Сердце Альтиндора. Дилогия
Шрифт:
Покрутившись в округе, я спрятал свою ношу в кустах на задворках соседнего дома, а сам вернулся к колодцу и тщательно изучил обстановку. Нет, приблизиться к нему незамеченным среди бела дня не получится: уж слишком людно. А значит, придется дожидаться вечера…
Первая попытка не принесла желаемого результата. Впрочем, я особо и не надеялся…
Когда окрестности перекрестка обезлюдели, я выждал еще немного — чтобы уж наверняка, — вытащил бочку из кустов и, озираясь по сторонам, направился к колодцу. Мои опасения были небезосновательны: если кто-то из горожан застанет меня за этим варварским занятием, думаю, толпа порвет меня на сувениры. И это в лучшем случае.
Наполнив легкие воздухом, я затаил дыхание, снял с бочки крышку, специально заготовленной рогатиной вытащил кусок разлагающейся свиной плоти и бросил его между прутьев решетки в колодец. Как я не напрягал слух, но так и не услышал звука падения куска мяса. Вернув крышку на место, я подождал еще немного, а потом отнес бочку в кусты и отправился домой.
Шапшен предупреждал, что с первого раза вряд ли что получится. А значит, завтра мне предстояло повторить попытку.
Но и на следующий день меня ожидало разочарование. Причем, не одно. Утром я решил навестить Галию, однако ее окно оказалось закрыто. Когда я попытался заглянуть сквозь мутноватое стекло внутрь комнаты, с противоположной стороны внезапно появилась злобная физиономия старой гарпии. Тетка раздраженно задернула занавесь, а потом выскочила на улицу и стала звать стражу. Орала она так, словно ее насиловали, поэтому я поспешил убраться подальше с Крутой улицы.
В полдень я заскочил в лавку Феденора. Винеара, естественно, не было дома, поэтому я попросил букиниста передать цанхи просьбу Шапшена о встрече. А заодно спросил насчет книги, о которой говорил Винеар. Феденор вынес плотный фолиант и попросил бережно обращаться с произведением и по прочтении вернуть его обратно.
А вечером я снова околачивался у колодца. Когда начало темнеть, я, борясь с рвотными позывами, бросил в чернеющую глотку пересохшего источника очередной кусок мяса, густо покрытого жирнеющими на глазах червями. На этот раз, правда, из глубин колодца до меня донесся едва различимый стон. А может, это разыгралось мое воображение. Так или иначе, но время, потраченное на ожидание, прошло без пользы, и я поспешил вернуться в Нижний Асхонел до того, как закроются внутренние ворота.
Третий день…
В городе начали происходить странные происшествия. Ночью загорелось городское зернохранилище. Пожар уничтожил три строения и существенный запас зерна, прежде чем удалось локализовать и потушить огонь. В Верхнем Асхонеле случился оползень, в результате которого оказались разрушены два дома. К счастью, никто не пострадал, но строения уже невозможно было восстановить. В том же районе, но в противоположной его части, под утро рухнул балкон одного из особняков. Так же без жертв. А на рассвете сам по себе зазвонил колокол. По крайней мере, так утверждает звонарь. Он как раз поднимался наверх башни, когда над головой раздался протяжный тоскливый звон, известивший жителей города о наступлении нового дня несколько раньше положенного времени. Ну и, наконец, разные мелочи: во время перевозки развалилась бочка с дерьмом, залив нечистотами улицу Горшечников; на подъезде к городу понесла лошадь, запряженная в телегу, груженную бревнами — много раненых и покалеченных; на голову прохожему упал цветочный горшок; взбесившийся пес покусал своего хозяина…
Не знаю, имели ли все эти происшествия отношение к моей проделке, но народ на улицах был встревожен и настойчиво собирал в кучу все последние городские сплетни. И их тревога передавалась мне. Я решил: попробую еще раз, и если ничего не получится, нужно будет придумать иной способ выйти на Заклинателей.
Вечером мне пришлось дольше обычного ожидать, пока горожане разойдутся по домам. Лишь когда солнце окончательно скрылось за крышами домов, и над городом пронесся колокольный звон, улицы, наконец, опустели. Я не успел к закрытию ворот, а значит, мне придется ночевать в Вейдане. Но сначала…
Я уже привычно достал из кустов бочку. То ли она изначально была плохого качества, то ли ее разъедала наполнявшая ее масса, но наружу сочилась зловонная жижа, отравлявшая тошнотворными миазмами ночной сандорский воздух. Мне пришлось смастерить повязку на лицо, чтобы не задохнуться. Да и саму бочку я нес на вытянутых руках, не желая испачкать одежду.
Улицы, тянувшиеся к колодцу, тонули в темноте, но на самом перекрестке горел одинокий масляный фонарь, который квартальный смотритель зажег незадолго до заката. Освещенный участок я проскочил вдоль стены дома, а потом снова скрылся в сумерках.
Все, в последний раз…
Я откупорил бочку. На куски мяса невозможно было смотреть без содрогания. Подцепив один рогатиной, я бросил его в колодец. Прислушался. Внизу что-то зашуршало, и, проскочив между прутьев решетки, упало на край колодца. От неожиданности я отшатнулся назад.
Это был тот самый кусок мяса. Кто-то — или что-то — вернуло его обратно.
Я выждал немного и, ткнув зловонную плоть рогатиной, снова сбросил ее в колодец.
Последующие пять минут ничего не происходило. Я подался к колодцу, осторожно заглянул внутрь…
Метнувшаяся из черной глотки колодца тень беспрепятственно прошла сквозь прутья решетки и выросла надо мной мрачным силуэтом, раскинувшим в стороны длинные руки. Существо было похоже на приведение, взметнувшееся под крышу веранды, причем немалая его часть продолжала находиться в жерле колодца. Я не заметил у него ни глаз, ни рта, но оно жалобно стенало и, казалось, смотрело на меня свысока, покачивая из стороны в сторону шишковидной головой.
На самом ли деле оно такое безобидное, как уверял меня Шапшен?
Лично мне, глядя на него, становилось не по себе.
Я попятился назад.
Существо протянуло мне в след руки, которые стали быстро удлиняться.
К черту!
Я развернулся и побежал.
Но в этот миг из колодца вырвался туманный сгусток, похожий на змеиный хвост, настиг меня у фонаря, схватил за ногу и рванул назад.
Я упал, вцепился в столб. Увы: дух был сильнее меня. От рывка мои пальцы соскользнули со столба, и меня потянуло обратно к колодцу. Рыча, я пытался вырваться, хватался за отшлифованные ногами прохожих камни мостовой, но лишь ломал ногти и раздирал кожу на ладонях. В качестве последнего аргумента я выхватил нож и полоснул по вцепившемуся в ногу щупальцу. Клинок из иного мира с легкостью рассек конечность духа, но — Что за ерунда?! — оно тут же срослось, и меня снова увлекло к колодцу.
Продолжая стенать, дух стал медленно погружаться на дно источника. Меня втащило на каменную облицовку колодца ногами вперед, шваркнуло по решетке, но дальше дело не пошло: я был слишком велик, чтобы втиснуть меня между стальных прутьев. Но духа это, кажется, не волновало. Из темноты вырывались все новые щупальца, обвивавшие мое тело. Они тянули меня вниз. Решетка сильно впечаталась в мое тело, причиняя боль. Трещали кости, напряженные мышцы готовы были полопаться. Я бы, пожалуй, заорал, если бы не щупальце, обвившее мою шею. Оно с такой силой сдавило горло, что я мог лишь хрипеть, чувствуя, как постепенно задыхаюсь…