Сердце обмануть нельзя

Басби Ширли

Вдруг в углу комнаты вспыхнул язычок пламени и хорошо знакомый дружеский голос произнес:

— Ну, входи же, Слейд! А если ты вооружен, то, ради Бога, не стреляй! Мне бы совсем не хотелось быть продырявленным одним из своих лучших друзей.

Морган, нервно рассмеявшись, быстро пересек комнату и зажег лампу. Повернувшись, он осветил мужчину, в небрежной позе развалившегося в кресле.

— Бретт Данджермонд! — воскликнул Морган. — Твое счастье, черт побери, что у меня не было при себе оружия.

Что ты здесь делаешь?

— Ищу приключений, — последовал немедленный ответ Бретта, все еще небрежно покуривающего тонкую черную сигару. Бросив на Моргана хитрый взгляд, он добавил:

— Какие еще могут» быть иные причины? Морган хмыкнул.

— У тебя может быть с десяток причин. Бретт только пожал мощными плечами, а его худощавое лицо в обрамлении белокурых волос расплылось в ироничной улыбке:

— Чувствую, что женитьба не смягчила твой характер.

Морган бросил на него быстрый взгляд.

— Ты уже знаешь обо всем?

— М-м-м, да. Знаю. Об этом гудит весь Натчез… И потом, прежде чем посетить Нью-Орлеан, я побывал в Бонжуре. Не встретив тебя на балу в честь Барра, я приехал к тебе домой. Доминик объяснил мне причину твоего внезапного отъезда.

— И о моей женитьбе он, конечно же, все тебе рассказал?

На мгновение Бретт задумался.

— Кое-что, — наконец ответил он. — Доминик удивил меня известием, что у тебя отшибло память.

Морган чуть улыбнулся. Он и Бретт выросли вместе, и каждый из них знал о другом почти все. Они примерно одинаково относились к женщинам. Появление Леони изменило Моргана, но Бретт по-прежнему оставался все таким же убежденным женоненавистником. Морган решил прояснить ситуацию. Не глядя на Бретта, он произнес:

— Леони не лжет, как мне вначале казалось. Мой двоюродный братец Эшли выдал себя за меня и женился на ней шесть лет назад. Я написал об этом Доминику, но он, видимо, когда говорил с тобой, еще не получил моего письма. Возглас удивления был ответом Бретта. В течение нескольких часов друзья беседовали, попивая коньяк. Более всего говорили о женитьбе Моргана. Ярость искажала лицо Слейда при одном только упоминании имен» Эшли. Видя, как трудно признать Моргану, что по закону Леони является женой его ненавистного кузена, Бретт с кажущимся равнодушием спросил:

— Может быть, мне стоит найти Эшли… и пристрелить?

Морган напрягся, зная, что предложение Бретта — не пустой звук. Это был, конечно, выход, но Моргану не хотелось об этом думать. Он посмотрел Бретту прямо в глаза и твердо ответил:

— Нет! Я сам разберусь с ним! Бретт пожал плечами.

— Хорошо, раз ты этого не хочешь. Но, — добавил он ледяным тоном, — если наши с Эшли дорожки пересекутся, не надейся, что я спущу это дело ему с рук!

— Я не хочу, чтобы ты это делал, Бретт! — ответил Морган.

— Как

знаешь! — весело согласился Бретт. Тема была исчерпана, и, сделав очередной глоток коньяка, Морган спросил:

— Ну, а кроме страсти к путешествиям, что привело тебя сюда? Ты пока об этом ничего не сказал.

— Малыш Барр, — мгновенно ответил Бретт. — Этот человек чрезвычайно интересует меня. Очень хотелось бы знать, что он из себя представляет. Поэтому…

Морган вопросительно приподнял бровь.

— Что поэтому?

Бретт хитро посмотрел на него из-под длинных густых ресниц.

— Барр и Уилкинсон, — почти добродушно произнес он. — Этот дьявольский союз, если он, конечно, существует, возбудил мое любопытство. — И, внезапно наморщив лоб, он спросил:

— Ты ведь был в Нью-Орлеане, когда умер губернатор Гайозо, не так ли?

Не скрывая своего удивления этим вопросом, Морган кивнул.

— И Уилкинсон был там? — спросил Бретт. — Знаешь, в последние годы я слышал массу историй о той ночи, когда умер Гайозо…

Несмотря на дурашливый тон Бретта, Морган был не склонен шутить.

— Ты хочешь знать, не заметил ли я чего-нибудь подозрительного?

Подняв брови, Бретт спросил, иронически улыбаясь:

— С чего это тебе пришла в голову подобная мысль?..

…И Морган поведал все, что помнил, о той давней ночи. Свой рассказ он закончил словами:

— Признаюсь, меня удивило появление Уилкинсона. Я тогда подумал, что тут что-то не чисто, но не видел и не слышал ничего такого, что подтвердило бы мои подозрения. — Вопросительно взглянув на друга, он спросил:

— А что слышал ты?

Бретт прочертил в воздухе рукой.

— Немногое. Пока это лишь мои догадки. Но несколько губернаторских слуг шептались, что Гайозо умер вовсе не от лихорадки. Я точно знаю от испанских офицеров, с которыми мне доводилось общаться в последние годы, что Гайозо был почему-то недоволен Уилкинсоном. Никто не говорил об этом прямо, но если собрать вместе все сведения, то получается, что губернатор умер не своей смертью.

— Вздор! — убежденно возразил Морган. — Неужели ты подозреваешь Уилкинсона в убийстве?

— А почему бы и нет? — спокойно ответил Бретт. — Особенно если учесть, что Гайозо не ладил с Уилкинсоном. Не делай ошибку, недооценивая нашего бравого генерала, Морган. Возможно, он хвастун и выглядит иногда глупцом, но чутье у него как у загнанной в угол гремучей змеи, ты должен помнить об этом.

Морган нахмурился.

— Никто не мог доказать, что Уилкинсон работал на испанцев… Если…

— Если только Гайозо не обнаружил, что Уилкинсон вел двойную игру… — подхватил Бретт.

— Черт побери, какое отношение все это имеет к Барру? — задумался Морган.