Сердцу не прикажешь
Шрифт:
– И ты так просто позволишь ему ходить в наших краях? – недоумевает Разин.
– Если не хочешь мокрухи, вызови на бой! Сколько ты ещё будешь тянуть?
– Это слишком просто, Алик. И его проигрыш будет ничто по сравнению с тем, что он у меня забрал.
– Ты ещё не понял!? – резко всплёскивает он руками.
– У него больше нечего забирать! Он живёт своими победами! Очнись, Богдан! Сколько лет уже прошло?
– Много лет. – соглашаюсь я. – Холодная месть приятней всего на вкус.
И вот, награда за моё многолетнее терпение – теперь есть то, что можно забрать у Кузнеца. Раз и навсегда.
Друг обводит меня странным взглядом, пытаясь
– Твоя самоуверенность усыпляет бдительность, Богдан. Нарушаешь самое главное правило Арсена! Это бой с тенью, брат! А как ты знаешь – нельзя победить свою тень, она часть тебя!
– Неплохо. – усмехаюсь краем губ. – Для тупоголового качка.
– Пошёл ты! – басит Алик и взвинченно отшвыривает от себя столовые приборы. – Ты умрёшь от своей гордыни, Липатов! Так и знай! – психованно встав из-за стола, испепеляет меня убийственным взглядом и грузно топает на выход.
Хмыкаю, спокойно доедаю ужин, киваю Коле и поднимаюсь в спальню. Рано мне умирать, Разин. Мне есть для кого жить.
ЯСЯ.
Что-то тревожное витает в воздухе. Не могу найти этому название, но от незримого давления моя кожа покрывается колкими мурашками, а в душе неприятно скребёт. Связываю это с работой Богдана, но чутьё подсказывает, что мимо. Атмосфера пропитана каким-то пережатием, словно скоро произойдёт неминуемый взрыв и всех нас нехило накроет. Что-то приближается, либо уже настигло. Богдан, естественно, никаких причин мне не называет, но он явно к чему-то готовится. Более того, меня держат на дистанции. В офисе я его почти не вижу, а по вечерам он до глубокой ночи пропадает в тренажёрке. Выбивает из себя эмоции. Я слышала, как он с грудным рычанием расправляется с боксёрской грушей. На выдохе, на грани. Это не просто тренировка. Это разжигание звериной сущности. Когда его дыхание режет воздух, его взгляд вынимает из тебя душу, а его прикосновения душат до синевы. В постель он возвращается измотанным и просто падает без сил. На меня. Вырубается, вдыхая запах моей кожи. А утром ведёт себя отстранённо, замыкается, чтобы накопить в себе побольше. Чтобы ночью снова превратиться в зверя. Николай же подозрительно отмалчивается, а я всю неделю не нахожу себе место. Как мне всё выяснить? У кого спрашивать? Чего ждать?
«- Я что-то сделала не так? – не выдержала напряга и прямо посреди ночи выдернула мужчину из глубокого сна.
– О чём ты?
– Ты отдалился…
– Нет.
– Если стала лишней, только скажи, я не буду тебе мешать.
– Предпочту, чтобы мешала дальше.
– Мы будем вместе и дальше?
– К твоему сожалению.
– У тебя всё хорошо?
– Пока ты рядом – да.
– Мне кажется, что-то происходит…
– Спи.
– Не могу спать. Руки почему-то дрожат…
– Иди сюда. Ближе. – подмяв меня под свою тяжёлую руку, он накрыл губами
Следующим вечером Богдан не вернулся домой.
И мне вдруг стало по-настоящему понятно чего же именно я так боялась.
Потерять его самого.
Коснулось. Самой глубины. А ведь он обещал.
КУЗНЕЦ.
За несколько дней до основных событий.
– Как только Липатов выиграет, следуем за ним. – цыкаю губами, получая удовлетворение от сытости, провожу языком по зубам, бросаю взгляд на стеклянную стену, за которой в рядок сидят шлюхи, ждут моего выбора.
– Пора поздороваться со старым другом.
– Ты так уверен, что он победит? – жадно расправляется с ужином мой верный подручный.
– Возраст уже не тот, а Дубов псих, машина-убийца. Молодой. Куда против него Липатову?
– О-о, зря ты так. – обсасываю жирные пальцы, представляя как нещадно сейчас буду вгонять их в извивающиеся тела, насаживать до боли, сходить с ума от криков и мольбы остановиться.
– Наш Богдан ещё на многое способен. Дубов сгорит уже через несколько лет, а таких, как Липатов не сломать, они сами уходят.
– Ты вроде говорил, что мы возвращаемся искать Яну? – вскидывает на меня пристальный взгляд.
– Да, моя Янка первой важности. Но не заглянуть к старине Липатову будет неуважением. Мы же не такие бестактные как он, мог бы и навестить нас, пока в Нью-Йорке тусовался.
– Паш, ты же знаешь, Липатов будет доверху усыпан охраной. Ты до него не доберёшься!
– А и не нужно. Он сам подпустит. – указываю пальцем на сочную брюнетку, она сегодня будет первой. – Нас с ним многое связывает. Не просто же так он все эти годы гниду Гнездова под меня подкладывает.
Друг усмехается, о побегушках крота невозможно думать без улыбки. Держим при себе игрушку. Забавы ради.
– Расслабься. – кидаю я, не отрывая глаз от испуганных шлюх, расстёгиваю ремень, молнию на джинсах, просовываю руку, обхватываю ствол, сдавливаю, резко отпускаю. О да! Наливается, то, что нужно. – Просто передадим Богдану привет. Спросим как дела? Он же себе, говорят, шлюшку маленькую завёл. Да на рынок международный метит. Порадуемся вместе.
– Полагаю, пора готовиться к веселью? – хмыкает подручный, непонятно во что вкладывая смысл. То ли в утехи с сучками, то ли во встречу с Липатовым.
– Дорожку мне принеси. – разминаю шею, встаю из-за стола и скалюсь от предвкушения. Сейчас запоют мои пташки. Громко, навзрыд. Всё, как я люблю.
БОГДАН.
Закрытый бой. Избранные гости. Элита. Свирепый противник. Зелёный ещё, но с задатками. Выходец Рубцовской школы. Там их всех готовят на убой. Но только отборные попадают в частный клуб. Я давно отошёл от дел и весть, что сам Липатов решил выпустить пар, исключительно в единичном бою, разнеслась от мала до велика. Истинные ценители первыми забронировали места. Только ВИП. Я сам выбирал соперника. Безбашенного. Сильного. Натренированного. Мне нужно вспомнить былую форму. Разогнать застои в крови. От нехватки адреналина мутнится разум. Уже не справляюсь. Внутренний зверь никак не затыкается. Воет, царапает, от жажды отгрызает куски моего же мяса. Мне нужно усыпить его. Дать ему крови. Мощную, опустошительную разрядку. Только тогда я смогу жить спокойно. Посвятить время моей малыхе, не борясь с демонами, что пробиваются наружу.