Серебряное кресло (с иллюстрациями)
Шрифт:
– Ну, дорогие мои, – сказала она, – с работой я управилась. Поставим-ка чайничек, напьемся чайку, отдохнём немножко. Загляните-ка в сени, будьте паиньками, и скажите, открыт ли чёрный ход.
– Да, открыт, – сказал Юстэс.
– Вот и хорошо. Я всегда оставляю его открытым, чтобы киска могла погулять.
Затем она села на стул и положила ноги на другой.
– Можно бы и вздремнуть, – протянула она. – Если только эти чёртовы охотнички не вернутся слишком скоро.
Дети обрадовались, когда она сказала «вздремнуть», и скисли, услышав про охотничков.
– А когда они возвращаются? – спросила Джил.
– Кто
Они отступили в дальний конец кухни и уже собирались шмыгнуть в сени, как вдруг великанша приподнялась, открыла глаза и отогнала муху.
– Надо подождать, пока она совсем не уснёт, – прошептал Юстэс. – Иначе всё пропало.
И они сгрудились в углу, выжидая и наблюдая. А великанша никак не успокаивалась. Когда они думали, что она уже совсем заснула, она шевельнулась снова.
«Мне этого не вынести», – подумала Джил и, чтобы отвлечься, осмотрелась вокруг. Прямо перед ней стоял чистый широкий стол, на нём были два блюда для пирогов (конечно, гигантских). Джил подумала, что она вполне могла бы улечься на одном из них. Лежала там и открытая книга; взобравшись на скамью у стола, Джил заглянула в книгу и прочитала:
«ДИКАЯ УТКА. Из этой птицы можно приготовить множество вкусных блюд».
«Поваренная книга», – равнодушно подумала Джил и оглянулась через плечо. Глаза у великанши были закрыты, но спала она не очень крепко. Джил снова посмотрела в книгу, перевернула несколько страниц, и сердце у неё чуть не остановилось. Там было написано:
«ЧЕЛОВЕК. Это изящное двуногое с давних пор считается деликатесом. Составляет традиционную часть осеннего праздника. Подаётся между рыбой и мясным. Каждый человек…»
Дальше она читать не могла. Великанша заворочалась и кашлянула. Джил подтолкнула локтём друзей и указала на книгу. Юстэс прочитал про человека и побледнел, а Хмур полистал и обнаружил такие строки:
«КВАКЛЬ-БРОДЯКЛЬ. Некоторые авторитеты считают эту дичь совершенно непригодной в пищу из-за её запаха и грязной окраски. Однако запах можно уменьшить, если…»
Джил легонько тронула руку Юстэса. Все трое посмотрели на великаншу… Рот её был слегка приоткрыт, а из носа шел звук прекрасней всякой музыки: она храпела. Сейчас надо было на цыпочках, но не слишком быстро, едва дыша, выбраться через сени (у великанов там пахнет гадко) в бледный свет зимнего полдня.
Вскоре они стояли на самом верху узкой неровной тропы. К счастью, справа от замка виднелся разрушенный город. Через несколько минут они снова шли по широкой крутой дороге, спускавшейся от главных ворот. Сейчас их можно было увидеть из любого окна, а окон было не два и не пять – все пятьдесят. Земля поросла такой короткой травкой, что в ней могла спрятаться разве что лисица. Кругом было много гальки и плоских камней. А хуже всего – на детях осталась одежда, которую вчера дали великаны (Хмуру вообще ничего не сгодилось). На Джил было ярко-зелёное платье, слишком длинное для неё, и алая мантия, отороченная белым мехом, на Юстэсе – алые чулки, голубой камзол, синий плащ, шпага с золотой рукоятью и шляпа с пером.
– Ну
– Да, я совсем замерзла, – сказала Джил. Несколько минут назад, на кухне, Джил думала, что самое трудное – выбраться из замка. Теперь она поняла, что опасности только начинаются.
– Спокойно, спокойно, – проговорил Хмур. – Не оглядывайтесь, не спешите. Притворяйтесь, что мы на прогулке, тогда никто ничего не заподозрит. Как только поймут, что мы сбежали, – дело плохо.
Разрушенный город был дальше, чем надеялась Джил. Вдруг послышался какой-то звук. Юстэс и Хмур замерли, Джил спросила:
– Что это?
– Охотничий рог, – прошептал Юстэс.
– Не бегите! – сказал Хмур. – Ждите моего знака.
Джил не удержалась и обернулась. В полумиле от них, ближе к замку, возвращалась охотничья кавалькада. Вдруг загрохотали великаньи голоса, раздался лай и крики.
– Нас увидели. Бежим! – приказал Хмур.
Джил подхватила юбки – ах, как трудно в них бежать! – и припустила изо всех сил. Опасность надвигалась. Звуки горна становились всё громче, король кричал:
– За ними, в погоню! А то у нас не будет пирога с человечиной!
Джил быстро отстала, она путалась в платье, скользила на шатких камнях, задыхалась, волосы забивались в рот. Собаки лаяли всё ближе. Надо было бежать вверх, в гору, по скалистому склону, к нижней ступени гигантской лестницы. Она представить себе не могла, что они будут делать, когда доберутся до неё. Квакль бежал впереди. Добежав до нижней ступени, он остановился, огляделся и юркнул в какое-то отверстие. Быстро мелькнули и исчезли длинные паучьи ноги. Юстэс помедлил и тоже исчез за ним. Джил, едва дыша и пошатываясь, достигла дыры минутой позже. Это была просто щель между камнями шириной фута в три и в фут высотой. Пришлось лечь лицом вниз и проползти туда на животе как можно быстрее. Джил казалось, что в её каблук вот-вот вцепятся собачьи зубы.
– Быстрее, быстрее. Камней! Завалим вход, – послышался из темноты голос Хмура.
Внутри была тьма кромешная, и только через отверстие, откуда они вползли, шёл тусклый свет. Мелькали руки Юстэса и лягушачьи лапы квакля – они забивали проход камнями. Тут и Джил стала ощупью искать большие камни и передавать дальше. Прежде чем собаки подоспели, щель была заделана. Теперь, конечно, внизу стало совсем темно.
– Быстрее вперёд, – прозвучал голос Хмура.
– Давайте возьмёмся за руки, – сказала Джил.
– Что ж, это можно, – сказал Юстэс, но они не сразу нашли друг друга в темноте.
Собаки громко сопели и принюхивались по другую сторону каменной преграды.
– Попробуем встать в полный рост, – предложил Юстэс. Это удалось, и, шаря ногами, натыкаясь на камни, они начали продвигаться в темноту. Джил шла последней и очень жалела, что она не в середине. Вдруг Хмур оказался у скалистой стены. Они свернули немного вправо. Дальше было очень много поворотов. Джил перестала понимать, куда они идут, и уже не знала, где же был вход в пещеру.