Сэр Невпопад из Ниоткуда
Шрифт:
26
Услыхав своё имя, я машинально начал было оборачиваться, но вовремя спохватился и застыл в неподвижности, глядя прямо перед собой. Мне ни в коем случае нельзя было реагировать на этот окрик. Иначе даже та призрачная надежда на спасение, которая ещё теплилась у меня в сердце, растаяла б без следа.
Он стремительно приблизился ко мне – такой же высоченный, жирный и громогласный, каким предстал передо мной в нашу первую встречу, когда вознамерился рассечь меня надвое своим мечом.
– Откуда ты взялся? Что он тут забыл? – И он переключил внимание с меня на короля-скитальца: –
– Как-как вы его назвали, сэр Кореолис? – с любопытством спросил Меандр.
– Невпопад! Это тот самый растреклятый оруженосец, которого я велел нескольким из ваших людей отыскать и прикончить. Уверен был, что этот ублюдок попытается сбежать, в лес подастся. – Он окинул меня презрительным взглядом: – Ну что? Далеко ноги удалось унести, трус несчастный? Быстро они тебя изловили? Отвечай!
Стараясь говорить как можно уверенней, чтобы, не приведи бог, дрожь в голосе меня не выдала, я пожал плечами и произнёс:
– Прошу прощения, сэр... разве мы с вами знакомы?
– Разве мы... – Он так выпучил на меня глаза, что ещё немного, и они вывалились бы из орбит. – Проклятье! Ах ты мерзкий урод! Надо было попросту тебя придушить во сне! Так нет же, руки марать о тебя, поганца, не хотелось. Ну и идиотом же я был! И вы тоже, Меандр, если согласились слушать его басни. Он такого может наплести...
– Соблаговолите обращаться ко мне как подобает, сэр рыцарь, – ледяным тоном отозвался Меандр. – И впредь не извольте забывать, что говорите с королём.
Кореолис тотчас же исправил свою оплошность: низко поклонился Безумцу и забормотал:
– Примите мои извинения, ваше величество. Но гнев просто-таки затмил мой разум. Гнев, в который вверг меня вот этот гнусный ублюдок! – И он ткнул в меня дрожащим пальцем.
– Вы говорите о солдате по имени Тэсит?
– Тэсит! – фыркнул Кореолис. – Тэсит лежит мёртвый в пещере у истерийской границы, лучники Рунсибела изрешетили его стрелами, словно мишень. Я вот об этой твари вам толкую, о Невпопаде из Ниоткуда, который верой и правдой служит королю Рунсибелу и положил глаз на его дочь, принцессу Энтипи!
– Это правда? – дружелюбно спросил меня король.
– Сир, – с деланным смирением отвечал я, покосившись на Кореолиса с некоторой опаской, словно тот был буйнопомешанным, чьего гнева любому следовало страшиться, – если то, что добрый сэр рыцарь изволил сообщить о моём брате, – правда, то я... я просто слов не нахожу... Это для меня такое горе, такая невосполнимая потеря... Мы с братом очень друг друга любим... любили. Мне потребуется время, чтобы пережить эту утрату. Но насчёт остального... Сэр рыцарь, похоже, с кем-то меня спутал. Или же он просто не в своём уме.
– Я?! – взревел Кореолис – Не в своём уме?! Да это вы все помешались, до сих пор не взяв в плен Рунсибела, которого я вам подал, можно сказать, на серебряном блюде. Он ведь... – Кореолис осёкся и нахмурился, прислушиваясь. – Что там ещё за песни, чёрт возьми?
Лишь теперь он бросил взгляд в сторону форта и, узрев короля на крепостной стене, едва не подпрыгнул от неожиданности.
– Это... Это ведь сам...
– Вот именно, – кивнул Меандр. – Ваш король. На серебряном блюде. Но мы склонны считать, что всё это не более чем хитрая уловка. Блестящий план, составленный с единственной целью,
– Да неужто же вы ослепли, ваше величество! – взревел Кореолис. Доблестный рыцарь так рассвирепел, что круглое его лицо приобрело багровый оттенок. Казалось, его вот-вот удар хватит. – Единственный из всех, кто здесь хитрит и плутует, это Невпопад! Всё, что нынче происходит, его рук дело!
Он кивнул в мою сторону, и я тактично его поправил:
– Тэсит, сэр.
– Да будь ты проклят со своим Тэситом вместе! – рявкнул Кореолис, обнажая меч. – Я-то хорошо знаю, кто ты такой!
– Вы ошибаетесь, сэр, – со вздохом возразил я и развёл руками. Мол, что поделаешь, если человек свихнулся.
Я себя чувствовал всё увереннее, и это, безусловно, не укрылось от взоров Меандра и его приближённых. Кореолис же, напротив, просто лопался от ярости. И чем сильней распалялся гнев сэра рыцаря, тем спокойней становился я. Меня распирало от гордости, как когда-то давным-давно, целую жизнь тому назад в зале Справедливости, где я, безродный шлюхин сын из богом забытого уголка Истерии, сумел довести до белого каления хладнокровных и утончённых приспешников самого короля, сэров Юстуса и Кореолиса.
Меандр задумчиво потёр подбородок, погладил себя по чёрной как смоль бороде и заключил:
– Итак, любезный, выходит, ты можешь оказаться не тем, за кого себя выдаёшь. А от того, кем ты являешься на самом деле, зависит многое. И то, как нам следует поступить с тобой, и дальнейшие манёвры нашей армии. Скажи-ка мне, юный сэр, может ли кто-нибудь из моих солдат подтвердить, что ты и впрямь Тэсит, а не тот Невпопад, который заслужил такую лютую ненависть сэра Кореолиса?
Ответом королю была мёртвая тишина. Слышно было, как падает снег, как воет ветер, шевеля верхушки деревьев в лесу. Мне вдруг стало ужасно зябко и неуютно. Казалось, за последние пару минут воздух сделался ещё гораздо холодней, чем прежде. Я растерянно взглянул на капитана, на лейтенанта, на воинов, собравшихся вокруг нас, в отчаянной надежде, что, возможно, кто-то из них, из тех, с кем я нынче говорил, по ошибке решит, что знаком со мной уже давно... хотя бы несколько дней, и произнесёт это вслух. Но все скитальцы молчали. Ни один не издал ни звука, не попытался меня выручить из неминуемой беды. Мне казалось, что кровь у меня в жилах замёрзла, заледенела, как те белые корки, что покрыли ветви деревьев. Я приготовился принять смерть.
И вдруг тишину нарушил пронзительный женский голос:
– Тэсит, любовь моя! Вот уж не думала тебя здесь встретить!
Я просто ушам своим не поверил. Решил было, что мне это со страху померещилось.
И тотчас же её узнал. Узнал ещё прежде, чем она откинула с головы капюшон и прежде чем успела снова со мной заговорить. Скитальцы молча расступились в стороны, давая ей дорогу. Все как один боязливо на неё поглядывали и явно старались убраться подальше с её пути, чтобы она их ненароком не коснулась. Даже краем своих одежд.