Сердце Дракона. Том 10
Шрифт:
– Генерал Лиан, – в кабинет к генералу нынешней Лунной Армии Лидуса, ворвался тучный и уже немолодой человек. – Вы видите, генерал Ли…
– Вижу, офицер Саймон, вижу, – кивнула Лиан.
Она стояла у окна и смотрела, как в вечернем небе вспыхивают огни. Заброшенных сигнальных башен, которые не использовали уже на протяжении восьми лет – с эпохи последней войны между Королевствами и последнего набега Кочевников.
Сигнальный огонь вспыхнул над Весенним Городом и все стихло.
Щелканье
– Мой генерал, – прошептала она, а затем молча вскинула кулак к небу.
Тоже самое, пухлыми ручками, пыхтя от натуги, сделал и Саймон.
Тоже самое, у подножия армейского замка, на вершине которого находился кабинет Лиан, сделали и сотни тысяч воинов Лунной Армии.
– Простите, что заставил вас ждать, – фигура, завернутая в походный, черный плащ, опустилась около двух пустых надгробных плит.
Рядом шумел прибой озера. Качались кроны фруктовых деревьев. Кусты роз, холмы тюльпанов и ворох простых, полевых цветов.
Рука, покрытая алыми татуировками, смахнула листья и траву с холодного камня.
“Урожденный Эрен Дюран, старший лейтенант Лунной Армии, потерянный брат и найденный друг. Пусть праотцы встретят тебя медом и хлебом”.
Фигура достала из мешочка, привязанного к поясу, обручальный браслет. Широкий, коричневого цвета, такой надевали на предплечье мужчинам.
Мужчина положил браслет на надгробие, затем опустился, коснулся лбом камня и замер на некоторое время. Когда же он поднялся, то откупорил бутылку вина, сделал два больших глотка, вытер губы и вылил оставшееся содержимое на землю.
Затем он счистил поросль и со второго надгробия.
“Сера, горячая ведьма южных песков. Верная возлюбленная и прекрасный друг. Пусть праотцы встретят тебя сладким молоком и хлебом”.
Мужчина положил на надгробие тонкий, белый кожаный обручальный браслет, а затем два пустынных цветка.
– Кто ты такой? – лезвие широкой сабли уперлось в спину мужчине. – Как попал в баронский сад?
Светловолосый юноша, в простых одеждах, источал ауру развитой стадии Рыцаря Духа. Позади него обросли щитами десятеро легионеров империи. Наспех вооруженные, со щитами, они уже активировали свои артефактные доспехи и теперь выглядели, для Баронств, одной из самых грозных сил.
– Мы скоро встретимся, друзья, – прошептал мужчина.
– Спрашиваю еще раз – кто ты такой?
– Постой, Ренен! – баронесса Элейн, отмахиваясь от бегущих следом служанок, пытающихся облачить свою “хозяйку” в платья, в одном только ночном белье, выбежала в сад.
– Баронесса, – тут же поклонился светловолосый Ренен, но сабли не убрал.
Элейн остановилась около воинов. Она смотрела на черноволосого мужчину, завернутого в плащ. И на то, как тот быстро, слишком быстро, убрал свою исписанную алыми письменами руку.
Так
Затем, внезапно, Ренен вдруг понял, что больше уже не держит саблю у торса мужчины. Оружие, каким-то неведомым образом, вернулось ему обратно в ножны. А на его солнечном сплетении лежит рука странного мужчины.
– Сильная воля, – произнес себе под нос незнакомец, чье лицо скрывал капюшон. – добрая душа. Ты будешь хорошим отцом.
Затем мужчина повернулся к баронессе. Его взгляд проскользил от длинных, золотых волос, до живота.
– Назови своего сына в честь нашего отца.
В следующее мгновение огромная синяя птица Кецаль, взмахнув крыльями, взмыла к небу и, превратившись в синюю точку, исчезла где-то в облаках.
На земле же остались шокированные легионеры, ничего не понимающий Ренен, тихо плачущая Элейн и два обручальных браслета на гранитных надгробиях.
Глава 909
Хаджар скинул с головы капюшон. Над ним высилась гора, где он, почти девять лет назад, впервые, за долгие годы, смог пообщаться с сестрой.
Сестрой, которую он не мог даже обнять…
Хаджар, с каждым годом, становился все сильнее, но и его враги оказывались все могущественнее и могущественнее. Дерек, пока, не знал, что Лидус являлся настоящей родиной своего заклятого врага. И, тем более, ему было неизвестно о Элейн и её ребенке.
Само дитя Хаджар увидел только благодаря Взгляду сквозь потоки Реки Мира. Его отец – светловолосый фехтовальщик, Рыцарь Духа развитой стадии, не имел особой родословной или силы внутри крови (как это было у некоторых аристократических кланов), но Хаджар чувствовал в нем доброе сердце и крепкую волю.
Он станет хорошим отцом его племяннику и крепкой опорой для Элейн.
– И все же, – вздохнул Хаджар. Поднимаясь по горе, он буквально заново переживал те события, которые привели его к злосчастному обрыву. – Так и не обнял…
Обнять сестру. Сказать: “Ну здравствуй, Лучик, я дома”. Хаджар, в самые тяжелые часы своей судьбы, думал об этом не раз и не два.
Но, увы, до тех пор, пока есть такая угроза, как Дерек Степной и иже с ними, Хаджар не мог подвергать опасности отчий дом и сестру. Особенно когда он знал, что Элейн ждала рождения наследника дома Дюран.
Хаджар наклонился и провел ладонью по тонкому покрову снега, которым ветер укрыл уступ. Еще мокрые снежинки липли к его пальцам, но он почти не чувствовал идущего от них холода.
Ветра в Лидусе, регионе, где жили миллионы смертных, были такими ласковыми, что Рыцарь Духа почти не чувствовал мороза. Лишь Черные Горы Балиума оставались исключением, но и там Хаджар вполне комфортно мог обойтись без шубы.
Просто…
– Не важно, – сжав кулак, Хаджар выпрямился и шагнул в пропасть.