Сердце умирает медленно
Шрифт:
— Подогрел жаркое, которое захватил по пути в ресторане. — Дэниел сидел на полу возле камина и рассматривал разложенные перед ним листы. Он тоже успел переодеться, на нем была простая серая футболка и джинсы, ступни оставались босыми. — Ты не против?
Это были мои рисунки. Несколько пейзажей, карандашные зарисовки и утренний набросок синей пастелью.
— Они… не так хороши, как хотелось бы. — Пожала плечами я и опустилась на пол рядом с ним.
За окном по-прежнему грохотало. Дождь барабанил в стекла настойчиво, упрямо и громко.
— Что это? — Дэниел протянул
Приняла его с улыбкой. Мне хотелось говорить о чем угодно, кроме моего шрама.
Перевернула лист. На нем был изображен ярко-синий морской конек с бирюзовым брюшком и маленьким белым плавничком на спинке. Конечно, этот рисунок выбивался из общей череды картинок с изображением природы, но именно он сегодня вышел из-под толстого грифеля пастельного карандаша. Он был милым и забавным, и не важно, почему мне захотелось нарисовать именно его, а не очередной пейзаж с нависающим над горами небом.
— Не знаю. Вроде, похоже на морского конька. — Передала лист обратно. — Ты надолго приехал? Или вернулся на совсем?
— Я… нет. Решил вырваться на уикенд. — Он с интересом уставился на рисунок. — Соскучился. По дому, по тебе… — Его брови хмурились.
Я опустила взгляд на языки пламени в камине. Нервно взбила волосы, чтобы они быстрее высохли, а, может, просто пыталась хоть зачем-то занять руки в такой неловкой ситуации.
— Почему ты нарисовала его? — Спросил хрипло.
— М? — Непонимающе взглянула на него.
— Почему именно конька? — Он мотнул головой, откладывая рисунок в сторону.
— Не знаю. — Растерялась я. — Захотелось, и все. Иногда я пишу то, что вижу, что меня волнует. А иногда это просто какие-то картинки, которые рисует воображение. Они не обязательно должны что-то значить, как тот водопад, например.
— Нет. — Дэниел удивленно усмехнулся и завел руку за спину. — Похоже, ты ясновидящая.
— Что это? — Уставилась я на длинный футляр, зажатый меж его пальцев.
Он протянул его мне.
— Открой.
Взволнованно одернув подол платья, я кашлянула. Недоверчиво глянув на мужчину, словно споткнулась о его грустный взгляд и робко отвела глаза в сторону. Осторожно вытянула руку, взяла коробочку, обтянутую бархатом. Замерла и глубоко втянула в себя воздух приоткрытыми губами.
— Дэниел… — Прошептала, приоткрыв футляр.
— Это тебе. — Отозвался он и, смущаясь, принялся собирать в стопку листы с рисунками.
— Мне?
— Да. — Мужчина замялся. — Подарок. За то, что ты была так любезна, что согласилась присмотреть за моим домом… — Его пальцы взметнулись вверх и судорожно впились в виски. — И вообще…
— Но я не могу принять его. — Произнесла, завороженно глядя на браслет с серебряными подвесками в виде крошечных морских коньков.
— Брось. Он совсем недорогой. Это просто… проявление благодарности.
Мое сердце словно проделало какой-то немыслимый кульбит и опустилось ровно на то же место, где ему и полагалось находиться. Нет, нельзя принимать такой подарок, только если не хочешь… А хочу ли я? И сердце еще раз робко пнуло ребра.
— Спасибо…
— Я помогу. — Дэниел потянулся
— Красиво. Очень красиво. Правда, не стоило, Дэниел…
— Стоило.
Его глаза оказались слишком близко к моим. Пальцы все еще были на запястье, сжимали ласково, но настойчиво.
— Хорошо, что ты приехал. — Сказала первое, что подумала. — Мне тут одной было… странно.
Его пальцы поползли вверх по моей руке, пробуя, изучая, запоминая. Я чувствовала это, но не видела. Все мое внимание было приковано к его глазам, так же робко изучающим мои глаза.
— Без тебя было… плохо. Очень плохо.
— Правда?
Глупый вопрос, знаю. Но мне нужно было получить передышку, чтобы глотнуть воздуха. Одна часть меня тянулась к нему, другая отчаянно сопротивлялась. А сердце только предательски ускоряло ход.
— Клянусь. — Сорвалось с мягких губ Дэниела.
И я ощутила ласковое прикосновение. Его пальцы медленно крались вверх по моей руке, словно спрашивая разрешения. Мне не хватало дыхания. Закрыла глаза. Горячие мужские ладони уже ласкали мое лицо. Дэниел, кажется, шептал что-то успокаивающее, слышное ему одному, потому что у меня в ушах от волнения грохотало так сильно, что кружилась голова. Вздрогнула, ощутив поглаживание в области шрама, распахнула веки, и в это же мгновение он приник к моим губам с поцелуем.
Живот перехватило от внезапно нахлынувшего страха и смятения, мышцы сжались в тугой ком где-то под диафрагмой. Его поцелуй был… очень приятным. Захватывающим. Нельзя было не ответить на такой. И я вдруг, удивляясь самой себе, подалась навстречу, притягивая его к себе, обвивая руками крепкую шею, ударяясь в его тело грудью, впиваясь в требовательные губы со стоном.
И только когда сильные пальцы торопливо расстегнули несколько пуговиц на платье, сдернули его вниз и горячим обхватом впились в предплечья, когда непрошенным прикосновением скользнули к обнаженной груди и вспугнули бьющий тело озноб, передо мной возникли большие серые, полные обожания и трепета, глаза Райана. Его сильные руки, прижимающие меня к себе, его запах — свежий и нежный, так не похожий на аромат этого мужчины — терпкий, мускусный. И на смену удовольствию тут же пришло чувство отторжения, страха, паники. Я оторвалась от Дэниела резко и грубо, мои ладони инстинктивно выстроили между нами твердую преграду.
— Прости. — Прошептала, задыхаясь. Неуклюже натянула платье и прикрыла грудь. — Прости. — С трудом, но застегнула две пуговицы. — Я… Дело не в тебе… — Опустила голову, больно надавила на веки пальцами. — Прости, Дэниел, я не могу.
— Все нормально. Ты не готова, я все понимаю. — Спохватился он, вытягивая перед собой руки и показывая, что не тронет. — Тебе нужно время, мы…
— Ты мне нравишься. Очень. Просто…
Все так запуталось.
— Я не…
— Не сейчас. — По щекам разливалось смущение, плечи напряженно поднялись. Мне требовалось пара минут, чтобы прийти в себя. — Пойду к себе, наверное.