Серёжик (без иллюстраций)
Шрифт:
Только он сказал эти слова, как между чашек упал пакет с оранжевыми кругляшами.
У Серёжика даже голова закружилась от запаха, и сразу припомнился далёкий-далёкий день, когда пропала мама.
Только он хотел протянуть лапку за печеньем, как подоспевший Фьоро схватил весь пакет.
— Лопаешь без меня! — заорал колдун. Он высыпал все печенюшки себе в рот и проглотил не разжёвывая.
Тут только Фьоро разглядел сидящего на пледе ёжика и заверещал так, что у всех заложило уши.
—
Осёл прижал ёжика к себе и миролюбиво кивнул:
— Успокойся! Зачем всё печенье забрал? Я ж такое ещё три дня повторить не смогу!
— Плевать! — тряс кулаками Фьоро. — Брось, брось колючку в клетку!
— Посмотри, какой он маленький, — заспорил Осёл. — Ты видел когда-нибудь такого крошку? Совсем малыш!
— Не малыш, а дикобразище! — колдун стал пинать чашки с остывшим чаем. — Этот репейник и так хочет удрать!
Хорёк поскользнулся на блюдце с мёдом и, дико сверкнув глазами, упал. Тут он разразился такими ругательствами, что Серёжик сам заскочил в клетку. Фьоро щёлкнул замком и, оскалив пасть, зарычал!
Вот так чаепитие! Мандариновый запах ещё витал в воздухе, а на измазанной скатерти валялись осколки и одинокий пакетик…
Осёл просунул между прутьев плед. В него была завёрнута булочка.
— Накройся и ешь — не то отберёт, — предупредил он, покосившись на колдуна, — а ночью я тебе молока наколдую.
Серёжик прижал к себе булочку и, лёжа под пледом, стал откусывать маленькие кусочки. Незаметно, под злобное бурчание Фьоро, он уснул.
Хорек ещё долго не мог успокоиться и замолчал только когда перед ним появилась новая тележка. Он забрался в нее и, накрывшись всеми одеялами, захрапел.
От этого храпа Серёжик и проснулся. Стояла такая темень, что ни луны, ни звёзд не было видно. То ли сегодня Солнце накрыли платком без дырочек, то ли звёзды ушли в отпуск, а может быть, просто небо заволокло тучами. Серёжик понял, что ему здорово повезло! В такую ночь хоть десять глаз наколдуй — бесполезно! Он торопливо вытащил ключ.
— Что самое главное? — пискнул тот. Замок был с орешек, и ключ стал меньше иголки.
Серёжик повторил про маму, про то, что нужно, чтобы все друг другу помогали, но замок по-прежнему не открывался. Он был посложнее вчерашнего. Но и ёжик стал умнее за этот длинный день.
— Знания… — уверенно сказал он, вспомнив слова Осла.
Ключ задёргался, но не повернулся.
Сзади кто-то сказал:
— Маловато будет одних знаний!
Серёжик испуганно оглянулся. Рядом стоял Осёл. Он зевал и, кажется, совсем не собирался ругать ёжика за то, что тот открывает клетку.
— Ну, сам подумай! Что будет, если дать Фьоро знания?
— Если Фьоро дать знания… — Серёжик задумался. — Наверное, война! У него даже на одеяле пулеметы с пушками…
— В точку! Поэтому я всё время рядом… — вздохнул Осёл. — В нем, и правда, кипит разрушительная сила и, если этот колдун что-то натворит, я должен быть тут же, чтобы исправить. Но, может быть, постепенно я исправлю и его самого…
Он развёл костёр и переставил клетку так, чтобы колдуну и его третьему глазу, продолжавшему беспокойно вращаться, не было видно ёжика.
Заплясало жёлтое волшебное пламя. Из него били фонтанчики искр, как от бенгальских огней, сыпалось золотое конфетти, и время от времени выскакивали горящие птички. Они взлетали на ветки, гасли и становились обыкновенными воробьями и галками. Стало светло и уютно.
Осёл не забыл своего обещания и наколдовал стакан молока.
— Проси что хочешь! — сказал он. — Кроме мандаринового печенья. Я его только через три дня смогу повторить. Таковы правила.
— А вы можете открыть клетку?
Осел покачал головой:
— У тебя ключ. Нельзя за кого-то делать то, что он может сам.
— Это ещё почему? — нахмурился Серёжик. — Мама пришивала мне пуговицы, хотя я сам умею.
— Хорошо умеешь? — улыбнулся Осел.
Серёжик подумал-подумал… И признался, что не очень. Он всегда запутывался в нитках… И как-то раз вместе с пуговицей пришил рубашку к трусам.
— А если бы всегда управлялся сам — шил бы с закрытыми глазами, — Осёл показал язык и подбросил в огонь пару веток.
«Он добрый! Он отпустит меня! Он отпустит! Если я сам справлюсь с ключом, то убегу!» — от волнения у Серёжика перехватило дыхание.
Мысли запрыгали, как кузнечики, туда-сюда! Нужно торопиться, пока не проснулся Фьоро! «Почему одних знаний маловато? Почему одних знаний маловато?» И вдруг он ясно понял почему.
— К знаниям нужна доброта… — сказал Серёжик тихонько. — Потому что, у кого знания и злоба, тот только гадости делать будет!
— Вот это верно! Ай да ёжик! — обрадовался Осёл. — Ну-ка, скажи своему ключу.
Серёжик прошептал, склонившись к замочной скважине: «Доброта», и ключ легко повернулся, да с таким мелодичным звоном, будто обрадовался этому слову.
Серёжик осторожно открыл дверцу и вопросительно посмотрел на Осла. Тот улыбнулся до ушей, а так как уши у ослов высоко, то это получилась самая-самая радостная улыбка, какую только можно себе представить.
— Я тут подарки приготовил… — сказал он и протянул спичечный коробок.
Серёжик заглянул и удивился. Там лежали малюсенькая курточка, шапка с помпончиком и сапожки. Всё это годилось только для божьей коровки или муравья. Ещё в коробке были крошки и какие-то пакетики не больше яблочного семечка.