Сердце красавицы склонно к измене
Шрифт:
– Нет, нет, девочки! Я совсем не расстроена, даже наоборот.
– Наоборот?
– Лешка просил у меня прощения. Сказал, что не должен был затевать этот развод и тем более делить имущество. Он считает, что авария была ему знаком свыше. Он не должен выступать против меня.
– Он снимает все имущественные требования в отношении вас? – быстро осведомилась Леся.
– Пока нам не удалось обсудить все детали, но Леша раскаялся в своем поступке, и это самое главное!
Анастасия была счастлива, но подруги не могли с такой же легкостью разделить чувства женщины. Это сейчас Горшков слаб, разбит недугом и находится на больничной койке. Под впечатлением недавней аварии, когда он чуть было не оказался по ту сторону земного бытия, он мог пообещать Анастасии что угодно. Мог раскаиваться и даже просить прощения. Но как поведет себя Горшков, вновь встав на ноги и немного забыв о том, какого страху он натерпелся?
Однако Анастасия радовалась, словно птичка.
– Всегда знала, что Леша в глубине души хороший человек. Порядочный. Да, у него было временное помутнение, но теперь все прошло. Он вновь стал самим собой. Это Курилкин плохо на него влиял!
Но подруги что-то сомневались. Невозможно оказать на человека столь сильное влияние, если он сам этого не хочет.
Так и получилось, что до самого вечера они мотались вместе с Анастасией по ее делам. За это время они успели хорошо узнать эту женщину. И первоначальное впечатление, что Анастасия не могла никого убить, с каждой минутой находило новые подтверждения. Анастасия была добра, хотя удивительно рассеянна и мечтательна. Она видела в людях исключительно хорошее, а плохого либо не видела вовсе, либо даже в плохом умудрялась разглядеть что-то светлое.
– Славная тетечка, – сказала Кира, когда они наконец простились с Анастасией у ее дома.
– Клуша немножко.
– Родители у нее были властные, вот и сломали характер своей дочки.
– Сама от рождения небось размазней была.
– Что ты говоришь, она очень хорошая!
– Хорошая-то хорошая, а постоять за себя совсем не умеет. Если бы кто-то не избавил ее от Курилкина и не вразумил Горшкова, пустили бы эти двое бедную женщину по миру. А то и вовсе в психушке бы заперли. Ты же слышала, у них был план признать ее недееспособной. А что это может означать? Анастасия не калека, не выжившая из ума древняя старушка, которая нуждается в круглосуточном присмотре. Она сильная и физически здоровая женщина. И если ее признать недееспособной, то лишь потому, что она чокнулась, сошла с ума, психически неадекватна. А таким людям место в специальных заведениях. Можешь не сомневаться, следующим шагом, на который Курилкин уговорил бы Горшкова, было запереть Анастасию в дурке.
– Ужасно! – содрогнулась Кира. – Слушай, но если не сама Анастасия постояла за себя, то кто? Может быть, кто-то из ее близких?
Но тут у подруг никого на примете не было. Пока они мотались с Анастасией, они успели хорошо изучить не только ее саму, но и узнать подробности ее жизни.
– Родители умерли, бабушки и дедушки покинули этот мир еще раньше их. Остались мы вдвоем с мужем. То есть это я думала, что мы вдвоем. А потом он мне сказал, что и сам от меня уходит. И как-то так вдруг оказалось, что я во всем мире совсем одна.
Это как раз не диво. Одиноких людей повсюду куда больше, чем хотелось бы. Хотя так и не должно быть, и не правильно это, и грустно, и тоскливо, но факт остается фактом. Нет, подруг интересовало не это.
– Неужели ваш муж совсем никак не объяснил вам, почему вы расстаетесь? Сколько вы прожили с ним?
– Несколько месяцев до фарфоровой свадьбы не дотянули.
– Видите, вы двадцать лет прожили вместе. Не мог же Горшков просто так уйти?
– А вот ушел, – невесело отозвалась Анастасия. – Я как раз присматривала для нас жилье в Германии. Занималась оформлением бумаг для получения немецкого гражданства. Мой отец был этническим немцем, и я рассчитывала, что в этой стране мне будет оказан более или менее радушный прием.
Реальность оказалась несколько иной. Да, в Германии Анастасии удалось закончить все дела в срок и с блеском. Она присмотрела симпатичный коттеджик на окраине Берлина и внесла задаток за дом. Заполнила бесконечные бланки на получение немецкого гражданства. Выполнила ряд других формальностей, до которых дотошные немцы оказались большими охотниками. Страшно вымоталась и устала. И тем не менее настроение у Анастасии было приподнятое, когда она возвращалась к своему мужу в Питер.
– Думала, он обрадуется. Мы же с ним вместе мечтали о том, как заживем на старости лет в Европе. Тихо, спокойно, никаких волнений. Денег, которые оставили мне мои родители, нам двоим хватило бы до конца жизни и еще кое-что можно было бы дальней родне или благотворительным организациям оставить.
Но, вернувшись домой в Питер, Анастасия обнаружила порядком опустевшую квартиру. Сначала женщина решила, что их обокрали. Она кинулась звонить мужу, но тот не брал трубку. А немного отдышавшись с дороги и осмотревшись, Анастасия неожиданно поняла, что воры были какими-то странными. Они унесли только вещи мужа. Ее собственные меховые манто оставались в шкафу. И отнюдь не дешевенькие колечки и подвески по-прежнему лежали в красивой бронзовой шкатулке.
Дозвониться до мужа удалось лишь на следующий день. Да и то Анастасия позвонила на рабочий номер и воспользовалась телефоном соседки.
– А, ты уже вернулась, – услышала она какой-то равнодушный голос мужа. – Ну, и как?
Он молча выслушал доклад своей супруги.
– Значит, целый дом, – констатировал Горшков. – И большой? Ну да, у тебя же денег куры не клюют. Можешь себе позволить любую прихоть.
В голосе мужа звучало незнакомое Анастасии раздражение. Раньше он не так реагировал, слушая ее планы обустройства на Западе. Горел вместе с ней. Придумывал, как быть с бизнесом, который не хотел бросать.
– А ты в командировке? – все еще ничего не понимая, спросила у мужа Анастасия.
– Можешь считать, что в командировке. Но вообще-то я ушел.
– Куда ушел?
– Ушел от тебя.
Анастасия все еще не понимала, что произошло. И тогда Горшков доходчиво растолковал ей:
– Я ушел от тебя. Подаю документы на развод.
– Но почему?.. Что случилось?
– Мне это все надоело.
– Что… все?
– Твои деньги. Моя зависимость от тебя и твоих денег. Я устал от всего этого. Теперь я хочу жить своим умом. Мне надоело быть твоим мальчиком на побегушках.
Услышав эту галиматью от своего мужа, Анастасия проявила несвойственную ей проницательность и спросила:
– У тебя что… кто-то появился?
– Ты прожила со мной столько лет, а так меня и не поняла.
И больше муж не прибавил ни слова. Он повесил трубку и больше уже не разговаривал с Анастасией. Все ее попытки что-то выяснить заканчивались провалом. А подстерегать мужа, подкарауливать его у проходной Анастасия считала неэтичным, да и попросту пошлым.