Сердцу не прикажешь
Шрифт:
Что это такое? Что-то сильное, всепоглощающее.
Я даже не могу оценить масштабы, меня просто накрывает, всё, что есть – это чувство. Оно вышвыривает любую преграду между мной и Ясей. Мысль, действие, возможность – всё под лом.
Что же сотворила со мной эта маленькая девочка?
Забралась под кожу, под череп, раздвинула все заслоны и проникла в душу. Мне страшно это вслух произносить. Словно это может убить меня, настолько я беззащитен. В голове очень много текста, поясняющего моё состояние, но я прячусь от него как от обстрела. Но в итоге
Ясин взгляд пронизывает, проникает внутрь, осматривает, можно ли ей здесь находиться. И это развязывает мне руки. Я безмерно жаден до всего, что касается малыхи. Стискиваю в своих руках.
– Мне сложно с тобой. Ты очень переменчив. Ты меня подавишь, Богдан… - смотрит сознательным взглядом, значит говорит честно. От этого ещё сильнее кажется, что меня бьют наотмашь.
– Привыкнешь. – выпаливаю я и в сотый раз себя одёргиваю. Девочка просит ласку, хоть я и без понятия как это должно выглядеть и что от меня в таком случае требуется, я как счётная машина вычисляю нужные слова в своей башке и даже контролирую звук, с которым их озвучиваю:
– Научимся вместе.
– Может, проще покончить с этим? – произносит она с тоской и первым порывом хочется разнести всё вокруг. Ну неужели Яся до сих пор мечтает избавиться от меня, неужели ничего не изменилось с той первой встречи?? А с первой ночи? Она ж тянется ко мне. Гладит, рассматривает, укрывает, сама забирается под руку. Я вижу это постоянно. Даже сейчас вижу…
И вот совсем не вяжутся её слова с тем, что сейчас блестит в глазах. Зачем она это делает? Зачем провоцирует? Что хочет от меня?
– Я не хочу проще. Я хочу тебя.
Ну всё понятно. Красивые слова нужны девочке. Признания. Комплименты.
Ох, Богдан, ты сам знал на что шёл, когда связал себя с малолетней ромашкой, мечтающей о принце на белом коне.
А вот и нет.
Нихрена я не знал. Взял себе и всё.
Теперь только и остаётся смотреть в её хитрющие глаза и ощущать себя недомерком.
– Всю жизнь жить по твоим условиям? Что-то не так и сразу наказание? Снова будешь брать меня силой?
Я разве применил силу?? Ну да, грубовато было, но не… а, чёрт! Как ни коснись этой мелкой шантажистки, я буду крайним. Потому что она хрупкая розочка, а я злой великан. Хорошо устроилась!
– Буду брать силой. – расслабляюсь, зная, что не уйдёт она от меня.
– Буду брать всегда и везде. Потому что ты моя, Яся. Пока я жив – ты будешь рядом. – и делая ей одолжение, встаю на её сторону. – Условия можно изменить. Ты умеешь меня раздобрить, девочка. – долго смотрим друг другу в глаза и я ставлю в разговоре точку. – Обними как обычно. Не лишай меня твоего участия.
Зажимаю её в крепком объятии и тону в наслаждении, когда она обхватывает мою шею и запрыгивает, говоря, что замёрзла. Несу свою малыху в горячий душ и уже хочу продолжить наше перемирие в кровати, как смартфон оповещает о прибытии в дом незапланированного гостя.
Кидаю взгляд
Алик.
ЯСЯ.
– Сегодня ужинаем с Аликом. – как ни в чём не бывало говорит Богдан и у меня по коже бежит мороз.
Нет. Умоляю. Только не тот бешеный титан.
– Не трясись. Он тебя не тронет. – зная мои мысли наперёд, с усмешкой добавляет. – Он боится стать кормом для алабаев.
Не скажу, что обнадёживает, но послушно иду за мужчиной в столовую.
На всякий случай застёгиваю молнию олимпийки до самого горла. В холле натыкаемся на гостя, которого уже с откровенным нежеланием встречает Николай.
Наши мысли созвучны. Я тоже думаю, что друг Богдана отвратный тип.
– Разин. – крепкое рукопожатие. – Цель визита?
– Не против, если я составлю вам компанию? Давно не виделись, брат! – верзила словно и не замечает напряжёнку, не дождавшись разрешения, обходит Липатова и останавливается вплотную передо мной. – Ярослава! – наигранный поклон. – Смотрю, обвыклась, красавица? Как у себя дома!
– Здравствуйте. – выдавливаю из себя механическую полуулыбку. Более, чем это выдать не могу.
– Слышал, ты продвинулась по карьерной лестнице! – ухмыляется, скользит взглядом по моим мокрым волосам, делает остановку на выпирающих через материю спортивного костюма сосках, и заканчивает моими голыми лодыжками.
– Молодца! Пригодились навыки? Прощупала, где грунт-то под ногами пожёстче, да?
Богдан не влезает, но всё же отмечаю для себя, что в его взгляде удвоенное наблюдение.
Ждёт, как разрулится.
– По своему опыту судите, Алик?
– на моём лице застывает отторжение.
Я ещё Липатова мужланом считала. Этот вообще прихлопнутый. Смеряет меня удушающим взглядом, но для других выпячивает улыбку.
Уже собирается ответить, как на выручку приходит Николай.
– Приглашаю к столу.
Испытав облегчение и примкнув к своему благородному пузану, попросту сбегаю от общения с тем нелицеприятным человеком.
– Чё не так-то? – доносится наитупейший вопрос.
Да и правда!
– До её первой жалобы, Разин.
– в голосе Богдана командирский металл.
Когда за спиной слышатся сердитое бурчание и тяжёлые шаги, я уже занимаю своё место за столом и от дискомфорта сжимаю в руках вилку.
Мужчины усаживаются совсем рядом, а могли бы и расположиться на другом конце, подальше от меня.
Съёживаюсь. Аппетит пропадает. Воздух словно засоряется, так противно мне находиться рядом с титаном. Пока Богдан с ним поднимают тему успехов их молодых бойцов, лениво ковыряюсь в тарелке, склоняясь к тому, что долго эта еда во мне не задержится. Кожу лица припекает. Наш повар негодует, обычно я обожаю его стряпню, а тут ворочу нос. Будучи мастером отвода глаз, удаётся не попасть под жалящий натиск. Потом засаду устроит, молча пристыдит. Он умеет. В такие моменты усыхаешь, виновато жуёшь губу, а потом съедаешь всё до последней крошки.