Серёжик (без иллюстраций)
Шрифт:
— А вдруг её заберет кто-то чужой? На крыше, дереве или другой горе?
— Ерунда! А почему? — трясогузка перекувыркнулась в воздухе. — Потому что телеграмма будет подписана: «Гэйдлу». А солнечные лучи знают по имени каждую птицу, каждого самого маленького червячка и никому чужому телеграмму не отдадут.
Серёжик очень удивился. Никогда прежде он не слышал о таких чудесах.
— Полетели скорее! — заторопила его трясогузка, — А почему? Большие пауки живут далеко.
— Пауки?! — ужаснулся
— Пауки! Только Большие пауки могут плести солнечные телеграммы! А почему?
Говорливая Трясогузка расправила крылья и взлетела, продолжая объяснять что-то на лету. Серёжик теперь её не слышал. Он еле поспевал за птицей, раздвигая лапками ветки. Ёжик бежал так быстро, как только мог, но всё в нем обмирало от страха. Больше всего на свете, больше крота, больше скелетов и ёжеедов, он боялся пауков! Может быть, даже больше Дракона!!! Когда Серёжик видел паука, то визжал так, что все соседи сбегались узнать, в чем дело.
Мама много раз объясняла, что страшного в пауках ничего нет. Что паукам сам Серёжик тоже кажется страшным, но они не орут, а только шевелят тонкими ножками. Ох уж эти ножки!!! Что может быть ужаснее?!
О, как стыдно завизжать прямо перед Трясогузкой!!! Ведь она думает, что Серёжик тот самый, в игольчатой броне, у которого ничего не дрожит и не жмурится.
А у него не только хвостик, но даже коготки тряслись от страха.
Ах, только бы дольше бежать!!! Только бы дольше! Пусть эти пауки живут далеко-далеко, где-нибудь на краю земли!!!
Но всё когда-нибудь кончается. И, когда на небе зажглись первые звёзды, трясогузка спустилась у маленького тёмного домика.
— Прилетели! — объявила она. — А почему? Потому что пауки живут тут!
Глава 13 В паучьем домике
Трясогузка дёрнула колокольчик, висящий у двери, но никто не отозвался. «Никого нет дома», — с облегчением подумал Серёжик, но в эту самую секунду в окнах зажёгся свет, и входная дверь заскрипела.
Из неё выбрался, именно «выбрался», а не вышел, огромный лохматый паук, переваливаясь на высоких, покрытых шерстью лапах.
Этот паук был больше Серёжика! Да-да! Никогда в жизни ему не доводилось видеть такое страшилище! Серёжик хотел бежать, но не сумел даже пошевелиться, хотел закричать, но не смог открыть рот.
— С чем пожаловали? — вращая белыми глазами, спросил паук.
Этих глаз было много: и по бокам, и на затылке! Всего Серёжик насчитал восемь штук и тут же рухнул около Трясогузки. У него подкосились лапки.
— Здравствуйте, многоуважаемый Паук Паукович! — поклонилась Трясогузка. — Я привела к Вам ёжика. Ему срочно нужно отправить телеграмму Гэйдлу. А почему? А потому что это тот самый ёжик, про которого говорят все птицы.
— Тот самый? — недоверчиво покосился паук. — Непохоже, однако.
— Тот самый! Тот самый! — стала уверять Трясогузка, пытаясь одним крылом приподнять Серёжика. — Сам Гэйдл сказал, что тот самый! Пусть пока он прилетит, ёжик у Вас поживёт. А почему? Его нужно спрятать от Королевы! В моём гнезде разве спрячешь? Оно на верхушке клёна. Всем ветрам открыто, всем молниям, всем глазам!
— Ладно, — степенно кивнул паук.
— До свидания! — поклонилась Трясогузка и взмыла вверх. Растворилась в чёрных зарослях, будто её и не было!
Это последнее, что видел и слышал Серёжик. При словах «пусть поживёт» у него закружилась голова, после «ладно» вдруг зашумело в ушах, а от обычных слов прощания он потерял сознание!
Очнулся ёжик лишь утром. И не сразу понял, где находится. Он висел в каком-то тесном гамаке, под потолком. И куда ни глянь, всюду были такие же. На полу стояли кружевные диваны, стулья и столы. Даже полки на стенах, даже рамки картин были сплетены из каких-то нитей. Серёжик пригляделся. Да это же липкая паутина!!!
И тут он все вспомнил! И захотел бежать! Потому что Гэйдла можно найти каким-нибудь другим способом! А жить с тем чудищем, какого он видел вчера, не-воз-мож-но!
Серёжик попытался выбраться из гамака, но ещё больше запутался в нитках. Сразу вспомнилась сказка про Муху-Цокотуху. Только там Муху спас Комар, а кто спасет Серёжика?!
Тут скрипнула дверь, и в неё вполз Паук Паукович. Да не один!!! За ним тесной толпой лезли другие пауки: кто поменьше, кто побольше. Были среди них и паучихи с нарядными бантиками.
Все они забрались на диваны и принялись разглядывать Серёжика. Их многочисленные глаза: карие, чёрные, голубые — смотрели с любопытством.
— Проснулся, однако? — заметил Паук Паукович.
Серёжик кивнул. Он не мог вымолвить ни словечка от ужаса. У него опять закружилась голова, а лапки стали такими холодными, будто он только что босиком пробежался по снегу.
— Что-то тихо он поблагодарил за ночлег! — сердито зашипел самый маленький паучок, весь седой, с дряблыми обвислыми щеками. — Или я не расслышал?
— Он молчит со вчерашнего вечера… — пояснил Паук Паукович. — Наверное, немой.
— А давайте его ущипнём! — весело предложили пауки помоложе. — Или укусим!
Тут к Серёжику вернулся дар речи.
— Не нужно! Не нужно! — поспешно проговорил он. — Благодарю Вас за мягкую постель, тёплый дом и крепкую крышу!
Эту красивую фразу он слышал по телевизору.
Хозяева довольно закивали.
— Однако, пора завтракать, — сказал Паук Паукович и пополз к круглому плетёному столу.