Сердце Альтиндора. Дилогия
Шрифт:
— Вы говорите об этом так, будто… — заметил я.
— Да, я был одним из тех, кто отправился вместе со Шторном на Гонготские болота. Да, мы были хорошими добрыми друзьями — я этого никогда не скрывал. Правда, потом, когда Шторн… изменился, наши пути разошлись.
Вот это да! Передо мной сидел человек, знавший лично знаменитого Шторна — да что там: водивший с ним дружбу!
— А почему он… изменился? — меня совсем не волновало, что мы отклонились от темы. Не каждый день удается поговорить с человеком, лично знавшим ЛЕГЕНДУ.
— Сейчас принято считать, что жажда власти и могущества свела Шторна с ума. Что, опустошив однажды один Источник Силы, он не сдержался, отыскал другой и хватил лишнего… Может быть, в этом есть доля правды, но люди забыли, — а может, и не знали, — с чего все началось.
— И с чего же?
— У Шторна было много недоброжелателей. Еще бы: Великий Мастер, любимец народа, обласканный королем! Сначала они лишили его Силы. Потом отняли жену и маленького сына… Их убили… Месть Шторна вылилась в войну Мастеров.
— Понимаю, — кивнул я. — Он имел право отомстить за своих родных. Но зачем нужно было уничтожать целый город и его жителей? Погибли тысячи ни в чем неповинных людей!
— Это… это произошло… случайно, — болезненно поморщился Винеар. — Шторн, не подозревая об этом, высвободил колоссальную Силу, скопившуюся в течение веков в Источнике, который находился на острове Рениг, как раз напротив Катлара. Вырвавшаяся на свободу Сила подняла огромную волну, которая разрушила город, словно тот был создан из песка… Я был в тот день на острове и видел все своими глазами. — Винеар отвел взгляд. Даже по прошествии стольких лет ему было больно об этом вспоминать. — Наверное, Шторну не следовало открывать Источник. Но кто же мог знать…
Он замолчал, невольно дав мне возможность переварить полученную информацию.
Историю пишут победители. И, как показывает жизненный опыт, она редко совпадает с истинными фактами. Потому что эти самые факты можно трактовать по-разному — в зависимости от того, какую цель преследует историк. Вроде бы и не соврал в главном, просто о чем-то умолчал, но суть изменилась коренным образом. И теперь, слушая Винеара — причин не доверять ему у меня не было, — личность Шторна не казалась мне совсем уж демонической. Просто так распорядилась судьба.
И катализатором, запустившим колесо истории в ином направлении, стал тот самый Риммер, к разговору о котором нам пора было вернуться. Но прежде я решил задать еще один интересовавший меня вопрос:
— Источник, о котором вы говорите, это на самом деле родник, как некоторые предполагают?
Я имел в виду Шапшена.
— Не знаю. На Гонготских болотах мы ничего не нашли. А на острове Рениг… В том, что произошло с Катларом, Шторн был все же косвенно виноват. Он не желал зла жителям этого города, но… так уж получилось. Я отказался спускаться в подземелье на острове, а когда Шторн вернулся, мы поссорились. Так что нам так и не удалось поговорить о том, что же он там нашел… Но многие полагают, что это на самом деле родник. Об этом же говорят и местные легенды о первых цанхи.
Не было никакого родника на острове в подземелье!
А значит. Шапшен ошибается.
Однако пора возвращаться к нашему… барану.
— Что же случилось с Риммером? Как он стал Тенью?
— Уже после войны я встретился с человеком, на которого некий Неллис натравил существо, похожее… на Тень. Человек этот — не буду упоминать его имени — был сильным цанхи и сумел отразить атаку. А потом выследил и наказал Неллиса. Перед смертью негодяй поведал историю о том, что Дар он получил от Шторна с одной единственной целью: найти и уничтожить Риммера, которого Шторн винил во всех бедах, свалившихся на Варголез. Старый пройдоха выполнил поручение повелителя лишь от части: он нашел и обезвредил Риммера, обратив его в бестелесное существо. Однако не стал его убивать — решил использовать в собственных интересах. В каких? Увы, Неллис умер раньше, чем успел признаться во всех своих грехах.
— А что сталось с Тенью?
— Об этом я не знаю. В то время меня это абсолютно не интересовало, а мой знакомый ничего не сказал.
— А теперь она рыщет по городу и убивает людей, — упрекнул я его.
— Если бы только это, — пробормотал Винеар.
— Простите? — я не понял, что он имеет в виду.
— Этот светящийся туман, о котором ты говорил… Сдается мне, Риммер взялся за старое: он собирает Силу, хотя ума не приложу, откуда она у простых смертных.
— И что это значит?
— Это значит, что с каждым убитым человеком он будет становиться все сильнее.
— И?
— Ничего хорошего в этом нет. Моему знакомому, тому, кто рассказал мне о Неллисе, с великим трудом удалось справиться с существом, хотя он был сильным цанхи. Его больше нет — он уже давно отправился на суд Великого Стража. И других цанхи, которые могли бы потягаться в силе с Риммером, тоже нет. А еще меня очень беспокоит тот факт, что Риммеру зачем-то понадобился крупный офаран. Зачем?
Я пожал плечами. Меня этот вопрос тоже интересовал.
— Чувствую я — быть большой беде, — добавил Винеар.
— А что делать? Неужели нет никакого способа уничтожить эту Тень?
Я задал главный вопрос, ради которого напросился на встречу с Винеаром, и затаил дыхание.
— Наверное, есть. Шторн поручил Неллису прикончить Риммера, а значит, был такой способ, но Неллис им не воспользовался. Боюсь, что известен он был только этим двоим, но Шторн исчез, а Неллис умер. Так что одна надежда на кувенов… — Винеар усмехнулся и пояснил: — Никогда не думал, что скажу нечто подобное.
Старик встал из-за стола.
— Мне пора. Не знаю, что тебе нужно от Риммера, но советую держаться от него подальше. — Он скептически посмотрел на меня и добавил:- Впрочем, сомневаюсь, что ты прислушаешься к доброму совету. Поэтому, если узнаешь что-то новое, ты знаешь, где меня найти. А мне тоже будет над чем подумать… Кстати, если ты так интересуешься Шторном, зайди при случае к Феденору — у него есть книга, называется «Мысли».
— Обязательно, — принял я предложение.