Сердце ледяного мира

Шепот Яна

Снова постучали. Два раза. Подождали немного — и вновь постучали два раза. Алин узнала этот код. Обрадовалась и бросилась к окну. На улице клубилась ночь. Небо напоминало болото: чёрная вода, клочки туч, похожие на кочки, а небесные линии напоминали белёсые тропки через топь. На дереве напротив окна сидел Эрн — любовь всей её жизни. Хотя было довольно темно, Алин узнала его широкие плечи. Она жестами показала "подожди минутку". Эрн склонил голову, и представился его осуждающий взгляд. В ответ Алин невинно улыбнулась и пожала плечами, мол "извини, но так надо". Ей действительно нужно было привести себя в порядок. Стыд и

позор, если она появится перед ним растрёпанной и заплаканной. На всякий случай, Алин завесила шторы, чтобы Эрн не подсматривал за тем, как она прихорашивается. Всё-таки эта женские тайны, в которые мужчин посвящать не нужно.

В полке стола Алин нашла свечку и спички. Она торопливо выбивала искры, но ни одна не желала разгораться. Да что ж это такое, когда нужно всё сделать побыстрее, то ничего не получается?! Наконец-то удалось поджечь свечу. Алин прикрыла пламя рукой, чтобы оно не погасло, и подошла к трюмо с огромным зеркалом. М-да, ну и красавица: волосы растрёпаны, глаза красные, а веки опухли. Хорошо, что она не впустила Эрна!

Алин сняла заколки, расплела жгуты и достала ленты. Волосы путались, сбивались в колтуны. Дурацкие кудряшки! Алин схватила ножницы и срезала раздражающий клок. Затем она кое-как причесалась, собрала часть волос в высокий пучок и украсила его заколкой с блестящим желтым камнем. Осмотрела себя в зеркале и осталась довольна: краснота почти сошла с кожи, а белки глаз побелели, но веки были ещё немного опухшими. Она поправила мятую ткань платья, в глубине души пожалев, что спала, не раздеваясь. Сузив глаза, Алин кинула взгляд сначала на окно, затем на шкаф в углу комнаты и решила, что есть ещё время. Она вылезла из платья, сняла с вешалки новое — бледно-розового цвета с рукавами в складку и с красными узорами на подоле. Переодевалась аккуратно, стараясь не задеть прическу. Всё равно несколько прядей вылезло, поэтому пришлось заколоть их. Ну всё, теперь она точно готова.

— Входи, — прошептала Алин, открывая окно.

Эрн прошёл по тонкой ветке, и каждый раз у Алин сжималось сердце от страха, что она сломается, но, к счастью, всё обходилось. Любимый, будто по ступеням, сначала прошёлся по подоконнику, затем по крышке сундука, а потом спрыгнул на пол.

— Чего же ты так долго? Я думал, что я или замерзну, или твой отец нас застукает. Даже не знаю, чтобы было хуже.

— Но всё обошлось. Видимо, сами Боги оберегают нашу любовь, — расплылась в улыбке Алин и обняла Эрна со всей силы, чтобы он почувствовал, как она рада его видеть. — Я так скучала по тебе.

— И я, — прошептал Эрн ей в самое ухо. — Не мог дождаться, пока мои родители уснут.

Алин отпустила его и закружилась по комнате.

— Как я выгляжу?

— Чудесно! Ты у меня краше всех!

Алин радостно рассмеялась. И её Эрн красивее всех остальных парней. Она часто представляла любимого взрослым мужчиной, и томно вздыхала от его красоты. Высокий, широкоплечий, мускулистый. А ещё, разве у кого-нибудь есть такой идеальный овал лица и такая выточенная верхняя губа, словно над ней трудился великий скульптор? Она так же любила и его нос с лёгкой горбинкой, и синие, будто сапфир, глаза.

— Подойди ко мне? — Эрн нахмурился.

Он взял со стола подсвечник и поднёс его так близко к её лицу, что Алин ощутила жар от пламени свечи. Сощурилась и отодвинулась.

— Ты плакала? Что случилось? — спросил Эрн.

—

Я не знаю, как тебе рассказать. — Алин тяжело вздохнула и опустилась на кровать.

— Говори прямо, — произнёс Эрн серьёзным тоном.

— Мой отец…, — Алин облизала пересохшие губы. — Он… он надумал отдать меня за Раддов. Сегодня за завтраком сообщил мне радостную, — она пожала в воздухе двумя пальцами — весть.

Эрн задумчиво скрёб ногтем кончик своего носа, а затем взмахнул рукой, будто ударил что-то.

— Курва!

Алин вздрогнула. Впервые в жизни при ней так ругались.

— Я думал поговорить с твоим отцом после ярмарки, попросить у него твоей руки и сердца! — Эрн сцепил пальцы рук в замок и положил себе на макушку. — Может, он передумает, если мы с ним поговорим? Объясним, что любим друг друга, что со мной ты будешь счастлива?

Алин покачала головой.

— Он хочет стать магнатом. Ему не важно моё счастье. Ему важнее титул!

От этих слов больно сжалось сердце, а глаза наполнились слезами. Эрн сел рядом и прислонил её голову к своей груди.

— Не плачь, любимая! Мы как-нибудь выкрутимся.

— Как? — всхлипнула Алин. — Если отец что-то вобьёт себе в голову, то его никто не остановит. — Она обняла Эрна и заплакала. — Я не хочу замуж за Раддов! Я хочу замуж за тебя. Мне не нужны ни титул, ни деньги. Ничего! Мне нужен ты!

Эрн гладил её по плечам, целовал в макушку и приговаривал: "Ну-ну, всё будет хорошо. Я тебя никому не отдам. Мы что-нибудь придумаем. Я обещаю!» Алин понемногу успокаивалась. Она верила ему. Любимый спасёт её от ненавистного замужества. Он не допустит, чтобы они разлучились.

Они так долго обнимались, что Алин потеряла счёт времени. Ей казалось, будто прошла целая вечность. В объятиях было так тепло и безопасно, и она готова была провести в них ещё одну вечность, но Эрн отпустил её.

— У меня есть идея! — прошептал он и щёлкнул пальцами.

Алин вопросительно посмотрела. Любимый взял её за плечи и заглянул в глаза:

— Давай сбежим!

Она уставилась на него непонимающим взглядом.

— Я серьёзно. Давай сбежим! — глаза Эрна горели диким огнем. — Если твой отец, будто клещ, впился в идею породниться с магнатами, то побег — единственный выход сбежать от этого замужества! — рассмеялся любимый. — Видишь, «побег» «сбежать». Как складно я сказал.

Затем Эрн посмотрел на неё серьёзным взглядом.

— А ты что скажешь?

Алин задумалась, почесала скулу. Мысли о побеге вызывала одновременно и восторженный трепет, и страх. Вспомнилась Лилиан, и как она отчаянно боролась за свою любовь. Алин ощутила себя на месте героини. Теперь и она должна выбирать между любовью и желанием отца. Конечно же, любовь! Ведь нет в жизни ничего важнее её. Но… Как же оставить Корру? Нянечка с ума сойдет от горя!

— Я не знаю, — ответила Алин, рассматривая руки.

— А что тебя останавливает?

Алин сжала губы и ничего не ответила.

— Душа моя, я понимаю, это непросто, но нужно выбирать: или потерять меня или… — он многозначительно развел руки вместо окончания фразы.

— Я не хочу тебя терять, — прошептала Алин, а про себя добавила: «и дом тоже не хочу терять. Мне не нравится такой выбор».

— Тогда побег! — Произнёс Эрн как отрезал и ударил в воздухе кулаком, будто по столу.

Он принялся ходить от стены к кровати и обратно.