Сердце бури

Раэлана

— Нет, нет, я вам не верю… — наконец отчаянно пролепетал молодой человек.

Маз тяжело глянула на него — с осуждением и состраданием.

— Не принимай близко к сердцу мою болтовню, Бен. Это лишь брюзжание глупой старухи, не более. Моя задача — подбросить немного пищи твоим мозгам.

— Я шесть лет служил Верховному лидеру. Он давно мог бы расправиться со мной, если бы хотел именно этого. Какой смысл понапрасну терпеть страдания, когда средство избавления давно у тебя под рукой?

— Да полно тебе! — Маз отмахнулась, давая понять, какого она мнения о столь жалком аргументе. — Ты нарочно цепляешься за соломину и говоришь глупости, нисколько не соответствующие своему природному умению соображать.

Право же, стоит тебе немного пораскинуть мозгами — и ты сам найдешь достаточно причин, отчего Галлиус оттягивал кульминацию своего замысла. Одну из них ты уже назвал: зачем сразу убивать того, кто может оказаться полезным? Куда лучше сперва взять с потомка Вейдера все, что можно. Превратить его в эмблему своей тирании, а после — самому насладиться его лаврами. Он дождался бы окончания войны, и уж тогда выпил бы твою жизнь до дна, а твое тело стало бы новым жильем для его духа — этот темный ритуал венчал бы победу императора Рэкса, и он в твоем обличье стал бы править галактикой. Это вполне в его духе, ты не находишь? Впрочем, может быть и другая, более весомая причина. Ты должен знать, что для ритуала нужно полное подавление воли. Прежде, чем овладеть чужой жизнью, необходимо овладеть душой. Вероятно, что-то в тебе еще сопротивлялось; что-то мешало Сноуку взять то, что он хочет. Что именно, это уж тебе виднее. Однако мне известно, что, несмотря на звание магистра, ты продолжал считаться его учеником. Он говорил, чего тебе не хватает для завершения обучения?

— Самоконтроля. Умения противостоять соблазнам Света.

Реакции Маз, которая последовала за его признанием, Бен, честно говоря, не ожидал, хотя казалось бы, после всех прозвучавших слов его уже ничто не должно бы удивлять. Женщина просто рассмеялась, глядя ему в глаза, самым смелым, безапелляционным образом. Ее громкий и беспощадный, сопровождаемый легкой судорогой смех казался таким же всепроникающим, как вода; он разом наполнил собой помещение, не оставив ни одного уголка, где можно было бы от него спрятаться. Маз держалась за живот, согнувшись пополам, и сквозь приступы неудержимого хохота, успевала приговаривать:

— Ха! «Соблазны Света», вот так насмешил! Или ты нарочно так пошутил надо мной, сын Хана Соло, или мне стоит взять назад все, что я говорила о твоих умственных свойствах, потому что всерьез поверить столь несусветной выдумке может, право, лишь полный дурак! «Соблазны Света»… нет, вы это слышали?! Что за дичь! Да ведь это Тьма, только она соблазняет и подавляет! Свету подобного не дано, да и к чему? Вдумайся, парень, «соблазнение» всегда означает искажение, уход от привычного. Но что может быть привычнее для человеческого сердца, чем любовь, доброта, сострадание, нежность и ласковость — уж не их ли Галлиус Рэкс окрестил «соблазнами», а?.. — наконец, отсмеявшись вдоволь, Маз продолжила уже серьезно: — Твой Верховный лидер запудрил тебе мозги грубой, примитивной ложью. Свет не может соблазнять, стезя Света не противоречит естественному пути человека. Каждый из нас рождается, окруженный Светом, и лишь много позднее сам делает свой выбор.

— Избавьте меня от проповедей! — вскипел Бен. — Каждому известно, что гнев, боль и прочие чувства, пробуждающие в нас Тьму, не менее естественны, и где бы мы были сейчас, если бы не они?

— Я — не джедай, и, помилуй Сила, не священник, чтобы читать тебе проповеди, Бен Соло, — в тон ему — с раздражением — отвечала Маз. — Если ты считаешь злобу или желание мести естественным для человека и для самого вселенского потока, это твое дело. Если ты мыслишь естественным, когда муж убивает жену на сносях, а отец — сына, это твое дело. Однако для меня всегда было и навсегда останется естественным лишь то, что не заставляет наши души страдать. Вот что я тебе скажу, парень: то, что Рэкс считал тебя расположенным

к «соблазнам Света», подтверждает мою догадку, ты не находишь? Вообрази, почти тридцать лет он возился с тобой, пытаясь захватить твое сознание, а ты, треклятый мальчишка, по-прежнему восприимчив к Свету и неподвластен ему до конца. Не потому ли он заставил тебя пойти на крайность и убить собственного отца? Да-да, я знаю об этом. В Силе трудно что-либо утаить, а тем более столь страшное преступление. Я и сейчас слышу, как твоя душа в тайне кричит от невыносимой муки — гораздо более страшной, чем все, что с тобой проделывали в замке. Ну, что скажешь, Бен, права я или нет?

— Нет! — глаза Бена на миг налились кровью. Его состояние приблизилось к бешенству; однако то была поверхностная злоба, столь же мимолетная, как дуновение ветра. — Вы ошибаетесь! Убить Хана Соло было моим собственным решением. Только моим…

— Ну разумеется! Гордость мешает тебе признать, что ты плясал под дудку Рэкса. Спорю на что угодно, ты и под пыткой не согласился бы с правотой моих доводов, сарлакк тебя сожри!.. — Маз вновь умолкла ненадолго. Затем вдруг осведомилась: — Что тебе известно о битве при Акиве? Из-за чего она случилась и каковы были последствия?

Столь внезапная и поспешная смена темы вызвала у Бена лишь недоумение, своеобразным образом перебившее гнев.

— Немного, — признался он, изумленно моргнув. — Я слышал, что это произошло в 4 году ПБЯ. Бойцы Альянса приняли сообщение от своего пропавшего пилота и отыскали крупную базу имперцев…

— Ох и плохо же ты знаком с историей той хунты, за которую вздумал сражаться, — прервала его Маз. — Впрочем, вряд ли это твоя вина. Что ж, я расскажу. Во-первых, войска Альянса последовали за сообщением не просто «пропавшего пилота», а Веджа Антиллеса, главы эскадрильи Проныр, уж о них-то ты должен был слыхать…

Юноша задумчиво кивнул. Он знал, сколь огромную роль сыграл Ведж Антиллес в Гражданской войне, в частности, в Явинской битве, и легко мог поверить, что за жизнь этого человека Альянс готов был сражаться, как сказал бы генерал Хакс, не жалея ресурсов.

— … Во-вторых, — бесстрастно продолжала Маз, — бойцы Альянса нагрянули на Акиву вовсе не ради Веджа. Они знали, что там соберутся члены старого имперского совета. Офицеры, в чьи руки перешел флот Империи после Эндора. Нашелся человек, который предупредил их…

— «Оператор», — догадался Бен. Кажется, теперь ему стало ясно, к чему клонит собеседница.

«После Эндора этот человек удалился в бега. Большая часть имперских офицеров считала его погибшим. Он жил под вымышленным именем, тайно набирая сторонников — так называемый Теневой совет. Ждал, пока Новая Республика выкорчует основной состав руководителей флота, и даже тайно помогал войскам Альянса…»

Давний рассказ Скайуокера…

… Молодецкий кулак, уже достаточно окрепший, решительно грохнул о постель.

— Грязные сплетни! — зло выдавил рыцарь. — У Альянса нет доказательств, что это был именно он… ни у кого нет…

Маз не повела и бровью.

— Конечно нет. Да и странно, если б были. Рэкс приложил достаточно усилий, чтобы избавиться от любой информации, компрометирующей его лично и его подельников. Теневой совет — прямой наследник Империи, это внушалось всем и каждому. Но у Альянса имелись определенные догадки о том, кто скрывается за именем «Оператора»; Джиал Акбар отлично понимал, что этот человек преследует собственные цели, которые тогда, перед Акивой, совпали с целями возрождающейся Республики. Это привело к тому, что основная часть руководства флота Империи была уничтожена. Галлиус Рэкс предал своих союзников и открыл Альянсу их местоположение. Ты ненавидишь ложь и предательство, не так ли, Бен? Но тот, кому ты служил все последние годы, был именно лжецом и предателем.