Сентрал-парк
Шрифт:
— Забрал пушку Данна?
— Тоже пока нет.
— Интересно, чего ты ждешь?
— Понимаешь, я хочу вернуть ее в клинику, но своим методом, не спеша и играя по своим правилам.
— Делай, как считаешь нужным, — согласился Крейг.
Гэбриэл прищурился и почесал висок.
— С кем, по-твоему, она, проснувшись, захочет наладить связь? — спросил он.
— Без сомнения, со своим коллегой и другом Сеймуром Ломбаром. Он порекомендовал ей нашу клинику, и он заплатил за лечение.
— Тогда предупреди его обо всем, что произошло. Что бы она ему ни говорила,
— Ты уверен, что выбрал правильную тактику? Потому что…
— Я ни в чем не уверен, но, если она тебя не устраивает, приезжай и занимайся своей пациенткой сам.
Крейг тяжко вздохнул, никакого другого ответа он и не ждал.
— Еще одно: Агата уже прилетела в Нью-Йорк?
— Позвонила две минуты назад, приземлилась в аэропорте Кеннеди.
— Скажи, чтобы немедленно ехала в Сентрал-парк. В северной части Рэмбла есть небольшой прудик с азалиями и плакучими ивами. Рядом с мостиком деревья с кормушками для птиц. В самой большой из кормушек я оставляю свой смартфон, удостоверение и прочее, а также все личные вещи Шафер. Попроси Агату забрать их как можно скорее, пока их никто не нашел. И скажи ей, чтобы была готова мне помогать, если я ей позвоню.
— Сейчас же передам, — пообещал Томас Крейг. — Когда ты перезвонишь?
— Как только смогу. На мой мобильник звонить бесполезно, я не беру его с собой.
— Удачи тебе, старина!
— И еще последний вопрос: у Алисы Шафер есть бойфренд?
— Понятия не имею.
— А этот Сеймур Ломбар?
— Насколько я понял, он гей. А почему ты спрашиваешь?
— Да просто так.
Гэбриэл отключился и сунул мобильник в сверток, сделанный из плаща. Потом засунул его в самую большую кормушку, которую только смог найти.
Вернулся на лужайку и с облегчением убедился, что Алиса по-прежнему крепко спит.
И тогда он занялся последними штрихами предполагаемой постановки. Достал из кармана жетон камеры хранения и сунул его в карман джинсов Алисы. Потом нагнулся и, как можно осторожнее нажимая кнопку на мужских часах, которые тикали у нее на запястье, перевел календарь на неделю назад. На циферблате «Патека» календарь показывал теперь вторник 8 октября, а не 15-е.
Затем застегнул один металлический браслет наручников на правой руке Алисы, а второй — на собственной левой руке.
Теперь они неразлучны. Их сковала одна цепь — и на беду, и на счастье.
Гэбриэл забросил ключ от наручников как можно дальше в кусты.
И устроился рядом с Алисой на скамейке. Улегся, чувствуя боком ее тепло, и прикрыл глаза.
Тяжесть мужского тела, привалившегося к ней, разбудила Алису.
Было восемь утра.
История готова была начаться.
26
Зеркала
Нельзя оставлять зеркала на стенах, как нельзя забывать чековую книжку или письмо с признанием в чудовищном преступлении.
Я открываю глаза.
Узнаю комнату — белую, безликую, без примет времени. Пол из каменной плитки. Сияющие белизной стены. Платяной шкаф. Небольшой письменный стол. На окнах ставни, и сквозь них в комнату пробиваются лучи ослепительного света. Обстановка напоминает скорее удобный гостиничный номер, а не больничную палату.
Я прекрасно знаю, где нахожусь: это палата номер 06 клиники Собаго-котедж, которая находится в Портланде, в штате Мэн. И я знаю, почему я здесь нахожусь.
Я приподнимаюсь на подушке. У меня такое ощущение, будто я нахожусь в no mas’s land, [22] что у меня отключены все чувства, так давным-давно погасшая звезда кому-то кажется еще живой. Однако постепенно я все-таки прихожу в себя. Чувствую, что тело отдохнуло, что на голову ничего больше не давит. Я как будто долго, с усилием, выныривала из глубины. Из глубины кошмаров. Ночи. Тьмы. Сновидений. Забытья. Сражалась с Цербером. Победила фурий. И выбралась наконец на поверхность.
22
На ничейной земле (англ.).
Я встаю с постели, делаю несколько шагов босиком, подхожу к окну и распахиваю его. В комнату врывается поток освежающего воздуха, и я оживаю. Перед глазами такая красота, что захватывает дух. Ярко-синее озеро Собаго тянется на многие километры, а его крутые берега покрыты еловым лесом. Живая бирюза среди темной хвои. Высокая скала, напоминающая замок, вздымается среди волн, и к ней тянется дамба из круглых бревен.
— Доброе утро, мадемуазель Шафер.
Я с удивлением оборачиваюсь. В углу комнаты сидит миловидная азиатка, медсестра, и вот уже несколько минут молча наблюдает за мной. Как же я ее не заметила-то?!
— Надеюсь, вы хорошо себя чувствуете. Доктор Кейн ждет вас возле озера.
— Доктор Кейн?
— Он просил передать вам, что он здесь, как только вы проснетесь.
Медсестра подходит к окну и показывает мне точку на горизонте. Я прищуриваюсь и вижу Гэбриэла. Он копается в моторе «Шелби». Он издали машет мне рукой, словно приглашает подойти. В шкафу я нахожу чемодан, который привезла с собой. Натягиваю джинсы, узорчатый свитер, куртку и пару грубых башмаков. Оделась — и выпрыгнула из окна.
Я бегу, завороженная удивительной синевой.
В голове у меня теперь все встало на свои места. Память выстроила картинки, словно папки у меня в кабинете. Сначала ошеломляющий диагноз профессора Клузо, потом Сеймур рассказал о клинике Собаго-котедж и о том, что он предпринял, чтобы поместить меня в эту клинику, потом мой отъезд в Соединенные Штаты, первые дни в клинике, имплантация пейсмейкера, за которой последовал приступ паники, резкое обострение болезни, бегство из больницы, драка с охранником, дорога в Нью-Йорк, скамейка в Сентрал-парке…