Сердце Вербарии
Шрифт:
– Исключительно в общих чертах, – усмехнулся Крайтер.
Губы старика сжались.
– Имя и звание.
– Что?
– Ваше имя и звание, – раздельно повторил он.
– Крайтер Солвет. Ларг.
– Крайтер Солвет, известно ли вам, что по уставу ларгов вступать в переговоры с заказчиком имеет право только командир группы?
– Да, известно.
«Врешь ты все. Ничего тебе не известно».
– Тогда почему на мой вопрос ответили именно вы?
– Прошу прощения, полковник. Думал пошутить самую малость, разрядить обстановку. А то все какие-то зажатые…
Он
«Ой-ёй. Зря ты так. Здесь тебе не в куполе, да и Олаф далеко».
Предотвращая очевидное, Диз выступила вперед.
– Просите нашу неучтивость, моншер. Ларги – вчерашние выпускники. Им не хватает опыта.
– Этого ларга ждет наказание. Так или иначе. Идите за мной.
Кругом все кряжисто и прижато к земле. Все тускло и безлико. Под ногами на тротуарах – грязные лужи, на дорогах – реки грязи, которые бороздят тяжелые грузовики. Брызги от их колес потоками разбиваются о стены и тут же стекают обратно. Редкие прохожие все столь же невзрачны и подавлены, точно вместе с грязной водой в их души просочилось безразличие города.
Пеший ход длился недолго. На одной из полноводных улиц их подобрал армейский фургон. Полковник отдал распоряжение водителю и забрался во чрево автоскора вслед за ларгами. По дороге он завел пространный монолог о задании, из которого Сейвен заключил, что несколько ближайших дней они проведут в скуке и однообразии.
Трюмы и палубы ледокола «Снежный клинок» в настоящее время загружали, и к утру планировали закончить. Ларгам предстояло оберегать груз в пути, а, по прибытию, отконвоировать до желоба по добыче никеля. Желоб принадлежал правительству Гелионии, как и груз, целиком состоящий из новейшей техники для извлечения полезного ресурса. Агрегаты, кстати, изготовили здесь же в Йерашане на передовом заводе. Полковник дал понять, что груз – опытные образцы и что на производство затрачены немалые средства.
– Настоящий год беспрецедентен в отношении партизанской активности, – полковник снял очки и протер уставшие глаза. – Силами одной только армии мы не справимся. Две трети всего воинского контингента занимается лишь охраной и патрулированием. Гелиония огромна, и в каждой провинции мы должны иметь постоянное воинское присутствие. Где-то чуть больше, где-то меньше… Бросить все силы на поддержание порядка мы не имеем права, потому как обязаны держать резерв на случай чего. Вот и приходится прибегать к услугам со стороны.
Он усмехнулся, но усмешка вышла сдавленно, как вздох:
– Ларги обходятся нам в круглую сумму, но иного выхода нет.
Далее полковник скатился в жалобы, а потому Сейвен про себя уценил старика до двух молодых парней.
Порт был огромен, а океан – тревожен и угрюм. Казалось, будто бы все, чего касаются его воды, тут же покрывается лоснящимся пепельным налетом. Трудно было определить, сколько всего судов томилось на причале. Они прятались друг за дружкой, грудились у пирсов, выглядывали из доков и, в сгущающихся сумерках, напоминали громожденье скал.
Ларги вошли в одну из портовых гостиниц. Сухая, прибранная скромно, но со вкусом, она сразу понравилась Сейвену. Пока Ларус Меко договаривался
Окно напротив истекало разводами дождя. Снаружи почернело окончательно. На некоторое время Сейвена отвлекла коричневая с белыми узорами драпировка стен, а когда он снова глянул в окно, то увидел сотни фонарей, похитивших у ночи порт. «Рабочий день продолжается. Ночным днем? Или дневной ночью… Бесконечностью. Эдаким вечным двигателем, который однажды запустили, а теперь никто не знает, как его остановить. И работает все быстрее, быстрее, быстрее. А ведь поломается когда-то. Так стеганет, что из кожуха выскочит, и тогда… Хе-х. Наступит тогда истинная ночь».
– Скорей бы уж, – мимодумно буркнул Сейвен, его услышал Зак, но растолковал по-своему:
– Да, что-то долго полковник там языком чешет.
Ему никто не ответил, но как будто услышал сам полковник и тотцикл вернулся.
– Для вас организуют ужин, после – укажут номера для ночлега. Извините уж, если принимаем скромно… Завтра утром, в начале четвертого цикла, за вами прибудет фельдъегерь и препроводит на борт «Снежного клинка». Будьте готовы.
Он направился к выходу, но у порога обернулся:
– Тихой ночи. Пусть хранители пребудут с вами.
Поужинали в соседней комнате, где хозяева гостиницы содержали харчевню. Стол оказался богат и обилен. После трапезы ларгов представили трехместным номерам. «С удобствами, чтоб им».
Едва они вошли, Зак побросал ботинки, разделся и нырнул под одеяло спать. Крайтер повесил заляпанный плащ на спинку стула, навестил умывальник, а когда вернулся, снова оделся и пошел к двери.
– Пойду, прошвырнусь, – угрюмо бросил он и вышел вон, громко хлопнув дверью.
Сейвен хотел проследить за гулякой, но потом нашел затею пустой и даже обозлился на себя. «Пускай катится, куда хочет! Мне-то какой резон мокнуть вслед за ним? Лучше высплюсь как следует». Он погасил свет, улегся, но непонятная тревога не отпускала его еще долго.
***
Крайтер сидел в кресле. Его голова покоилась на груди, руки плетьми свисали поперек локотников, так, что кончики пальцев касались пола. Он спал. В отсвете хмурого утра его фигура напоминала мертвеца. Пепельно-серая, неподвижная и чудовищно холодная. Странно, но от угла, в котором он сидел, на самом деле тянуло холодом. Сейвен протер глаза. Да, окно рядом было приоткрыто.
Он поднялся, натянул штаны и прокрался в ванную комнату, а когда вернулся товарищи все еще спали. «Закрыть бы, а то просквозит». У окна пахло не только остывшим мокрым воздухом, но и хмельными парами. «Надрался, что ли?» Он приблизил лицо к Крайтеру. «Ну так и есть».
– Чего тебе, Сейв? – не поднимая головы, проскрежетал Крайтер.
– Иди, умойся. Через пол-цикла курьер придет, а от тебя разит, как от бочки с вином.
Крайтер наконец поднял голову и посмотрел на Сейвена. Глаза у него были налиты кровью.