Сердце Дайвера
Шрифт:
— Ты хочешь вести себя как гребаное животное? Я оттрахаю тебя как животное, — рычу я.
Скручивая заднюю часть ее платья, я срываю его, оставляя ее в одних крошечных трусиках. Я хватаю их и отступаю назад, стаскивая их с ее тела, оставляя ее упругую попку в воздухе. Затем стягиваю с себя рубашку и отбрасываю в сторону, после чего сбрасываю шорты, обнажаясь так же, как и она. Ее глаза расширяются от вожделения, когда они пробегают по мне. Ее восхищение моим телом только распаляет мой и без того твердый член.
Двигаясь вперед, я впиваюсь пальцами в ее бедра,
— Это то, чего ты хочешь, принцесса? — насмехаюсь я, когда добираюсь до ее шеи. Скользнув другой рукой вниз между ее раздвинутых бедер, я шлепаю ее по клитору, вызывая стон.
— Да, — огрызается она. — Трахни меня, заставь меня чувствовать.
Это я могу сделать.
Вернувшись к ее дырочке, я ввожу в нее палец. Она дергается и выкрикивает мое имя, а я быстро добавляю еще один и начинаю трахать ее пальцами. Второй рукой я отпускаю ее бедро и провожу вверх по спине к шее, сжимая ее, пока удерживаю на месте.
— Я хочу, чтобы ты кричала так громко, чтобы они тебя услышали, — я ухмыляюсь. — Чтобы они точно знали, что я делаю с тобой здесь, — ее киска сжимается от моих слов, и я ухмыляюсь еще шире. — Грязная, гребаная сучка, тебе нравится эта идея. Тебе нравится идея, что они будут слушать, как я слушал твои стоны на нашей лодке.
Ее глаза закрываются, и она вздрагивает, ее бедра подаются назад, навстречу моим настойчивым пальцам, но этого недостаточно, чтобы она кончила. Я убеждаюсь в этом, и она стонет от разочарования.
— Кален, — требует она.
— Да, принцесса? — дразню я.
— Хватит, блять, болтать, или я пойду и трахну твоего брата вместо тебя. Или Риггса, или Фина, или всех сразу.
Я замираю, а затем даю ей именно то, чего она хочет.
Меня.
Добавив еще один палец, я загибаю их внутри нее, поглаживая ее внутреннюю стенку, а потом опускаюсь на колени, отпуская ее шею, и втягиваю ее клитор в рот. Она громко вскрикивает, когда я без устали трахаю ее пальцами и впиваюсь зубами в ее клитор. Это доводит ее до предела, ее киска сжимается вокруг меня, бедра тоже, и она кричит о своем освобождении, чтобы они услышали. Я вытаскиваю пальцы и поднимаюсь, затем хватаю ее за шею другой рукой и поднимаю ее выше, пока она не открывает глаза — только тогда я обсасываю свои пальцы, заставляя ее стонать.
— Ты можешь попробовать, — бросаю я и раздвигаю ее ноги еще шире, пока она не начинает шататься, пока ей не становится больно. Пока она не сможет убежать от меня. — Ты покинешь эту комнату только с моей спермой, вытекающей из этой жадной пизды.
Я сжимаю ее шею, когда она пытается заговорить, останавливая любое оскорбление, которое она могла бы бросить в мой адрес, пока я прижимаю свой твердый член к ее киске. Позволяю ей почувствовать огромную длину, точно ту же, блять, длину, которая будет внутри ее дерзкого гребаного тела, напоминая ей, с кем именно она связалась.
Она трется об меня, подстегивая меня. Я позволяю ей, мой член скользит между половыми губами ее киски, увлажняя его для меня. Её мускусный аромат раздувает мои ноздри,
Только когда я достаточно подразнил ее, я отпускаю ее шею, хватаю за бедра и отрываю ее ноги от пола. Ей приходится ухватиться за стойку, чтобы удержаться, когда я пристраиваюсь и вхожу в ее тугую маленькую пизду. Я вбиваюсь в ее киску, пока она кричит, дергается и борется в моей хватке. Я выхожу и снова вхожу в нее, снова и снова, до тех пор, пока не окажусь в ней по самые яйца.
И тогда я демонстрирую ей то, что сдерживал. Я вонзаюсь в нее снова и снова. Звуки шлепков нашей кожи друг о друга довольно громкие, но не такие громкие, как ее стоны. Я трахаю ее так, словно я владею ею. Словно каждый ее сантиметр принадлежит мне, и я показываю ей, почему она должна бороться, по какой причине она должна остаться.
С каждым толчком я показываю ей, как сильно я ее люблю.
Ее киска такая мокрая, что с нее капает, и этот влажный звук возбуждает меня как ничто другое, как может только моя принцесса. Она нужна мне так сильно, что я даже не могу перевести дыхание, будто умру, не побывав в ней. Я смотрю, как мой огромный член входит и выходит из ее маленькой тугой дырочки, растягиваясь вокруг меня. Ее клитор набух, умоляя о большем.
Она принимает все, что я предлагаю.
Я встречаюсь с ее глазами в зеркале, на моих губах возникает рычание, когда я смотрю на нее.
— Я хочу увидеть твое лицо, когда ты будешь кончать на мой член.
Она стонет, облизывая губы, когда я поднимаю ее бедра выше, новый угол наклона сводит ее с ума и отправляет за край. Она кричит во время оргазма, ее глаза закрываются в блаженстве, а киска сжимается вокруг моего члена. Мне приходится с трудом входить и выходить из ее киски, пока она практически заливает меня.
— Кален! — кричит она, когда я протягиваю руку вниз и шлепаю ее по клитору.
Резко выйдя из ее трепещущей киски, я поворачиваю ее лицом к себе, поднимаю и заставляю ее обхватить меня ногами. Ее глаза все еще закрыты, когда я снова вхожу в нее, пробиваясь внутрь ее киски, пока снова не оказываюсь глубоко в ней. Она кричит, остальные, несомненно, слышат, но мне похуй. Я спорил с ней, потому что мне не все равно, и теперь я пожинаю плоды. Она поднимает руки и обхватывает меня за плечи, когда я разворачиваю нас, вжимаю ее в стену и жестко трахаю.
Я выплескиваю весь свой гнев, страх и беспокойство через ее тело, заставляя ее принимать все это. Ее стоны становятся все громче и громче. Ее соки стекают по моему члену и яйцам.
— Кей, — кричит она, ее киска сдавливает меня. Ворча, я пытаюсь сдержать свою разрядку, желая, чтобы это не кончалось, чтобы смотреть в эти ошеломленные, полные похоти глаза с ее тугой киской, обхватившей меня. Но я не могу, особенно когда она наклоняется и целует меня, словно я нужен ей, чтобы дышать.
Она кончает, увлекая меня за собой. Ее киска сжимается вокруг меня, высасывая мою разрядку, пока я хриплю в ее рот. Я продолжаю кончать в нее, упираясь рукой в стену, чтобы удержать нас, так как мои ноги трясутся от силы моего оргазма.