Сердце умирает медленно
Шрифт:
— Так это ты…
Сара отпустила руки, бросила полный ужаса взгляд на дверь и прошептала:
— О чем ты?
— Он постоянно говорил про тебя. Говорил, говорил… Что не хочет наказывать, что ему жаль… но ты должна очиститься, чтобы вы… снова могли быть вместе. — По ее измученному лицу потекли горячие слезы.
Из-за двери послышался какой-то шум, и обе девушки замерли, в ужасе глядя по направлению звука. Пальто, явно в спешке наброшенное на Бертину, упало на скользкий пол, и у меня кровь застыла в жилах. Она была совершенной голой, а ее спина от лопатки до лопатки была изуродована: сквозь
Кто-то явно долго и кропотливо возился над тем, чтобы надпись изменила спину девушки до неузнаваемости. Кто-то явно не один день издевался и причинял ей боль. Оттого она и выглядела сейчас забитым, испуганным, мокрым зверьком.
Сара торопливо подняла пальто и накинула обратно на плечи Бертине.
— Ты можешь идти? — Сбивчиво прошептала, наклоняясь к ее лицу и глядя прямо в глаза.
Девушка слишком медленно покачала головой:
— Он все равно придет. — Ее рука скользнула вверх и обхватила воротник кардигана Сары. — От него не уйти. Не уйти!
На ее запястье ярко алели следы от пут или веревок. Дрожащие губы были разбиты, лицо застилали слезы.
— Нет. — Хрипло ответила Сара, из последних сил пытаясь поднять ее с земли. — Я спасу тебя. Мы убежим, здесь есть окно. Просто постарайся, пожалуйста, мне тебя не донести.
— Спасай себя. Беги. — Всхлипнула девушка, обрушиваясь обратно на пол. — У тебя еще есть время.
— Нет. Пошли со мной. Я помогу. Я не дам тебя в обиду. — До боли сцепив зубы и рыча от усердия, Сара все-таки подняла Бертину с холодного пола и взвалила себе на плечо. — Вот так, хватайся, да. Держись.
Я видела, как сморщилось лицо Сары, но не от тяжести, которой навалилась обнаженная незнакомка на ее плечо, а невыносимости всего происходящего. Она закусывала губы до крови, делая каждый шаг, она зажмуривалась и еле сдерживала слезы. Ей так не хотелось верить в то, что это происходило на самом деле. Но живой свидетель его зверств не мог лгать. Ровно, как и следы стежков, бугрившиеся на израненной коже Бертины.
— Сара! — Раздался за их спинами знакомый голос.
Мысль о том, что этот голос я знаю слишком хорошо, пронеслась по моему сознанию острым ледяным мечом. Опалила едким жаром, уничтожающим заживо. Точно так же застыли девушки, опираясь друг на друга, в немом и первобытном ужасе обернувшись к двери. Точно так же мое сердце толкнулось и застыло, будто каменное.
Дэниел стоял в дверном проеме и тяжело дышал. На нем был легкий плащ, в руке ключи от машины. Кажется, он вернулся не вовремя и вдруг, застав их здесь вдвоем, все понял. Замер. Черты его застыли, из глаз ушла вся жизнь. Недоумение, растерянность, неверие тому, что предстало перед ним, сквозили во взгляде.
Вздох, похожий на сожаление, вырвался из его рта. Одновременно лицо вспыхнуло гневом и болью. Она, его Сара, была причиной всего происходившего, но никогда не должна была видеть эту грань его безумия. Потому что не поняла бы. Никогда не приняла бы того, что он делал ради них обоих. Этого способа, которым он избавлял себя от той черноты, что засела в душе и точила, точила его каждый день.
Но она его любила.
Она
И он прекрасно знал это.
— Сара… — В его чертах загорелось раскаяние.
— Нет, нет, нет! — Зарыдала взахлеб Бертина, едва заслышав его голос.
И, точно обретя новые силы благодаря появившемуся острому желанию жить, она потащила Сару за собой. К маленькой двери в конце помещения — к душевой. К месту, казавшимся ей единственным близким и возможным спасением.
Но Сара… Ее легкая, как музыка, душа словно покинула на мгновение тело. Она смотрела на него, а внутри все рвалось в мелкие клочья. Любовь, преданность, нежность, поселившиеся однажды в сердце, никак не хотели верить в происходящее. Она смотрела на него и не понимала, как столь родной человек, которого она целовала каждое утро и обнимала каждую ночь, мог творить это и… О, Боже, вероятно, получать от этого удовольствие.
Как ему удавалось скрываться? Почему она ничего не замечала? Или просто не хотела видеть? А самое главное — зачем? Для чего он сотворил это чудовищное деяние?
Она почувствовала, как чья-то рука ложится на ее плечо, как чьи-то пальцы хватают и резко тянут ее за край кардигана. Слышала, как кричит Бертина, пытающаяся привести ее в чувство и тянущая за собой. Сара бросила на Дэниела последний взгляд, ей было больно, мерзко и противно — все эти эмоции горели пламенем на ее лице. Она развернулась и, обхватив рукой за талию обнаженную Бертину, метнулась в сторону заветной дверцы, которая могла хоть на несколько минут, но укрыть их от монстра. Но не успела понять, что вдруг произошло.
Сначала за спиной раздались его тяжелые шаги, затем что-то тупое и черное мелькнуло со спины и уперлось в бок Бертины. «Кхр-кхр» — именно такой раздался звук перед тем, как та потеряла контроль над своим телом и инстинктивно дернулась, отталкивая от себя Сару. Все произошло так быстро, что никто из них даже не вскрикнул.
Сара падала, все еще видя перед собой его искаженное гневом лицо и горящие глаза, направленные в сторону бедной Бертины. Шокер — вот чем он заставил свою жертву остановиться. Падая на спину, скользя и отчаянно размахивая руками, Сара Келли видела, как руки Дэниела тянутся к шее той, кого он считал виновной в том, что все открылось.
Он душил Бертину, ломал пальцами ее шейные позвонки, пока она, Сара, падала на пол, ударяясь затылком о твердый и острый выступ каменного бортика. Она пыталась встать, но тело ее почти не слушалось. Он продолжал убивать обнаженную незнакомку, когда разбитая голова Сары кружилась, заставляя терять ориентацию в пространстве.
Она привстала, пошатнулась и, так и не сумев помочь его жертве, рухнула в воду. Безумный крик, в который она вложила последние силы, ворвался в ее горло потоком воды. Резкая боль, головокружение, влага, заполнившая легкие почти моментально, — все это было последним, что она помнила. Морские коньки, которых так любила, были последним, что видела перед смертью.