Сердца четырёх
Шрифт:
— Делайте ставки, господа, — без энтузиазма произнес крупье.
Лью не было довольно долго. Появился он с ворчанием:
— Ну что за вечер! Вот ведь чертова манера — отвлекать меня от игры! И как раз в тот момент, когда мне начинает везти!
— Я-то думал, то хорошо, что хорошо кончается, — вздохнул Эллери. — Никто никого не убил?
— Обошлось. Приехал Тай. Гориллы Алессандро рассказали ему, что здесь было, и он пытался дать денег Парку. Этот паренек здорово помогает актерам
— Выходит, что это придумал не Джон Ройл?
— Конечно нет. Хотя, могу поклясться, Джон жалеет, что до этого не додумался.
— Сомневаюсь, — бросив в сторону Ройла взгляд, сухо ответил Эллери.
Артист сидел ссутулившись у барной стойки, а перед ним в ряд стояли шесть бокалов с коктейлем «Сайдкар».
— У Парка злокачественная опухоль. Года три ему уже ничего стоящего не предлагают. Интересно, зачем он сюда пришел? — Лью скривился. — Весь вечер мне испортил. Старый дурак! Пришлось завести его за угол и угостить выпивкой. На деньги Джека. От него Паркер ни за что бы денег не взял.
— Курьезная этика, — заметил Эллери. — И я не сказал бы, что у Блит Стюарт был приятный вечерок.
— Она вообще чокнутая! Готова поверить любому мошеннику, который предскажет ей будущее. Даже роль не берет, пока не погадает на чайниках.
Вернулась Бонни, грозно-величавая, вся — предвестие бури. Жак Батчер растерянно цеплялся за нее, в чем-то пытался убедить, но она, тыча мыском туфли в ковер и показывая губу, озиралась по сторонам. Заметив у стойки бара невозмутимого, как Будда, Джона Ройла, она рванулась к нему.
— Постой-ка, гордая красавица, — раздался властный голос.
Бонни вздрогнула, словно наступила на оголенный провод, и замерла.
В окружении четырех прелестных девушек у дверей стоял высокий молодой человек. Судя по всему, неприятности для Алессандро еще не кончились, подумал Квин.
— Опять ты? — с таким презрением обронила Бонни, что Квин, будь он на месте молодого человека, вжался бы в стенку. — Пришел спасать своего алкоголика? Он этого хотел, и он свое получит.
— Если ты намерена поцапаться, то давай уж подключай и меня, — холодно парировал Тай Ройл. — Я ближе тебе по возрасту, а отца пора оставить в покое.
Бонни смерила его взглядом.
— Ну-у?! — пропела она сладко. — Да твой отец больше мужчина, чем ты. И в любом случае свой гарем он не выставляет напоказ.
Свита Тая разом ахнула, и Эллери показалось, что сейчас начнется хорошая потасовка, в которой пострадают не только драгоценные творения парикмахера.
— Тай, Бонни, — встав между ними, поспешно заговорил Жак Батчер. — Ради бога, только не здесь. Здесь... — Он шарил в толпе отчаянным взглядом. — А вот и Квин! Какая удача! Дорогая, это Эллери Квин. Квин, ты хотел познакомиться.
Батчер схватил молодого Ройла за локоть и оттащил в сторону.
Бонни мерцала прекрасными гневными очами и шипела:
— Если Батч надеется, что сможет помешать мне высказать этому надутому индюку, любимцу горничных, все, что я думаю о его папаше...
— Мне не кажется, что это было бы мудро, — осторожно начал Эллери. — Я имею в виду...
— Моя бедная мама испытала жуткий стыд! — воскликнула актриса. — Согласна, это ее вина, что она готова поверить любому шарлатану в гриме. Но приличный человек никогда бы не выставил ее на всеобщее посмешище. Да еще перед знакомыми! А она ведь действительно милейшее существо, мистер Квин! Вот только не слишком практичная. Если я перестаю хоть на минуту с ней нянчиться, она обязательно попадает в истории. И особенно с этими Ройлами. Они только и ищут случая, чтобы ее оскорбить!
— Но не Тайлер же? По-моему, он славный парень.
— Славный?! Он отвратительный! Хотя я могу признать, что сегодня он не изводил маму. Он появился уже после того, как мы скрылись. Да и с ним я бы справилась. А вот с Джеком... Теперь бедняжка мама всю ночь проплачет, придется прикладывать ей к голове уксусный компресс.
— В таком случае вам, наверное, лучше сразу же отвезти ее домой, — закинул удочку Эллери. — После всей этой передряги...
— Ну нет! — опять разъярилась Бонни. — Я здесь еще не все свои дела закончила, мистер Квин.
— Знаете, мисс Стюарт, я понимаю невинных ранних христиан, которых бросили в клетки к хорошеньким львицам.
— Что? — Бонни впервые по-настоящему взглянула на Квина.
— Ну, я иногда так выражаюсь, — ответил тот.
Она долго его рассматривала, а потом вдруг рассмеялась:
— Где вы были раньше, мистер Квин? Таких вещей мне еще не говорили. Вам надо быть писателем.
— А я и есть писатель. Разве Батч обо мне не упоминал?
— Возможно.
Мисс Стюарт сморщила носик и взяла Квина под руку. Эллери покраснел. Она касалась его своим телом — ужасающе нежным, и от нее обворожительно пахло. Правда, не так обворожительно, как от Паулы Перис, но и этого было достаточно, чтобы Квин подумал, а уж не становится ли он бабником.
— Вы мне нравитесь, — сообщила Бонни. — Можете проводить меня к игральному столу.
— Я польщен.
— О, я поняла! Вы тот самый, кто был вчера с Аланом Кларком!
— Так вы меня вспомнили?
— Конечно. Тогда я решила, что вы страховой агент. Нам когда-нибудь говорили, что вы похожи на страхового агента?
— К рулетке! — зарычал Эллери. — А то я начну напоминать вам персонажей самых страшных снов!
Он нашел для нее место за столом. К ним протиснулся Батчер, источающий волны тепла и успеха. Он высыпал перед Бонни две пригоршни фишек, подмигнул Эллери, вытер лицо и, склонившись к невесте, поцеловал ее в белую шею. Квин моментально представил себе даму по имени Паула и тяжело вздохнул: черт побери, той суждено быть отшельницей!
Он видел, как Тайлер Ройл подошел к бару, положил руку отцу на плечо и что-то сказал ему. Джон чуть повернулся, сверкнул улыбкой. Тай похлопал отца по спине и, опять с хвостом поклонниц, устроился у рулетки, напротив Бонни. Бросил словечко своим девушкам, и они захихикали.
Бонни поджала губы, потом чему-то засмеялась, подняла на Батчера глаза и что-то ему прошептала. Батчер засмеялся, но как-то натужно. Бонни сделала ставку. Молодой Ройл тоже. Мисс Стюарт улыбнулась, мистер Ройл-младший нахмурился. Мисс Стюарт нахмурилась, мистер Ройл-младший улыбнулся.