Сердце генерала
Шрифт:
— Эмма, сколько уже можно к ней готовиться? Мне кажется, твоя свадьба и то была скоромнее. — Она прикрыла глаза ладонью.
— Неправда, — улыбнулась я. — Просто у меня было меньше времени на подготовку и почти всем занимались другие люди. — Я подошла к подруге и положила ей на плечо руку: — В чем дело? Опять переживаешь из-за своей бездетности? Ты это брось. Ханна и Марко называют вас с Матео мамой и папой. Вы уже родители двух замечательных детей. И твоего жениха все устраивает.
Мартина тепло улыбнулась. По сути, они уже давно семья, и свадьба для них лишь формальность, но Матео после подавления бунта занял пост губернатора Шэма, и отношения нужно было оформить официально.
— Дело не в том. Просто… — подруга осеклась и выдохнула: — Я видела в городе отца.
— И? — Я с беспокойством и сочувствием посмотрела на подругу.
Ее жизнь была очень непростой, и я знала, что она до сих пор сильно переживает из-за того, что потеряла связь с родителями. Но Мартина искренне считала, что не имеет права после случившегося в прошлом возвращаться в их жизнь.
— Первый раз я его видела давно, еще до твоего похищения. Мы с тобой тогда выходили из трактира. Я решила, мне показалось, что я увидела того, кого хотела увидеть. Постепенно даже убедила себя в этом, тем более больше никого похожего в городе не видела. До вчерашнего дня…
— Он тебя узнал?
— Не знаю, — выдохнула она и прикрыла глаза. — Я поспешила уйти подальше.
— А теперь жалеешь? Может, все-таки стоит поговорить с отцом?
— Эмма, — она посмотрела на меня с такой болью, что защемило сердце, — я ведь пропала так давно. Зачем бередить прошлое?
— Может, затем, что оно тебя не отпускает?
— Я думаю, моя семья не захочет меня видеть.
Мартина отвернулась и уставилась невидящим взглядом в окно, а я села рядом на стул и начала разговор, ради которого пришла в школу:
— После твоего исчезновения отец искал тебя больше года. Мать от горя слегла, и только лекарь из столицы смог кое-как поставить ее на ноги спустя полгода. Твои родители догадывались, по чьей вине ты исчезла, отец пытался узнать что-то у твоего бывшего мужа и его родителей, но его даже на порог не пустили. А потом семейство твоего бывшего вернулось в столицу, и добраться до него стало невозможно. Но жизнь наказала их сама. Венсан в столице не перестал скакать по чужим постелям, и однажды муж его любовницы застал его прямо на своей жене. На дуэль поганца вызывать не стал, а приказал охране его схватить и лично отходил плетьми до полусмерти. Случился скандал. Аристократу пришлось на время уехать из столицы. Венсана выходили, но с тех пор он потерял к дамам интерес и запил. Приличную невесту ему после этого найти не смогли, но все-таки он женился на дворянке, которая не стесняется наставлять ему рога. Детей у них нет и, судя по тому, что Венсан уже спился, и не будет. Его родители так и не смогли снискать благосклонности нового монарха, более того: отца Венсана уличили в государственной измене и казнили, а все оставшееся имущество забрали в казну. Его мать сейчас живет в доме сына милостью невестки, которая ее откровенно ненавидит…
Мартина слушала и смотрела на меня широко открытыми глазами. Наверное, услышь я такое о тех, кто меня чуть не убил и лишил возможности иметь детей, я бы тоже не сразу поверила, что карма их все-таки настигла.
— …И твой отец тебя узнал. Не знаю насчет вашей первой встречи, но вчера он хорошо тебя разглядел. У него в приграничье появились какие-то дела, связанные с поставкой продовольствия, потому он иногда приезжает в Шэм. Он шел за тобой до самой школы, но отвлекся, чтобы спросить прохожих, что это за место, и не заметил, как ты села в карету и уехала в замок.
— Да… я тогда поняла, что толку от меня в школе все равно в таком состоянии не будет, и решила вернуться домой, — растерянно произнесла она.
— Вот… А я с ним разговаривала. Он узнал, кто я, и рассказал мне свою историю. Я пообещала поговорить с тобой, но не стала его обнадеживать. Думаю, ты должна решить сама, хочешь с ним встречи или нет. В любом случае он обещал прийти сегодня в школу.
— Ты уверена? — сглатывая, спросила Мартина. В ее глазах блестели крупные слезы.
— В чем?
— Что он придет?
— Я ни в чем не могу быть уверена, — развела я руками, тоже едва сдерживаясь, что не заплакать.
В глазах Мартины светились такая надежда и одновременно страх, что хотелось обнять эту замечательную женщину и сказать, что все обязательно будет хорошо.
Внезапно она вскочила и заметалась по комнате.
— Я пойду!
— Куда?
— Туда!
Она метнулась к двери, распахнула ее и увидела на пороге седовласого чуть сгорбленного мужчину, в глазах которого плескались те же чувства и эмоции, что и у нее.
Некоторое время они, замерев, всматривались друг другу в глаза, а потом Мартина упала на грудь отца и разрыдалась.
Смотреть спокойно, как плачут и обнимаются взрослые люди, невозможно. Я вытерла все же покатившиеся по щекам слезы и оставила отца и дочь одних. Я была рада, что Мартина наконец перешагнула пропасть своего одиночества длинной почти в пятнадцать лет.
***
— Кто тебя обидел?!
Не успела я спуститься по лестнице, как увидела Сержа, который шел мне навстречу. Видимо, он был неподалеку и решил заехать к вечно пропадавшей вне замка жене.
— Никто, — всхлипнула я и неожиданно для себя самой разревелась.
Серж в два больших шага оказался рядом, подхватил меня на руки, прижал к себе и растерянно оглянулся, не зная, куда бежать и что делать. Я могла его понять. Я не плакала с того самого объяснения на носу корабля. А тут такое. Мы потом не раз беседовали о моей иномирности, и муж сказал, что от таких рассказов у него закипает мозг, но он все равно безумно рад, что я — это я, и великие сестры подарили ему меня.
Наконец, муж зашел в первый попавшийся пустой класс и сел на стол, продолжая прижимать меня к себе.
— Что случилось? — приподнял он мое лицо за подбородок и с тревогой вгляделся в глаза.
— Ничего, — всхлипнула я. — Ты знаешь, что я тебя люблю?
Серж улыбнулся, и его взгляд потеплел, но тут же снова стал серьезным.
— Эмма, что случилось?
— Да ничего не случилось. — Я вздохнула и положила ему голову на плечо. — Мартина нашла своего отца.
— Это хорошо? — неуверенно уточнил Серж.
— Да, это очень хорошо.
— Тогда откуда слезы?
— Боюсь, что теперь тебе часто придется терпеть мои слезы…