Сердце умирает медленно
Шрифт:
— Сейчас мы идем в школьный кафетерий. — Смеялся Райан на видео. За его плечом мелькали лица и коридоры, затем зазвенела посуда. Он шел спиной и показывал мне все, что видел. В тишине пустого дома его голос отливал мягким бархатом, теплым и нежным. — Что у нас здесь? О, какая гадость! — Камера приблизилась к чему-то жидкому, затем к вязкой кашице. — А вот это уже интереснее. — Видео приобрело резкость, и на экране появились мясные блюда. Райан взял поднос, развернул камеру к своему лицу. — Эм, что со мной сделает твоя мама, если я притащу тебе вот эту супер-ароматную, мягкую булочку, а? — Он приблизил к носу что-то румяное, похожее на сдобную выпечку. — Пожалуй,
Выключив видео, сжалась в комок. Отложила гаджет и накрылась одеялом. Меня знобило, а на глаза наворачивались слезы, потому что я и сейчас помнила привкус той самой булочки, что он принес мне из кафетерия в тот день.
Казалось, я все тогда решила. Написала письмо, в котором сообщила, что устала бороться и ждать. Что понимаю бесполезность всех мероприятий и осознаю, какой конец меня ждет. Что иду на то, что задумала осознанно, потому что хочу облегчить существование своим родителям, потратившим все силы и сбережения на то, чтобы поддерживать меня на плаву.
Честно? Я не придумала до конца, каким способом хочу это сделать. Даже не знаю до сих пор, смогла бы или нет. Просто накатило какое-то невыносимое отчаяние, смешанное с обидой на весь мир и глупой уверенностью, что так точно станет легче. Всем. Если бы не это видео, которое было получено во время написания прощального письма, если бы не улыбка Райана на нем и не желание попробовать эту чертову булочку, все могло бы быть по-другому. Все могло быть необратимо ужасно.
Он нашел эту записку совершенно случайно. Я не успела спрятать ее, как следует, просто сунула под стопку учебников. Райан сидел в кресле за столом, читал ее и бледнел на глазах. Слишком увлеченная поеданием выпечки после длительного периода отсутствия аппетита я не сразу заметила, что у него в руках тот самый листок. А когда вдруг поняла, мое сердце чуть не выпрыгнуло из груди. Кольнуло так больно, что зашумело в ушах.
— Пожалуйста, тсс… — Задыхаясь, просила Райана, со страхом оглядываясь на дверь.
Только увидев его испуганный взгляд, я буквально в одно мгновение осознала, что никогда не решилась бы на подобное, что смертельно боялась реакции мамы на одно только существование моего прощального письма. А что бы с ней стало, осуществи я все задуманное? Меня даже не волновало, что подобный поступок стопроцентно лишил бы меня возможности получить новый орган, я боялась, что Райан покажет ей сейчас этот листок бумаги, и она умрет на месте от ужаса.
Но он молчал. Просто смотрел на меня, не понимая, и молчал. А у меня слезы катились из глаз большими горошинами. Руки тряслись в отчаянном жесте — мольбе не говорить маме. Палец, приложенный к губам, лихорадочно дрожал, а челюсти стучали так громко, что заглушали стук сердца.
— Никто не приносит столько радости в мою жизнь, сколько приносишь ты. — Сказал Райан, опустив взгляд на записку. Сложил ее в несколько раз, порвал и выкинул в ведро. — Зачем? Зачем все это? Ты ведь дорога нам всем. Мне, твоим родителям. — Сел рядом на кровать, стер ладонью мои слезы и обернулся к двери, чтобы убедиться, что моей мамы на пороге нет. Затем снова повернулся, обнял и прижал меня к своей груди. — Ты так много значишь для всех нас. Больше никогда, пожалуйста, никогда не думай, что ты одинока. Я с тобой. Всегда рядом с тобой.
И он прижимал меня к себе, пока не успокоилась.
— Что происходит? — Лицо появившейся в дверном проеме мамы трудно было назвать довольным.
Но Райан, словно специально испытывая ее терпение, медленно убрал от меня свои руки и только
— Я ужасный человек, миссис Уилсон. — Нахмурившись, всхлипнул и по-мальчишески обаятельно почесал затылок. — Не захотел делиться с вашей дочерью ланчем, и не был готов к тому, что онатак отреагирует. — Откусив из моих рук большой кусок булочки, Райан пожал плечами. — Вы ее, вообще-то, кормите?
Глаза мамы метали молнии, но мне не забыть свои ощущения в тот момент. Я едва удерживалась от смеха, когда она отчитывала нас обоих. Райан не хотел уходить и оставлять меня одну, поэтому, когда все-таки ушел после третьей просьбы мамы «дать мне отдохнуть», и мы переписывались с ним еще до полуночи. Пока не уснули.
Так что же такое происходило с нами сейчас?
Куда оно все делось?
Я проснулась посреди ночи от того, что услышала какие-то тревожные звуки. Не то вой, не то жалобный плач. Села, откинула одеяло, попыталась понять, где нахожусь. Кругом стояла непроглядная темнота. Повернулась и увидела редкие лунные отсветы, крадущиеся от окна и скользящие по полу к каминной полке. Значит, я все еще была в доме, уснула прямо на диване на первом этаже.
Прислушалась. Кроме стрекота и шума ветра за окном не было слышно ни звука. Дотянулась до столика и проверила телефон. Ни одного пропущенного звонка, на часах три тридцать утра. Упала на подушки и закрыла глаза. Наверное, опять кошмар. Только вот я ничего не помнила из того, что снилось. Повернулась на другой бок и постаралась снова уснуть, как вдруг снова услышала что-то.
Будто стонал кто-то. Села, вгляделась в темноту. Звуки раздавались откуда-то издалека: не то зверь какой мычал, не то половицы скрипели, не то ветер где-то на чердаке завывал. А потом как закричит! Я в ужасе вскочила и подбежала к окну. Ничего, кроме кромешной тьмы и сияющей над долиной луны не было видно. Вглядывалась, вглядывалась, пытаясь различить хоть что-то в мрачных тенях за окном, но так и никого и не увидела.
Что это было? Одному Богу известно. Утешало единственное — этот звук точно исходил откуда-то снаружи. Я поправила занавеску и отошла. В полной тишине прошла на цыпочках по гостиной и включила настольную лампу. Комната выглядела абсолютно обычно, но меня не покидало какое-то неприятное ощущение, что я не одна. Что за мной наблюдают. Вжалась в стену и продолжила прислушиваться.
«Это ты? — Спросила у своего сердца. — Ну, ответь же мне. Если это ты, то отзовись. Я готова тебя выслушать. Зачем ты приходишь? Что ты хочешь от меня? Не знаю, как реагировать на твое присутствие в моей жизни, не знаю, кто ты, как тебя зовут. Наверное, ты не планировала умирать? Каждый из нас мечтает о чем-то, у каждого куча недоделанных дел, целей, идей. Прости, но я не виновата, что мне отдали то, что принадлежало тебе, понимаешь? И нам двоим будет тесно в этом теле. Если ты хочешь что-то сказать, то я готова выслушать. Если у тебя есть просьба…»
В этот момент раздался душераздирающий крик. Откуда-то издалека, снаружи. Точно рев раненого зверя, надрывный, срывающийся на хрип. Нормальный человек включил бы свет во всем доме, закрылся на три засова и набрал бы номер Полиции. Но я, измученная кошмарами и галлюцинациями, сделала первое, что пришло в голову: метнулась к двери, распахнула ее и выбежала прямо на улицу.
Влажный ночной воздух ударил в ноздри. Со всех сторон на меня обрушились звуки сонной природы: шум трав в поле, шелест ветвей, пение ночных птиц, трескотня насекомых.