Серебряная паутина
Шрифт:
Он перебирал материалы, сложенные перед ними на кофейном столике. Наконец он достал программу фестивальной недели, внушительную и толстую, как журнал большого размера.
– Ах, вот здесь. Да, Арахна Онидес пела во всех трёх операх, которые были исполнены в том году. Какая из них вас заинтересовала?
– Та, которая исполнялась в четверг вечером.
– В четверг? Но это невозможно. Фестивальные оперы всегда ставятся в одни и те же дни каждый год – одна в субботу, открывающая фестиваль, одна в среду на следующей неделе
Нэнси была поражена. Судя по тому, как Расс Чаффи говорил о «Чёрном четверге», казалось маловероятным, что он неправильно запомнил тот день.
– Тогда как насчёт представления в среду? – спросила Нэнси после паузы.
– Должно быть это... дайте мне посмотреть. – Судья Дрейк пролистал страницы программы. – Ах да, Кармен.
Нэнси взглянула на имена в актёрском составе. Мадам Арахна, конечно, исполняла роль Кармен. А тенором, исполнившим роль дона Хосе, был Ренцо Скалья!
Прошёл почти час, когда Нэнси, наконец, смогла прерваться, поблагодарив пожилого хозяина. У неё появилась идея, которая, возможно, была притянута за уши, но всё же казалась заслуживающей изучения.
Из апартаментов судьи она поехала в большое лесистое поместье недалеко от Ривер-Хайтс. В огромном каменном доме, обрамлённом с двух сторон застеклёнными оранжереями, жил известный арахнолог по имени Пол Таггарт. Школьники часто приходили сюда с учителями, чтобы увидеть его увлекательную коллекцию живых и высушенных пауков. Сама Нэнси тоже помнила такой визит в девятом классе по естественным наукам.
Таггарт, в свою очередь, прочитал несколько новостей о захватывающих таинственных делах симпатичной юной сыщицы. Когда Нэнси объяснила, зачем она пришла, он преисполнился желания помочь.
– Красный паук? – Таггарт задумался. – Ну что ж, красный или красновато-коричневый цвет, безусловно, не является необычным для пауков. На самом деле некоторые разновидности, такие как этот австралийский Никодамус или этот ямайский паук-кругопряд, висящий вон там на своей паутине, могут быть довольно яркими и красными.
– Значит, сам цвет вам ничего особенного не говорит? – уточнила Нэнси.
Высокий, стройный эксперт покачал головой с густой копной седеющих волос песочного цвета.
– Ничего такого, о чём я мог бы вспомнить. Например, о пауках существует много суеверий, но я не могу вспомнить ни одного, которое касалось бы только цвета.
Таггарт резко замолчал и бросил внезапный озадаченный взгляд на Нэнси.
– Разве я недавно не читал что-то в газете о таинственном нападении на молодого дизайнера ювелирных изделий Бретта Халма, когда вы были в его магазине?
Нэнси кивнула.
– Да, а что?
– Ну, может быть, здесь и нет никакой связи, но я помню, как Халм приходил сюда некоторое время назад, чтобы посмотреть на различных красных пауков!
Глава 8.
Глаза Нэнси расширились, когда она услышала эту поразительную информацию.
– Бретт Халм объяснил какие-либо причины своего интереса?
– Нет... но, насколько я помню, он захватил с собой блокнот и сделал рисунки нескольких образцов. – Таггарт на мгновение задумался и добавил: – Я думаю, он пришёл в надежде увидеть какого-то определённого паука, и он, казалось, был разочарован неудачей.
– Как давно это произошло?
– О, я бы сказал, три или четыре года назад.
Нэнси в задумчивости поехала домой. Эксперт по паукам только что предоставил второе звено, связывающее Бретта Халма с тайной, и её инстинкт сыщицы подсказал ей, что это вполне может оказаться важным. Но временные рамки озадачили её. Нэнси не могла забыть красивую серебряную паутину, которую совсем недавно заметила на рабочем столе Бретта.
Остаток дня Нэнси была занята беготней по поручениям Ханны и ответами на кучу писем, делами, на которые у неё давно не было времени.
Для разнообразия она провела тихий вечер дома, читая и смотря телевизор. Нэнси надеялась, что, дав своему разуму отключиться от этой тайны, она сможет вернуться к делу отдохнувшей.
На следующее утро Нэнси забрала Джорджи Фейн и Бесс Марвин, и девушки поехали в театр-сарай «Быстроногих».
– Интересно, какую работу мне поручат? – вслух задалась вопросом Джорджи. Они с Нэнси вызвались помочь труппе подготовиться к выступлению на фестивале Оушенвью.
– Понятия не имею! – ответила Бесс. – Но я знаю, что они хотят, чтобы Нэнси посмотрела пьесу и выучила реплики Конни Фелпс.
Джорджи вздрогнула.
– Даже не рассчитывайте вытащить меня на сцену! Я абсолютно уверена, что выставлю себя идиоткой перед аудиторией!
Когда девушки въехали на стоянку у театра «Быстроногих», из театра-сарая слышались голоса, поскольку участники были заняты проверкой и ремонтом реквизита и костюмов для мистической мелодрамы «Крик в темноте», которая планировали поставить на фестивале.
Позже Гамильтон и Марго Спенсеры провели репетицию с актёрским составом некоторых сцен, которые нуждались в доработке. Нэнси сидела, слушала и наблюдала.
– Ужасно трудно выучить пьесу таким образом, Нэнси, – заметила миссис Спенсер, усаживаясь на сиденье рядом с юной сыщицей.
– Да, но я получаю представление о том, что делать и чего не делать на сцене, – рассмеялась Нэнси.
– Думаю, я дам тебе домой сценарий, чтобы ты изучила его.
– Это было бы здорово.
– Всегда полезно знать, что у нас есть хороший дублёр, готовый сыграть роль, – продолжала Марго. – Судя по твоим прошлым выступлениям, на этот раз нам не о чем беспокоиться.