Сердце тлена и зари
Шрифт:
— Ты ведь знаешь, что с ней случилось, — заключил Сэйдж, а я напряглась всем телом. Ой! Ректор выразительно повернул в мою сторону голову, а я напряглась еще сильнее. Тело начинало деревенеть. — Я не осуждаю, просто хочу понять.
Кроу занервничал, сам догадался, что возможно Ректору я пока еще не рассказывала ничего.
— Она должна была хоть как-то дать мне знать о своём решении, — заключил он. — Я…
— Переживаешь, — дополнил Сэйдж, когда Кроу сделал выразительную паузу. Потом мой мужчина коротко и едва заметно кивнул, пряча взгляд
Кроу подумал недолго.
— Возможно… записку, — вымолвил он неуверенно, но его состояние подкупало Сэйджа. Он ловил настроения очень чутко, и, если честно, зная Сэйджа, я понимала, что он умеет сопереживать. Отчего у меня возникало еще больше вопросов, почему Ректор не спешит ему открываться. — Хоть что-нибудь.
— Кроу, — Сэйдж призвал смотреть на него, — когда я всё узнал, я сначала смирился. Но потом задумался: ведь у нас же большие проблемы, помнишь? (Сэйдж старался не говорить открыто, что хорошо. Для всех нас). Поэтому… я кое-что проверил.
Кроу сначала потерял интерес, но потом снова взглянул на Сэйджа.
— Что именно? — Уточнил мой мужчина с осторожностью.
— Знаешь, Ректор использует определенные способности своего мантикора, но когда-то давно, когда я еще учился и он обучал меня, в награду он показал мне пару трюков, — Сэйдж на мгновение ушел в себя, словно вспоминая то время. Судя по выражению его лица, блаженной улыбке, думаю, это воспоминание было для него приятным. — Так вот, я кое-что проверил сам. И… не хочу пугать, но я обнаружил нечеткий след ауры Ректора Анирэна и Киары. Здесь. В Академии.
— Что это значит? — Напрягся сразу Кроу, а я быстро взглянула на Ректора. Он был сосредоточен на разговоре, но обеспокоенность на мордочки фенека была очевиднее некуда.
— Это… не совсем точно, но… я могу чувствовать чье-то присутствие. И если их аура здесь, и они здесь. То есть, они не уезжали из Академии. Конечно, это также может означать, что они сотворили какое-то очень сильное заклинание. Однако, насколько мне известно, ничего подобного они не делали. Так ведь?
— Насколько мне известно — нет, — подтвердил Кроу. — И… (он чуть повернул голову к нам, словно намекая Ректору, мол, «реагируй, если что») поскольку я тоже ничего не знаю о том, куда и зачем уехали Ректор с Киарой, возможно ли отследить, где именно находится их аура? Хотя бы будем знать.
Сэйдж смотрел на Кроу пристально, словно пытался читать его мысли. Возможно, отчасти так и было. Я снова взглянула на Ректора в попытке понять, о чем он сейчас думает. Есть ли в этом смысл? Поскольку он не бросился кусать Кроу пятки (ну, уж как есть), значит, возможно, он был не против задумки.
— Хорошо, — наконец, заключил Сэйдж. — Ты ничего не хочешь мне рассказать?
— Я бы хотел спросить то же самое у тебя, — Кроу не просто закрылся, буквально вернул всю подозрительность Сэйджу обратно. И, на удивление, сработало как никогда хорошо.
— У каждого свои секреты, — многозначительно заметил Сэйдж.
— Верно, — подтвердил лишь Кроу.
Они замолчали и стояли друг напротив друга, наблюдая за реакцией и выдерживая паузу. Может быть, каждый хотел передавить другого. Терпением это вряд ли можно было назвать, но, может быть, дело было не только в этом.
— Я дам знать, если что выясню, — пообещал Сэйдж.
Кроу коротко кивнул, Сэйдж ушел. Только после этого Кроу сам вышел из кабинета, дождался нас, закрыл за собой дверь.
Я хотела знать многое, задать кучу вопросов Ректору Анирэну, но тот был в раздумьях, а если я потяну за эту нитку, размотается весь клубок. Ректор рано или поздно спросит меня, поэтому я решила, что лучше поздно, чем рано. Поэтому промолчала.
А потом мы двинулись за Кроу следом. Он же направился в столовую.
* * *
Скрываться в тенях не так уж и плохо. Во-первых, если быть осторожными и не попадаться никому под ноги, можно стать почти невидимками. К удивлению, путался в чужих ногах больше Ректор. Он только очнулся, еще не привык быть фенеком, а у меня уже был, худо ли бедно ли, но опыт.
Пару раз я его даже спасла. Ну, а как? Бросать беднягу точно нельзя. Конечно, это не совсем правильно, но в некоторые моменты фенек выглядел таким потерянным, что хотелось взять его под крылышко. Оно, крылышко, у нас было. И Кроу был максимально уверен в нем, а потому я не боялась.
Во-вторых — наблюдение. Как же помогало из тени наблюдать за всеми!
Мы с Ректором не особенно бегали куда-то, держались Кроу, потому что в критической ситуации он нас не просто спасет, сбережет, отпинает того, кто посмел хотя бы частично на нашу тень косо смотреть. Но все же некоторые вещи не заметить было невозможно.
Алир. Поскольку я уже прожила с ним достаточно, чтобы более или менее познакомится с его настроением «забота включена», увидеть его, носящегося по всей Академии в поисках меня, было больно. Он переживал, чувствовал свою вину, совершенно не понимал, что происходит, куда я делась и как меня возвращать.
За обедом он даже начал всем досаждать и спрашивать, не видел ли кто кошку. Поскольку Алира не то, что не любили, боялись, потому кто-то взвизгивал и отскакивал в ужасе, кто-то сбегал, но четкого ответа никто дать не мог.
Но не Кроу.
Тамила пришла на обед незаметно, но Кроу по-прежнему ничего не ел и не пил, изображая подавленность. Поскольку мы с Ректором притаились в тени самого непопулярного угла столовой, мы видели и то, как Кроу проследил за появлением заразы, потом поднялся, игнорируя оклики лопоухого, двинулся к выходу. А затем как бы невзначай задел Алира. Тот в отчаянии отпрянул, Тамила напряглась. К сожалению, несмотря на то, что на ее шее красовалась повязка, она всё равно ходила, говорила, была жива.