невелики, а я даю хоть небольшой, но все-таки шанс за медаль побороться.
— И как вы это себе представляете? Вы же по сути просто отменяете мне все тренировки!
— Так… ребята, — Таня повернулась к сидящим в зале ковровским любителям спорта, с интересом рассматривающих «элиту советского спорта», — тут товарищ штангист решил, что он самый умный… и самый сильный. Притащите-ка сюда штангу, посмотрим на такого сильного в деле.