Сердце Зверя. Том 3. Синий взгляд смерти. Рассвет. Часть вторая
Шрифт:
– О том, что снится не жизнь в целом, а только покой, – уточнил Марсель. – В последнее время мне это как-то ближе.
– Вы… – теперь Ларак таращился исключительно на Алву, – вы убили Эгмонта… И нашу надежду.
– Не только вашу. Так зажечь свечу?
– О нет!
– Как хотите.
Старому дурню надо отдышаться и привыкнуть к Кагете. К Кагете, Ворону, Валме с собакой, хотя к этим, пожалуй, привыкнешь! Матильда решительно и как могла громко уселась.
– Мы скоро разъедемся, – объявила она, – а я так и не узнала, откуда
– Три раза еще могут быть совпадениями, – Валме прищелкнул пальцами, отдавая какой-то приказ собаке. – Четвертый позволит говорить о законе тергача, но мы, увы, не знаем начала.
– Так даже занимательней, – поддержал светскую беседу Ворон. – Лучше идти к истоку, чем плыть по течению и рассуждать о море.
– Моя речка не из длинных, – улыбнулась кагетка. – Красавица сказала, что не станет торговать тенью счастья. Услышав это, вторая царевна потребовала себе и второе желание. Она считала это справедливым, ведь судьба обделила ее тем, что сестра имела в избытке. Увы, царевна спутала ценности с их отражением в чужих глазах и захотела не любви одного, а спора многих, и чтобы спор этот длился столько, сколько она захочет…
– Это… Я не мог… Не могу это слушать! – возопил притихший было граф. – Вы… вы не можете… Это все не может быть правдой! Я в Надоре, я сплю, и Надор цел! Но если… нет?! Я мертв, все мертвы… А это – наказание… Эгмонт убит, я выжил… Лучшие люд… Люди Чести погибали в Ренквахе… Я не разделил их судьбу, я соблазнил лучшую из…
– Хватит! – прервал поток Алва. – Успокойтесь и призовите логику. Вы безбожник, абвениат или чтите и ожидаете?
Успокоится он, как же! Водой бы его окатить, только не из чего. Разве что отволочь к родничку и окунуть. Ну а потом – касеры, сколько влезет.
– Верую, – внезапно сказал Ларак, – в Создателя всего сущего, св…
– Тем проще, – перебил Ворон. – Допустим, вы человек праведный и достойный Рассвета, но я-то его не достоин, а мы здесь оба, следовательно, Рассвет отпадает. Остается Закат, но с нами прекрасные женщины и собака, существо изначально праведное, в Закате же, по мнению агариссских богословов, нет места красоте и непорочности. Существование чего-то третьего эсператизм напрочь отвергает, значит, вы живы в не меньшей степени, чем я. Через пару недель вы в этом убедитесь окончательно, поскольку сны, даже самые кошмарные, заканчиваются гораздо быстрее.
– Но… В таком случае… Какой сегодня день?
– Седьмое Осенних Волн.
– Это… невозможно! Но… что… Что с Надором?!
– Озеро, насколько я понимаю.
Ларак вскочил, сжимая кулаки. Бедняга дышал, как выброшенный на берег сазан, и соображал ровно так же. Раскрыв и закрыв рот, он с голыми руками бросился на Алву и мгновенно оказался у ног даже не вставшего кэналлийца.
– Прошу прощения, – Ворон ловко держал графа, но смотрел отнюдь не на него. – Кажется, ничего не
– Твою кавалер… Да, с касерой.
– Очень удачно. Марсель, примите у ее высочества флягу. Идемте, Ларак.
– Вы!..
– Идемте.
Кэналлийцу пришло в голову то же, что и Матильде! Зрелище было не для кардинальской супруги, но алатка не выдержала, увязалась следом. Хватка Алвы была железной, а у Валме хорошо получалось не только врать и скакать на козлах. Мокрый и от того еще более облезлый Ларак пару раз дернулся, притих и обнаружил под носом горлышко фляги.
– Пейте, – Ворон держал долговязого надорца вроде бы и небрежно, но шевельнуться тот не мог. – Это меньшее из зол, которые я могу вам предложить.
– Ы-ы-ы…
– За Великую Талигойю! – велел мрачным тоном Валме, наклоняя флягу. – От Неванты до Ноймара. И за ее верных паладинов Эгмонта Окделла, Анри-Гийо…
Виконт болтал, граф глотал – сперва угрюмо, потом начал входить во вкус. Позади дружелюбно залаял, встречая явно знакомого, Готти, увлеченная зрелищем алатка не обернулась, но Ворон мог делать одновременно несколько дел.
– Входите, Эпинэ, – пригласил он, – ее высочество Матильда о вас не так давно вспоминала.
3
Матильда, то ли хохотнув, то ли всхлипнув, чмокнула его в переносицу, и Робер осознал, что сжимает алатку в объятиях. Женщина отыскалась именно тогда, когда Иноходец напрочь о ней забыл, потому все и вышло само собой. И правильно!
– Не знал, что ты здесь…
– На тебе! – фыркнула принцесса. Она посвежела и похорошела, но это несомненно была она! Великолепная Матильда, не так давно единственный родной человек. – Чего ж ты сюда полез, если не за мной? Алва на голову нам только вчера свалился… Ты что, этого прощелыгу Валме искал?
– Н-нет… Так получилось…
– Сколько тебя знаю, столько у тебя «так получается». – Знакомые глаза на мгновение затуманились. – Хорошо, что живой! Хватит с нас смертей и прочей дряни.
– Хватит… – кивнул Робер, чувствуя, как перехватывает горло. Удо, Катари, Левий, Никола… Воистину хватит! Только бы Эрвин всего лишь перелетел через голову споткнувшейся Соны, а Дювье его отыскал!
– Эпинэ, – тоже помолодевший Алва держал кого-то мокрого и пытающегося извиваться. – Вас не затруднит выспаться?
– Выспаться?
– Вы уже слегка спите, но лучше это делать в постели.
– Мы с Готти о нем позаботимся, – заверил Валме, и волкодав немедленно гавкнул. Словно в самом деле понял.
– Вот и отлично, – одобрил Ворон. – Вечером заходите, выпьем по бокалу.
– Рокэ…
– Да? – Происходящее все больше напоминало сон, и Алва с дергающимся утопленником – больше всего. Но тогда сном были и крысиные исходы, и рассыпающиеся то желтыми листьями, то хвоей кони…
– Рокэ, вы можете мне не верить…