сердце на двоих
Шрифт:
Внимание Шерлока разделилось поровну между двумя проблемами. Первой было удивительно сильное желание повернуть и сжать руку; поразмыслив, он отбросил его, сочтя такие действия по отношению к спящему человеку, отношения с которым к тому же не зашли настолько далеко, чересчур фамильярными. Второй проблемой была реакция его собственного тела, как две капли воды повторявшая состояние Джона. Лежать на животе становилось неудобно.
Но не успел он как следует обдумать все варианты, как Джон пробормотал что-то и с наслаждением потянулся, выгнув спину. Воспользовавшись случаем,
— Доброе утро, — сонным голосом сказал Джон, и Шерлок с изумлением обнаружил, что этим утром впервые с момента выписки из больницы даже не задумался о возвращении афазии. Он открыл глаза, стараясь не придавать этому особого значения, но вокруг по-прежнему было темно.
Джон повернулся к нему и замер.
— О, — очевидно, он был удивлен, увидев открытые глаза Шерлока. — Ты в порядке?
— Ты меня отвлекаешь, — пожаловался тот. — Я хочу побольше узнать о тебе.
— Это я-то отвлекаю? — Джон рассмеялся и погладил Шерлока по спине. — А чья это в таком случае рука у меня под майкой? Ну, выкладывай, что ты хочешь знать.
— Всё, — Шерлок решил последовать примеру Джона и просто не обращать внимания на всю эту ерунду с эрекцией. — Я хочу знать, почему ты отличаешься от остальных людей и всегда ли будешь отличаться. Я хочу знать, почему ты меня хочешь, хочешь ли кого-нибудь еще так же, как меня, или хотел в прошлом, и сколько все это будет продолжаться. Я хочу знать, почему волосы у тебя на животе не такие, как у меня, есть ли между нами другие различия и какие именно. Я хочу знать, как выглядит твое лицо, когда ты меня хочешь, и я хочу, чтобы ты поцеловал меня, и хочу знать, почему ты этого не делаешь.
— Уф, — ошеломленно выдохнул Джон после паузы. — Не слишком ли ранний час для испанской инквизиции?
Шерлок фыркнул.
— Я не тебя спрашиваю, — в конце фразы отчетливо угадывалось слово «идиот». — Я сам приду к нужным ответам.
— Ну, удачи тебе, — добродушно откликнулся Джон. — Смело спрашивай, если где-нибудь запутаешься.
* * *
Из раздумий Шерлока вывел вопрос Салли, пристроившейся на откидном сиденье напротив:
— Ну что, как дела?
— Рано делать выводы, не находишь? — он поднял брови. — Даже консультирующему детективу нужны данные.
Салли вздохнула.
— Да я не об этом, — пояснила она. — Я о тебе. Как ты... м-м-м... приспосабливаешься? Ты ходишь на занятия?
— Занятия? — с недоумением повторил Шерлок. — Какие еще занятия?
— Ну, где учат слепых, — Салли уже жалела, что завела разговор об этом. — Как себя обслуживать, как не зависеть от других, все в этом роде.
— Зачем?
«Да уж, неудивительно, что полиция ни на что не годна, раз в ней служат такие интеллектуалы», — подумал Шерлок.
— У меня же есть Джон, — добавил он на всякий случай: вдруг она еще не поняла?
В наступившей тишине Шерлок крепче сжал руку Джона, и тот привычно вернул пожатие. Детектив решил было, что разговор окончен, но оказалось, что Салли просто набирала воздух в легкие.
— Но... — она запиналась, словно ее тоже настиг приступ афазии. — Но не может же Джон возиться с тобой круглосуточно семь дней в неделю? У него своя жизнь, в конце концов, он же врач!
— Мой врач, — уточнил Шерлок.
— И раз он твой врач, то он не может иметь других пациентов и обязан в любое время дня и ночи быть у тебя под рукой? — воскликнула Салли. — Да как такое возможно?
— Как ты с этим миришься? — последний вопрос был, очевидно, обращен уже не к нему.
Шерлок повернул голову. Ему было любопытно, что ответит Джон.
— Думаю, мы приехали, — сказал врач.
* * *
Дом, к которому они подъехали, выглядел просто шикарно. Ухватившись за возможность свернуть со скользкой темы, Джон забросал Салли вопросами о деле, и та с не меньшей радостью принялась отвечать на них. Все вместе они пошли к дому; не прерывая расспросов, Джон вполголоса предупреждал Шерлока о поворотах и ступеньках.
— Мистер Харбрук унаследовал кое-какие средства от первого брака, но аренду этого дома оплачивала покойная. У нее были довольно крупные средства, переданные в доверительное управление. Основной капитал она трогать не могла, но процентов хватало на все это, — Салли обвела рукой роскошный особняк и повернула ключ в замке. — Мистер Харбрук и его дочь все еще живут здесь, но сейчас их нет дома, а гостиную мы опечатали.
— И что теперь будет с этими деньгами? — спросил Джон, все еще считавший мужа более вероятным подозреваемым по сравнению с мифической исчезнувшей няней.
— Они достанутся мужу, — подтвердила его мысли Салли. — Несколько обязательных пожертвований на благотворительность, но основную часть он получит на блюдечке с голубой каемочкой.
Они переглянулись.
— Поверь, если бы я могла повесить на него это дело, я бы не раздумывала ни секунды. Но у него алиби тверже некуда, а я не могу доказать его связей с претендентками на место няни. Его жена сама дала объявление в газету, сама назначила собеседования, их расписание в ежедневнике написано ее рукой, и никто из женщин не говорил ни с кем, кроме нее. Мне просто нечего ему предъявить.
Они подошли к двери гостиной, и Салли приподняла желто-черную ленту, преграждавшую вход. Джон помог Шерлоку поднырнуть под нее, положив ладонь ему на затылок.
— Кроме того, женщина скрылась с драгоценностями на полмиллиона фунтов и приличной суммой денег, — продолжала Донован. — Мистер Харбрук точно не уверен, сколько было украдено.
Шерлок потребовал, чтобы его поставили в точности на то место, где лежала жертва, и Джон принялся в мельчайших деталях описывать обстановку комнаты: дорогую, но безликую мебель, современную живопись на стенах, множество фотографий, на которых была изображена одна и та же девочка примерно трех лет. Посередине стола лежал раскрытый ежедневник, где напротив времени собеседования стояли лаконичные пометки «мисс Дж.», «мисс Б.» и так далее. Слева — стаканчик с ручками, справа — стопка резюме. Все были на месте, кроме одного — той самой загадочной «мисс К.», встреча с которой была назначена на двенадцать.