Сентиментальный детектив
Шрифт:
– Зачем?
– У тебя кто-то есть?
– Я перед тобой не собираюсь давать отчет.
– Мы еще не разведены.
Скударь перегородил ногой проем двери и сказал:
– Это не повод, чтобы врываться в квартиры к одиноким мужчинам.
– Ты мне муж!
– Ой, ли! – усмехнулся Скударь. – Заходи, проверим!
Клавдия быстро прошла в квартиру и, заглянув во все комнаты, с осуждением заявила:
– Пьешь уже один, как алкоголик!
– Почему один, могу с тобой.
Однако не пошел к бару за вторым бокалом. Бутылка так и осталась одиноко стоять на столе.
– А я тебе звонила! – заявила Клавдия, оскорблено поджимая губы.
– На тот свет? А я ни звонка не слышал, ни телеграммы не получал, надо будет у апостолов спросить.
– Не богохульствуй! Сам виноват! – Клавдия села на диван, поджав обе ноги. Села так, что в качестве кокетливой приманки обнажились пухлые, аппетитные колени и большая часть ног. Слегка улыбаясь, она поглаживала колени и бедра рукой, что всегда означало одно, она ожидает, ей холодно, грустно, хочется ласки, поэтому она не против. Раньше Скударь реагировал одинаково. Он как зверь набрасывался на нее, а она смеялась. На этот раз кинув на нее мимолетный, равнодушный взгляд, он направился к бару за бокалом.
– Что ты как пресыщенный кот, отворачиваешь от меня лицо? – с обидой в голосе спросила Клавдия.
– У кота не лицо, а морда! – ответил Скударь и, плеснув в бокал французского коньяка, подал Клавдии.
– Я уже не нравлюсь тебе?
– Нравишься.
– А в чем тогда дело?
– Прелюдия должна быть, ты сама всегда меня винила! Забыла? Чтобы я тебе мужланом не казался.
Темпераменты у Скударя и его милой женушки не совпадали. Ей хотелось ласки, игры, а он был всегда нетерпелив. Но сейчас Клавдия вела какую-то свою игру, которую Скударь никак понять не мог. Не из-за секса же она пришла. Два последних года практически обходилась без него и нате вам. Чего она от него добивается?
– И какую ты хочешь от меня прелюдию? – спросила Клавдия демонстрируя намерение снять платье.
– Станцуй танец живота. Бедром подвигай. Кроме платья, ничего больше можешь не снимать. При твоих роскошных формах танец великолепно будет смотреться.
Клавдия презрительно сжала губы, сбросила ноги с дивана, плотно сжала их и твердо заявила:
– Я пришла серьезно поговорить с тобой.
– И серьезный разговор должен был состояться в постели?
– Не хами.
– Я слушаю!
– Дай закурить!
Скударь угостил ее сигаретой, сам закурил и приготовился слушать. Клавдия сейчас четко формулировала и высказывала давно сложившиеся мысли.
– Рюрик. Я не хочу развода. – Она внимательно посмотрела на мужа, готовая к любой реакции. Но лицо Скударя было холодно. Тогда Клавдия стряхнув пепел, сказала: – Пусть все останется так как есть, и каждый из нас живет своей жизнью. Ты должен понять смущение женщины, еще не привыкшей к любовным похождениям, и вынужденной обсуждать с мужем столь щепетильный вопрос. Мы, надеюсь, цивилизованные люди и поймем… Я долго колебалась, прежде чем решиться… Я понимаю, как тягостно в нашем положении… Нас всех, оправдывает одно… Только надо позаботится о…Я кажется ничего не упустила… За неимением лучшего варианта…
Скударь холодно слушал ее предложение, не вдаваясь в те доводы, которые ей казались железными, и которые она с жаром расписывала. Он их просто не хотел слышать. Все это он уже читал в письме Арины. Но там ей, Клавке, выброшенной за борт семейной лодки, в людской, холодный океан, бросали спасительный конец, с одной единственной целью, чтобы она не пошла случайно ко дну. А здесь эта красивая дамочка нагло предлагала ему потесниться на супружеской кровати. У нее, видите ли, появился любовник. Миниатюрный бордельчик устроим. Эта академическая дура из того, что случилось с нею за последний месяц ничего не поняла.
А апофеозом ее хитро закрученной речи стало предложение, подняться над обыденной моралью.
– Я гламурная, эмансипированная женщина. Ты согласен со мной, мой котик?
Клавдия сделав предложение, с нетерпением ожидала ответа. Во время ее монолога ни один мускул не дрогнул на лице у Скударя. Чего ожидать от этого крестьянина, Клавдия не знала.
– Согласен, раздевайся. – с непонятной, но многообещающей улыбкой сказал Скударь.
– Прямо здесь? Может, в спальню пройдем?
– Нет!
Клавдия сняла через голову платье и бросила его на пол. Она знала себе цену. Устоять против ее фигуры было невозможно. Природа в редких экземплярах создает подобные шедевры. Она качнула бедром и повернулась так, чтобы муж лучше рассмотрел линии ее тела.
– Ты сегодня медлительный как…ой…ой…ой.
Так и не успела она дать полноценную характеристику мужу, ибо сзади что-то просвистело в воздухе, и больно впилось в ее сладкое тело. Клавдия, как ужаленная резко обернулась. Мужская рука с крепко зажатым в ней кожаным ремнем вторично зависла над нею. Вжик… ой… и новый, мгновенно начавший темнеть красный рубец появился на спине.
Зная своего бешенного мужа Клавдия не стала дожидаться конца экзекуции, а схватив платье вылетела на лестничную площадку. Вслед за нею вышел Скударь. Руки у него были пусты. Он подошел и нажал на кнопку лифта.
– Мужлан. – сверкая в ярости тигриными глазами, шипела Клавадия, – Ноги моей никогда не будет в этой квартире. Как ты посмел? Я предложила разумный вариант.
Дура дурой, а просекла, за что ей попало. Не такая, значит, и дура, подумал Скударь. Лифт задерживался.
– Ты бы оделась. – миролюбиво сказал Скударь.
– Ну, уж нет, я это в лифте сделаю. Пусть руки будут у меня свободными.
Клавдия знала, что говорила. Она часто раньше с ним попадала в такие ситуации, когда он не давал ей до конца снять платье. Так и нес до кровати. Скударь усмехнулся.
– Нужна была ты мне. Развод когда?
– Через неделю!
– Придешь?
Ядовитая улыбка зазмеилась на губах Клавдии.
– Можешь не сомневаться. Приеду, прибегу, приползу!
– На, тогда! – Скударь протянул ей визитку Кирилла. – за границу парень едет. Финансист. Спрашивал о тебе. Разведен, и нет детей. Ты должна его помнить. Дача у него на Рублевке.