Сердце моё
Шрифт:
Она вздрагивает, когда я прикасаюсь. Еле заметно старается отодвинуться, но затем кивает, позволяя себя отвести. Да что происходит?!
В палате, замечая огромный букет, делает круглые глаза. Аккуратно присев рядом, не удерживается от того, чтобы не поднести его к лицу, наслаждаясь ароматом.
– Я не знал, какие тебе нравятся - мне кажется, или мой голос реально дрожит?
– Спасибо, мне очень нравится,- она поднимает глаза, и мне кажется, что она сейчас готова запустить этим букетом мне в лицо и бежать без оглядки, такой страх я вижу в их темной глубине.
– Лера, что случилось? Тебе плохо?
– пытаюсь понять причину происходящего.
–
– Лера,- я присаживаюсь рядом, отчего кровать натужно скрипит, а Талова отстраняется, будто слиться с белой пластиковой спинкой кровати желает- Я хотел поговорить с тобой. Предложить...-она нервно и охранительно сексуально облизывает пересохшие губы- и тут все заготовленные заранее слова вылетают у меня из головы. Взять бы ее прямо сейчас, мне до одури хочется убедиться воочию, что под этим больничным одеянием на ней действительно нет трусиков.
– Перемирие.
– вылетает из моего рта раньше, чем я успеваю обдумать. Талова косится на меня как на диковинного зверя, не понимая, то ли бояться, то ли довериться. Сожрёт или позволит себя погладить? На мгновение мелькнула мысль, что она притворяется. Но странно- я не чувствовал. Я, который уже, как говорится, собаку съел на всех этих льстивых ужимках, попытках со мной познакомиться, подольститься, строить из себя невесть кого. Притом, не только от женщин. Тех ещё можно понять, инстинкт, мать его. Каждая самка ищет себе заведомо выгодного в плане обеспечения будущего потомства и ее самой всем необходимым. Для одной это мизер- жилье да нехитрая еда, отпуск на море. Для другой это- лакшери жизнь, личные самолёты, дорогие шмотки, драгоценности и остальное. Разница лишь в сумме.
Но были и мужики, которые пытались стать для меня друзьями. Приглашали на охоту или сафари, в баньку, на отдых. А все- ради будущих бизнес-проектов.
Одинаково фиолетово мне было и на тех, и на других. Но Талова...с ней мне хотелось просто быть рядом, не важно, притворяется или нет. Просто находиться в радиусе гребаного метра, зная, ощущая ее присутствие. И если первое время я считал, что это сердце Алёны так меня притягивает, то сейчас уже не знаю, что и думать.
– Перемирие?- недоуменно выдыхает она, вновь облизнув губы.
– Лера, прекрати так делать- хрипло бросаю я, стараясь отвернуться. Нужно сосредоточиться, а вся кровь прилила к члену, снова стояк нереальный.
– Как?- и краем глаза замечаю, как она в третий раз облизывает уже влажные чуть заметно дрожащие губы.
Я и не успеваю заметить, как она оказывается подо мной. Как я жадным поцелуем сминаю ее такой влекущий рот, а мои руки бесстыдно задирают кверху её рубашку.
– Я хочу тебя- хриплю я, задыхаясь, в перерывах между поцелуями. Лера сперва замирает, а потом отвечает мне тем же. Но , собравшись с силами, я отстраняюсь, помогая ей избавиться от рубашки. Это так эротично- голая, возбуждённая, с блестящими от желания глазами, она сидит на кровати, тяжело дыша.
Лёгкими поцелуями прохожусь по внутренней стороне бедра, Талова, пытаясь сохранить самообладание, тихо стонет, сжимая руками простынь. Замирая у ее набухших влагой складок, прохожусь по ним двумя пальцами, описывая круги вокруг клитора. Лера начинает дрожать, выдыхая тяжелые рваные полустоны.
Вхожу в нее пальцами, то двигаясь, то замирая. Она ещё больше раздвигает ноги, предлагая
– Что ты... делаешь?- протяжно стонет она, пытаясь сдвинуть ноги. Но я удерживаю их руками, лишь усмехаясь в ответ:
– Врач сказал, что тебе нужны положительные эмоции- и слегка прикусываю зубами бугорок между складок, отчего она уже не может сопротивляться, откидываясь назад, на подушку.
– Да, о, Боже, да,- то стонет, то шепчет она. Ну, я, конечно, не он, но тоже кое-что умею.
I and Him
Валерия:
Мы едем в машине, моя голова лежит на плече Святослава, а он расслабленно поглаживает рукой мою ногу. Все это неправильно. Безумно. Безумно приятно, порочно. Будто бы какая-то неизвестная мне доселе развратная часть моей натуры вылезла наружу, загнав рассудок в самый темный угол подсознания. И теперь наслаждается происходящим, без страха упрёков с его стороны.
Да, я многое должна обдумать, да моя жизнь, наверно, висит на волоске. Да, всё, что я сейчас творю- чистейшее безумие. И все же мне так хорошо, так спокойно. Будто я в бушующем жизненном море нашла свою тихую гавань.
Конечно, я - не сумасшедшая. Я понимаю, чем это вызвано- все вокруг для меня новое, незнакомое. А он, хоть и причинил столько боли, зло, уже известное. Человек ведь боится больше всего лишь одного- неизвестности. Даже когда обречён, можно подготовиться. Тут я вспоминаю Анну Болейн, чью казнь откладывали и откладывали, доведя тем самым экс-королеву до сумасшествия. И едва не рыдаю в голос- ну как же так?! Почему я вспоминаю вот такие, совершенно не нужные мне сейчас, факты, а о себе - белый лист. Никаких вспышек или озарений.
***
Святослав предложил мне перемирие. Смешно, конечно, будто у нас была война. Нет, я всего лишь несчастная жертва психопата- социопата, что каким-то образом смог расположить меня к себе. А ведь это должна была сделать я. И я уже не понимаю, где та грань, между которой- настоящая я и та, что играет?
Линда, так зовут медсестру, что говорила со мной, рассказала мне многое. То, во что и поверить можно с трудом, но факты говорят сами за себя, как минимум, с женами. Первая скоропостижно умирает, стоит ему пожелать жениться на второй. Вторая же умирает тогда, когда заходят слухи о том, что она неверна мужу. Когда вездесущие журналисты ловят ее на отдыхе в одном из сверхдорогих отелей с очень влиятельным человеком. Ловят с фото и видео- вот она поправляет платок, призванный, видно, скрыть, кто она такая; вот ее спутник обнимает ее за талию, жарко целуя напоследок в губы; вот усаживает ее в свою машину, придерживая дверь. Конечно, все это называли дипфейком, а представители Святослава ещё пригрозили судом, да вот только в суд не подали. Правда, сделали вернее,- он попросту купил этот медиахолдинг. Естественно, вышвырнув на улицу с худшими рекомендациями и без копейки тех самых журналистов, что делали статью. А немногим после этого и его жена разбилась в аварии.
И, если допустить, что хоть капля из его лжи- правда, то во мне действительно её сердце? Странно, разве я не ощущала бы этого? И тут накрывает осознание- а что, если мое влечение к нему, результат этого? Все путается в мыслях, сплошной абсурд, мелодрама. Будто не жизнь, а дешёвый мыльный сериал.
– Давай сходим куда-нибудь?- вдруг предлагает Святослав, и тут же добавляет- Как тебе станет немного лучше, не сейчас.
Кукловод. Настоящий кукловод. Чуть ослабил ниточку- и снова натянул.