Сердце Кровавого Ангела. Дилогия
Шрифт:
Но наверное, Небеса были сегодня на моей стороне, потому что появление нового гостя вдруг заставило все взгляды обратиться в сторону двери. И я прекрасно понимала, чем это вызвано. Мои собственные глаза тут же уставились на него, почти помимо воли скользя по стройной элегантной фигуре в черном. Многие вампиры, присутствующие на приеме, тоже предпочитали черное, но ткань их костюмов была блестящей, а у некоторых и с декоративными яркими вставками. Вошедший же словно бросал вызов нарочитой скромностью и повседневностью наряда. И тем не менее ему удалось затмить собой даже самых расфуфыренных гостей. Красс был прав, когда говорил Кровавому Ангелу, что он бы выглядел выигрышнее многих
Адена окидывали жадными любопытными взглядами. Похоже, для многих оказалось сюрпризом, что он сегодня будет на приеме. Со всех сторон слышался шепоток, на который сам вошедший не обращал ни малейшего внимания. Он двигался неторопливой плавной походкой, словно был королем, продвигающимся в окружении собственной свиты. И все смотрели на него, словно зачарованные, любуясь каждым уверенным завораживающим жестом этого мужчины. Что-то в Адене Ларесе было такое, что вызывало эффект, сродни гипнотическому. Возможно, дело еще в его ауре, которая казалась настолько сильной и яркой, что вокруг него воздух был словно наэлектризован.
Странное очарование, охватившее всех, нарушил разорвавший тишину громкий голос Красса:
— Ангел, я рад, что ты все-таки пришел. Иди сюда, старина!
Уловила, как во взгляде Кровавого Ангела промелькнули неприязненные искорки. Но это было столь мимолетно, что не могла бы в этом поклясться. Хотя невольно улавливала, чем вызвано недовольство вампира. О том, хочет ли он присутствовать на приеме, его по сути не спрашивали. Приглашение было подано в такой ультимативной форме, что отказаться казалось невозможным. Глава вампиров мог себе такое позволить. Это он решал, кто из его сородичей какое место станет занимать в социальной иерархии. Конечно, существовал совет старейших вампиров, который Красс возглавлял. Но они все были лишь марионетками в его руках, в чем я не раз уже убеждалась, подслушивая тайные разговоры. Все решал Красс.
Иногда поражалась, почему нам, девчонкам с тайной половины дома, не запрещали бродить по этим помещениям почти беспрепятственно. Ведь мы столько могли увидеть и услышать, что не предназначено для наших глаз и ушей. Но потом приходила к выводу, что нас не воспринимали, как угрозу. Что могут сделать бесправные рабы? Даже если кому-то удалось бы выбраться наружу, лишь дело времени, когда могущественный вампирский клан выйдет на наш след. Вампиры опутали своими сетями весь мир. По сути, они были самой могущественной расой нашего мира, пусть и немногочисленной.
Даже подпуская кого-то из других рас к себе, они стойко хранили самые важные тайны. Думаю, вряд ли кто-то из обычных людей знал, как именно проходит вампирская инициация, какие способности скрыты в каждом из вампиров и многое другое. И это делало их еще опаснее. Враг, о котором не знаешь почти ничего, самый страшный. Он может настигнуть с той стороны, откуда и не ожидаешь нападения. К тому же вампиры безжалостны не только к другим расам, но и к себе подобным. Четкая иерархия и раздел сфер влияния соблюдается ими неукоснительно.
И мой господин стоял почти на верхушке вампирской власти. Выше него был только Первородный. Тот, с кого и начался весь их род, в кого когда-то вселилась могущественная высшая сущность. Одна из тех, что пришли в наш мир множество столетий назад и дали начало различным расам, выбрав себе по одному или двум людям, которых посчитали наиболее достойными. И если в случае с оборотнями наделенными высшей силой были мужчина и женщина, составляющие божественную пару, то у вампиров был лишь Первородный. Вампиры не могли иметь потомство обычным способом. Но как передавался их дар крови, я понятия не имела. Как и остальные, кто не
Размышляя обо всем этом, я смотрела, как Аден поравнялся с группой, окружавшей Красса, и с самым любезным, хоть и отстраненным видом, стал приветствовать собравшихся и отвечать на их реплики. Казалось, он был в своей стихии, и ничто не выдавало, что это не так. Сама не знаю, почему я была практически уверена в обратном. Может, это самонадеянно, но почему-то казалось, что я чувствую, что он испытывает на самом деле. Все эти гости, засыпающие льстивыми речами, ищущие его внимания, вызывали в нем раздражение и скуку. В подтверждение моей догадки Кровавый Ангел, выдержав положенное время, извинился и отошел ото всех, взяв с собой бокал с кровью. Поначалу, когда я видела подобное, испытывала дурноту, но постепенно привыкла. Представляла себе, что это всего лишь красное вино, и это помогало подавить инстинктивное отвращение. К тому же в отношении Адена Лареса вряд ли что-то могло вызвать эту эмоцию. Он держался настолько естественно, что и правда казалось, что пьет изысканное вино.
Так получилось, что он расположился около стены напротив той, где стояла я. Поэтому я имела возможность беспрепятственно разглядывать его, делая вид, что обвожу взглядом зал. По его непроницаемому лицу ничего нельзя было прочесть. Он спокойно наблюдал за вновь возобновившимся весельем гостей, всем видом демонстрируя, что не желает, чтобы его беспокоили. На других приемах он тоже всегда держался чуть в отдалении и поэтому это никого не удивляло. И хотя многие продолжали, как и я, словно невзначай, посматривать на него, что-то во всей его фигуре будто говорило: опасность, от меня стоит держаться подальше, если я сам не захочу иного. Проходящие мимо гости будто наталкивались на невидимую стену и спешили отойти подальше, оставляя вокруг него достаточно свободного пространства.
Я же радовалась тому, что перестала вызывать малейший интерес собравшихся, переключившихся на более достойный объект. Да и то, что я скромно и тихонько держалась, тоже не способствовало пробуждению любопытства. Думаю, меня приняли за чью-то протеже, впервые появившуюся в подобном обществе и которую покровитель бросил на произвол судьбы, сам предпочтя веселиться с другими гостями.
Такое положение вполне устраивало. Постепенно нервная дрожь, сотрясавшая тело поначалу, ушла. Да и пара бокалов шампанского дали свое. Я даже стала получать кое-какое удовольствие, придумав себе нехитрое развлечение — изучать наряды гостей и их манеру держаться. Старалась по мимике и жестам понять, насколько естественно те себя ведут. В какой-то момент, лениво скользя взглядом по залу, ощутила, что меня будто молнией ударило. Сердце так и подпрыгнуло, а потом забилось в бешеном темпе. Аден Ларес смотрел прямо на меня. Или так только кажется?
Я осторожно заозиралась по сторонам, отыскивая рядом со мной более подходящий для его взгляда объект. Но никого в обозримой близости не нашла. Черт, он и правда смотрит! И это произвело на меня такой эффект, что я застыла, будто парализованная. Только и могла, что хлопать ресницами и пытаться выровнять дыхание. Пристальный изучающий взгляд светло-васильковых глаз обволакивал, дурманил, заставлял трепетать каждую клеточку. Стоило неимоверного труда все же отвернуться и, чтобы скрыть смущение, двинуться к фуршетному столу.