Сердце Сокола
Шрифт:
Юная черноволосая красавица, которую он так надеялся увидеть, бойко смотрела на него, а её синие глаза смеялись.
Мила возвращалась с рынка и несла в руках тяжелую корзину с овощами. В светло-голубом сарафане и белоснежной рубашке с длинными рукавами и воротничком под горло, она смотрелась странно среди множества легкомысленно одетых горожанок, пытающихся оголиться и хоть так избавиться от жары.
— Вообще-то, я за цветами. Но не прочь украсть несколько минут твоего времени, — лукаво улыбнулся Ал в ответ и едва заметно покраснел, когда девушка, наклонившись, приветственно поцеловала его в щеку.
Ал знал Милу с самого детства, они частенько играли в её саду и вместе учились колдовать. Из-за темного ритуала, который провели над Милой в детстве, магия ее была нестабильной, и мачеха Ала — Лада — учила девочку волшебству, порой приводя с собой на эти занятия и пасынка.
Небольшая разница в возрасте не стала помехой дружбе. Напротив, Мила быстрее пришла в себя, глядя на то, как у её младшего товарища колдовать выходит не хуже, чем у неё. Из-за того, что дар Милы был нестабилен, а иногда и вовсе засыпал, двери Академии магии были для неё закрыты, но это не помешало ей проштудировать кучу книг и научиться пользоваться своей силой, как обычный маг. Пусть и не в полной мере — но девушке удавалось колдовать.
— Я соскучилась. Ты давно не заходил. Работа? — Мила открыла калитку, приглашая Ала зайти.
Вместе они прошли по утоптанной тропинке, вдоль которой росли колокольчики и ромашки, и цветы приветливо качали своими головками им вслед, источая дивный аромат. Магия, которую использовала девушка, позволяла её саду выдерживать угнетающую жару, поэтому желающих приобрести цветы было немало. Но большая часть покупателей появлялись под вечер, перед свиданиями. Так что вырвавшийся на обед Ал удачно подгадал время, чтобы побыть с девушкой вдвоём.
— Подожди, я только корзину занесу, и ты всё расскажешь, — Мила скрылась в доме, оставив после себя сладкий запах цветов, и Ал с трудом согнал с лица глупую улыбку.
Он давно и безнадежно влюбился в эту прелестную садовницу — отрицать это было бы бессмысленно.
Мила вернулась быстро, заодно она вынесла кусок вишневого пирога и кружку кваса, которую Ал опустошил за миг. Парень зажарился ждать подругу на таком солнцепёке, но не видеть Милу так долго было ещё мучительнее.
— Работы много. Я ведь новичок, только полгода на службе. Так что отдыхать мне не дают, — с аппетитом поедая пирог, рассказывал Ал, устроившись вместе с Милой под сенью ясеня.
Девушка любила это дерево, и они с Алом часто проводили время, сидя под его широкими ветвями и разговаривая, укрытые густой листвой, как шатром.
— Я слышала от Лады, что ты недавно поймал какого-то опасного бандита.
— Мама вечно преувеличивает. Обычный вор. Просто у него с собой амулеты были, потому стражникам было трудно его схватить, — Ал запустил пальцы в короткие волосы, взлохмачивая их. — Слушай, я ведь к тебе по поводу мамы и зашел. У них с отцом завтра годовщина свадьбы, хочу цветы подарить…
— Ох, пойдем тогда, я тебе подберу самый лучший букет! — Мила подскочила, схватив его за руку, и повела по саду, показывая распустившиеся цветы.
Её ладошка была такой горячей и маленькой, что Ал боялся сжать её чуть сильнее, а ведь ещё недавно Мила была выше его ростом. Но за последние два года он вытянулся, раздался в плечах, а юношеский голосок сломался, превратившись в приятный баритон. Ал вырос в красивого мужчину, и многие девчонки приглашали его на вечерние танцы на площади, а после позволяли оставлять сладкие поцелуи на губах. Да только радости от тех встреч не было, потому что перед взором у Ала стояла лишь одна красавица. Которая, казалось, совершенно не замечала, что он вырос.
— Может быть, розовые георгины? Они необычайно пышно цветут этим летом. Или каллы?
Мила вела его вглубь сада, мимо скромных фиалок и гордо вытянувшихся гладиолусов.
— Доверяю выбор тебе. Ты не хуже меня знаешь, какие цветы любит мама, — открестился от чести выбирать подарок Ал. К тому же, ему нравилось смотреть, как Мила прикусывает губу, задумавшись, и с этим милым выражением лица пытается представить, каким должен быть букет.
Если бы только она согласилась с ним встречаться, он стал бы самым счастливым парнем на свете! Ал точно знал, что у Милы не было возлюбленного, но девушка делала вид, что не замечает его намеков.
— Держи, — она протянула букет, сделанный в фиолетовых и белых тонах. Фрезии смотрелись очень нежно и чуточку торжественно, как раз для дня свадьбы. — Передавай мои поздравления родителям.
— Может, зайдешь к нам? — с надеждой спросил Ал, но Мила покачала головой.
— Боюсь, не получится. У меня много дел, скоро купеческое собрание, надо подготовиться.
Ал кивнул. Он знал, что Борей, её отец, уже полгода как уехал из столицы по торговым делам, надеясь открыть лавки в небольших городах. Вся работа по дому упала на плечи Милы, но девушка не жаловалась. В отличие от сестер, ткать она не любила, зато у неё оказалась удивительно деловая хватка. Так что обрадованные отсутствием отца жадные перекупщики ушли ни с чем — девушка продолжала вести дела спокойно и обстоятельно и постепенно приобрела вес среди торговцев.
— Заходи, как освободишься! Поболтаем подольше, — улыбнулась ему Мила, когда они дошли до калитки.
Перерыв Ала закончился, и ему пора было возвращаться на службу. Когда девушка наклонилась к нему, привычно обнимая на прощание, он решился.
— Сегодня именины короля. На площади танцы будут. Пойдешь со мной? — спросил Ал с колотящимся сердцем.
На мгновение в глазах Милы промелькнула радость, но девушка тут же отстранилась, словно вспомнив о чем-то дурном.
— Извини, у меня другие планы. Может быть, в другой раз? — вымученно улыбнулась она, и Ал почувствовал фальшь в её голосе.
Вот только расспрашивать не стал — слишком сильна была неожиданная обида от отказа.
Криво улыбнувшись, Ал кивнул и вышел за калитку. Он не собирался сдаваться, но получать от ворот поворот всё равно было больно.
— И где ты пропадал? — его начальник, Святослав Попович, уже был на месте и просматривал последний отчет.
Столь рьяной любви к работе Ал не удивлялся — с такой женой, как Алёнушка, удивительно, что дядя вообще уходил домой. Правда, несмотря на скандалы, на жену Святослав никогда не жаловался, а вот на ворвавшегося в кабинет парня посмотрел неодобрительно.