Сердце потерянное в горах
Шрифт:
Мое сердце сжалось.
Я торопливо догнала отца и взяла его за мозолистую ладонь, папа взглянул на меня и улыбнулся.
У него была самая красивая в двух мирах улыбка.
Все здания в нашей зоне были построены еще до «Изменения». Некоторые сооружения имели странную форму. Если верить рассказам, то раньше здесь протекала река и стоял укрепленный форт. Мы прошли мимо развалин и папа остановился перед уцелевшей отвесной плитой.
– Нам наверх? – мой голос дрогнул.
– Да, - ответил он, – Боишься? – в
Я обиженно фыркнула, шпионы ничего не бояться и попыталась допрыгнуть до первого выступа. Сильные руки отца подхватили меня и прижали к себе.
– Полегче, герой, - прошептал он мне в макушку, – Я не хочу, чтобы ты переломала себе все кости.
Мы забрались наверх и уселись на выступ. Над головой тускло поблескивали звезды. Пыль летала в воздухе и от нее першило в горле. Мои ноги болтались над пустотой.
– Запомни, бог внутри твоего сердца, - в голосе отца было столько силы. Никогда еще не слышала, чтобы он говорил о чем-то так эмоционально.
– Как он там помещается? – удивилась я, прижимая ладошку к груди и страшась того, что он может обо мне узнать.
Иногда я желала соседским мальчикам, которые меня задирали, исчезнуть.
– Ему не нужно много места, - улыбнулся папа, – Аристократы могут забрать у нас все, но только не веру, дочка.
Я прижимаю руку к сердцу, ощущая пальцами его сильные удары.
– Надеюсь, ты присмотришь за сестрой, пока меня не будет рядом, - прошу я отца, и прячу всё в сумку, но теперь несу ее на улицу, мой пульс стучит где-то в ушах. Открываю тайник и запихиваю ее под землю. Мне кажется, что за мной следят сотни глаз и сейчас один из стражников потребует меня поднять руки. Но это просто плод моего больного воображения, на самом деле улица пустынна.
Я встаю с колен и подошвой стираю все следы. Теперь все выглядит как обычно. С собой я беру только белоснежный костюм совершенных. Я аккуратно складываю его в рюкзак. Меня бьет крупная дрожь и чем ближе стрелка часов подходит к девяти, тем реальнее все становится.
Заявиться в клуб, где так много совершенных, сущий идиотизм. Мне хочется надеяться, что они будут настолько пьяны и накачены наркотиками, что не заметят меня.
От заброшенного форта остались только несколько зданий и те полностью заросли травой. Но меня интересуют не они, а канализационный люк, спрятанный в одном из них.
Наверное, сами совершенные уже позабыли, что под ними целый город, состоящий из лабиринтов, соединяющийся между собой водопроводными каналами и канализационными колодцами.
Я скрываю лицо под капюшоном, если и встречу кого из знакомых, никто не будет заглядывать в лицо. Но я почти уверена, что сюда никто не заходит. Я взбираюсь на небольшой пригорок и оглядываю местность. Долина покрыта бесплотной безжизненной землей и сухими деревьями. Я осторожно спускаюсь вниз, подозрительно прислушиваясь
– Почему так долго? – совсем близко раздается мужской голос, я подпрыгиваю на месте и закрываю рот рукой, боясь, что мое сердце выпрыгнет наружу.
Данте включает фонарик и свет прыгает по земле холодными бликами.
– Какого черта ты делаешь?! – шиплю я и вырываю фонарик из его рук, - Совсем обалдел, - возмущаюсь я тихим голосом, хотя от желания закричать, у меня сводит челюсть, - А если нас увидят стражники, что тогда?!
– Нас сразу убьют и даже спрашивать не будут, что мы здесь забыли, - с серьезным видом отвечает Данте.
Меня передергивает от ужаса.
– Раз сам всё знаешь, зачем так рисковать, - я скидываю с головы капюшон, так мне легче смерить его уничтожающим взглядом.
– Мне нравится тебя дразнить.
Он просто не выносим!
Я возобновляю шаг.
– Могу я без вреда для своего здоровья, сделать тебе комплимент?
– Данте догоняет меня, - Ни одна живая душа не усомнится, что перед ним совершенная.
– Я все еще злюсь на тебя, ясно?
Но его слова немного усмиряют мою тревогу. Я осматриваю его внешний вид.
Данте не удосужился даже сменить наряд, но его серебристые волосы приобрели цвет пшеницы, так же как и брови. На лице точно такой же грим, как и на моем.
– Где взял краску? – я показываю глазами на его волосы.
– Иногда я бываю очень обаятельным, - соблазнительный взгляд из-под полуопущенных густых ресниц заставляет мои губы дернуться в улыбке.
Я знаю, что все это поставляет Сопротивление.
– Особенно, когда не открываешь рот, - фыркаю я. – Она смывается?
– Обижаешь.
Дорога становится неровной и я сосредотачиваюсь на том, чтобы не упасть. Через несколько поворотов, мы оказываемся перед отвесной плитой. Я проворно цепляясь за выступы, и первая оказываюсь наверху.
– Тебе нужно больше заниматься, – я протягиваю руку Данте и он хватается за нее, как за спасательный круг, – Ты теряешь форму.
– Мне просто нравится держать тебя за руку, - с усмешкой отвечает он.
Я стараюсь не обращать внимание на тепло, которое исходит от его тела и впитывается в мое. Разжимаю пальцы.
– Поторопись, - направляюсь к стоящему в стороне зданию.
Крыша полностью развалилась, так же, как и половина стен, но оно не потеряло своей величественной стати. Я вхожу в образовавшийся проход, теплый ветер шевелит выросшую внутри высокую трав.
– Не поможешь? – оборачиваюсь к Данте.
– Да я только ради этого берег свои силы, - он нарочито потирает руки, и сдвигает люк в сторону, – Дамы вперед, - Данте галантно отступает и делает что-то похожее на реверанс.