Серебряная свадьба
Шрифт:
Т о н я. Сердце?
Н и к и т а. Беги! На аэродром!
Т о н я. Пусть катятся. Где лекарство?
Н и к и т а. Беги! Это важнее. Черт со мной…
Т о н я (дает ему лекарство). Ты ляг.
Н и к и т а (разворачиваясь на нее всем корпусом, свистящим шепотом). Ну чем? Чем тебя пронять?!
Т о н я. Я не успею.
Н и к и т а. Беги! К любому таксисту. К милиционеру. Хоть к самому дьяволу! Но останови. Это же самое страшное — бабья месть. Я же ее знаю. (Упал на тахту.)
Тоня
Никита лежит полумертвый под «Апокалипсисом», и такая тишина, что, кажется, слышно, как дышит дождь.
Кто-то своим ключом открывает дверь и, тяжело дыша, входит в квартиру.
В а р в а р а А р х и п о в н а (еще в коридоре). Я нашла ее, Николас. Это еще бабушкина брошка. Там настоящие камни. На первое время.
Вздохнув всем своим старинным организмом, прохрустев латунными колесиками и серебряным маятником, коротко вздрогнув, начали бить стенные часы. Один… два… — Варвара Архиповна слышит их уже на пороге комнаты — три… четыре… пять… шесть… семь…
Все… (Опускается на стул. Слава богу, мы не видим ее лица. На мгновение кажется, что в комнате живы только часы. Поднимает голову. Видит лежащего Никиту, стену, пустоту квартиры. Садится в изголовье Никиты. Осторожно кладет ему руку на голову.) Так тебе легче?
Н и к и т а. Кажется… я умираю.
В а р в а р а А р х и п о в н а. А с чем тебе страшно расстаться?
Н и к и т а (после долгой задумчивости). С тем, кем я мог бы стать.
В а р в а р а А р х и п о в н а. И ты подумал, что это уже смерть? Это просто в тебе прорастает другая жизнь.
Н и к и т а. Так больно… Так горестно…
В а р в а р а А р х и п о в н а. Счастливчик! Ты заплатил за нее так мало. Почти ничего!
Н и к и т а. Я?.. (Задумался.) А как же тогда… умирают?
В а р в а р а А р х и п о в н а. Не надо… об этом.
Н и к и т а. Я должен знать.
В а р в а р а А р х и п о в н а. Нет. (Пауза.) Ты еще не знаешь цвета старости. Горения одиночества. Ты еще не знаешь запаха земли, от которого кружится голова… Земля зовет тебя. Зовет все сильнее… все требовательнее.
Н и к и т а (жадно). Ну!
В а р в а р а А р х и п о в н а. Она цепляется за твои ноги каждой травинкой… веткой… Кустом… Летящей в лицо птицей.
Н и к и т а (как завороженный). Да, да, я понимаю. Я, кажется, знаю это…
В а р в а р а А р х и п о в н а (тише). Что ты можешь знать? Знать про те горы… где самая малая — выше нашего неба и самой дальней звезды.
Н и к и т а. Не надо…
В а р в а р а А р х и п о в н а (властно).
Н и к и т а. Да, материнская рука — это лучшее лекарство…
В а р в а р а А р х и п о в н а. Найди силы не отказываться от жизни. Позаботься, пожалуйста, об этом мире сам. Как всю жизнь он худо ли, хорошо ли заботился о тебе.
Н и к и т а (после паузы, почти виновато). Каким же мог быть ваш настоящий сын?
В а р в а р а А р х и п о в н а. Не знаю. Иногда мне хочется встать на колени посреди улицы и попросить у всех прощения. Особенно у молодых. Почему я сама была так слаба? Почему знала так мало? Почему была труслива и жалка? Почему обещала людям так много дешевого, легкомысленного счастья?! Почему говорила с ними не так и не о том?..
Н и к и т а (пораженный). Вы? Именно вы?..
В а р в а р а А р х и п о в н а. Да, я… Мир меняется не от ветра и не от землетрясений. И если очищать его, то очищать надо в первую очередь самого себя. Ни один вопрос на земле не может быть задан кому-то! Он должен быть задан самому себе. (Положила руку ему на грудь.) Все ответы, все силы… И все решения.
Н и к и т а (как эхо). Здесь?
В а р в а р а А р х и п о в н а (тихо, как заговор). Только здесь, мой мальчик!
Н и к и т а (после паузы). Я… кажется… хочу заснуть…
Варвара Архиповна кивает головой, и Никита закрывает глаза. Первый раз мы видим удивленное от облегчения и ясности лицо. Спокойное и сильное лицо человека, которому нужно долго жить.
Тихий шум октябрьского дождя, как «Парки лепетанье», делает тишину в комнате плывущей и невесомой… Еле слышно открывается входная дверь, и в пустую, просторную комнату осторожно и молча входят Н и к о л а с, К а т я, Г р а ч, а за ними Т о н я. Они смотрят на Никиту и, убедившись, что он спит, рассаживаются вокруг в нерешительности и задумчивости.
(Открывает глаза.) А где?..
Т о н я (шепотом, быстро). Мы все… приехали.
Н и к о л а с. Тебе лучше?
Н и к и т а (настойчиво). А где… Варвара… Архиповна? (Приподнимается на локте.) Она же была… только что…
Т о н я (недоуменно качает головой, тихо). Ее нет… Здесь никого не было.
Никита смотрит на нее, на каждого из друзей. Потом кивает головой в глубокой задумчивости. Они сидят кружком, как раньше, как двадцать лет назад.