Серебряный Камень (Хранители скрытых путей - 2)
Шрифт:
– Нет, - возразила она.
– Да я и не сержусь на тебя. Мы с Харбардом очень по-разному смотрели на многие важные вещи, и, думаю, уже давно назрела нужда чуточку отдохнуть друг от друга - может, несколько лет, может, несколько столетий.
Но сейчас я не хочу оставаться одна. Попрошу Арнольда задержаться, хотя бы ненадолго. Сначала он, конечно, откажется, но потом, если я не пожалею времени на уговоры, согласится.
– Богини плодородия прекрасно разбираются в мужчинах, да?
– Как же иначе.
– Фрейя хохотнула.
Йен сперва удивился, затем, подумав,
– Поест твоих яблочных пирогов, глядишь, и скинет пару годиков?
– Верно.
– Фрейя легонько коснулась его плеча.
– Я знала, что ты все поймешь. Спасибо.
– Но...
– Но ты полагаешь, что Арни не молоденькая нужна. И думаешь, что в таком виде я его просто отпугну.
– Фрейя не мигая смотрела юноше прямо в глаза, будто змея на птичку.
– А я и не молоденькая, Йен. Мне куда больше, чем ты можешь вообразить, и не стесняюсь этого.
Фрейя отвела взор. Сейчас это была старая женщина, согбенная, с изборожденной морщинами кожей; платье, прежде обтягивавшее фигуру, теперь висело на ней мешком.
– И я достаточно благоразумна, - продолжила она тише и слегка дрожащим голосом, - чтобы ничем не напомнить ему Эфи Сельмо.
Йен, должно быть, мигнул, потому что перед ним вновь стояла та Фрейя, какой он увидел ее в первый раз - юная, стройная, которой годы и столетия нипочем.
– А Харбард... он не?..
– Нет.
– Ее звонкий голос переливался, будто прозрачные воды горного ручья.
– Арни в полной безопасности. Поверь, в моих руках Гунгнир не менее грозное оружие, чем в твоих. А у Арни есть Мьёлльнир, тоже далеко не игрушка.
– Улыбка Фрейи согревала и успокаивала.
– Харбард любил периодически... погулять. Да и я тоже. Со временем привыкаешь.
– А алмаз? А рубин?
Она покачала головой:
– Тебе вовсе не обязательно знать, где они.
– Сказано это было уже ледяным тоном.
– Помни, я дала клятву держать камни в надежном месте до тех пор, пока не пробьет их час. И хотя я куда старше холмов вокруг нас, я никогда не нарушала данного мною слова.
– Фрейя вздохнула.
– Но хватит обо мне. Как ты? У тебя подавленный вид, ты словно бы пал духом.
– Да, - кивнул Йен.
– Так и есть.
– Не рассердишься на меня, если я дам тебе один совет? Старичье ведь порой мудрые вещи говорит.
Он покачал головой:
– Не рассержусь.
– Возвращайся-ка в Хардвуд. Отдыхай, пока не наскучит, - предложила Фрейя.
– Чуточку займись собой. Потренируйся с Торианом дель Торианом - он многому может тебя научить. Пусть Карин Торсен извинится перед тобой, причем в присутствии мужа. Это будет полезно и ей, и тем более тебе. От своего отца извинений ты, вероятно, не дождешься, однако...
– Это меня уже давно не волнует.
Она кивнула:
– Знаю.
– Ее ладонь ласково коснулась его спины - Поезжай в Хардвуд.
– Да, наверное, поеду.
– При мысли о возвращении в Хардвуд у Йена словно гора с плеч свалилась. Отчего это?
– Вот и хорошо, - кивнула Фрейя.
– А когда отдохнешь как следует, сделай кое-что и для меня. Если, конечно, захочешь.
– Что же?
– Собери все картины, все фотографии, все фарфоровые безделушки - все, что напоминает ему о ней, и убери их с глаз долой. Тихо, аккуратно, уважительно - но убери. Сделай в доме ремонт, перекрась стены, установи новую мойку, смени кафель - словом, обустрой новую кухню. И воцарись на ней сам - пусть это будет твоя кухня, а не его. Это пойдет только на пользу и тебе, и ему.
– Не смогу, - мотнул головой Йен.
– Без разрешения Арни не смогу.
– Не станет он ничего убирать и перекрашивать без ведома Арни! Спору нет, перемены необходимы, в первую очередь для самого Арни, - и они нисколько не оскорбят память Эфи, но Йен не мог отважиться на такое, не испросив согласия Арни Сельмо.
– Ладно, - кивнула Фрейя.
– Задержись здесь на пару дней, и я обеспечу его согласие.
– Она улыбнулась.
– У меня это неплохо получается.
– Я заметил, - промолвил Йен.
– Если хочешь, и ты можешь посодействовать.
– Каким образом?
– Воспользуйся вот этим.
– Она легонько постучала пальцем по кольцу Харбарда.
– Соберись с мыслями, сосредоточься - и людям трудно будет с тобой спорить.
– Фрейя чуть склонила голову набок.
– Лгать тебе не придется. Полагаю, ты не сомневаешься, что Арни куда лучше жить здесь, со мной, чем ждать смерти в пыльном музее имени покойной жены.
Йен погладил кольцо на большом пальце, снял его и по очереди стал надевать на другие пальцы, и на каждом оно, внешне не меняясь, сидело как влитое. И пульсировало только когда он отчаянно пытался кого-то убедить.
Нет.
Йен убрал кольцо Харбарда в карман. Наверняка ему еще придется им воспользоваться, однако не здесь и не сейчас. Полезная и заманчивая вещь; но Йен уже знал одного человека, заложившего свою душу ради кольца.
Юноша невольно покачал головой. Впервые в жизни он почувствовал к отцу не ненависть, а жалость.
Фрейя ждала ответа.
– Да, я действительно считаю, что Арни здесь будет лучше, во всяком случае, пока. И с удовольствием скажу ему об этом.
– Йен осторожно подбирал слова, боясь задеть ее.
– Но скажу сам и буду уговаривать как могу, без посторонней помощи.
– Что ж, я знала, что ты так ответишь.
– Фрейя с улыбкой поцеловала юношу в щеку.
– Зайди потом в дом.
– Конечно.
Она повернулась и стала уходить.
– Фрейя!
– Что?
– Спасибо тебе.
– Не стоит, дорогой мой Сильвер Стоун.
Йен снова остался один.
Он достал из мешочка перстень, подаренный графом Пэлом Пэлсоном, и надел его на безымянный палец левой руки.
Перстень не жал и не болтался, сидел достаточно плотно, но все же не так, как кольцо Харбарда. Оно и понятно - в нем не было ничего магического. Но внимание Йена снова привлекли выгравированные на нем руки, поддерживавшие зеленый камень. Возможно, это напоминание, что судьба мира в руках многих, в том числе и нас самих.